– Тогда мужчина попросил подготовить нужное количество номеров к такому-то числу. Мол, приедет группа женщин по оздоровительной программе. Спросил, сможем ли мы обеспечить для них трехразовое питание. Можем, конечно, что ж не обеспечить, – рассказывала администраторша. – Повариха наша Клавдия Васильевна, ей только свисни, она мигом на работе. Деликатесов мы, конечно, не готовим, но котлеты, борщ, все как положено. Ну вот они и приехали. Заселились и три недели прожили. А ни о каких лекарствах или там договорах и речи не было.
– Ясно, – подвела черту Амалия. – Спасибо за помощь в расследовании. Вот вам моя визитка, если что-то вспомните, звоните.
Валентина Степановна на это только усмехнулась, беря у Амалии визитку.
– Ой, – спохватилась она. – У нас же сейчас обед начинается. Не хотите на дорожку горяченького поесть? Пальто можете у меня оставить. У нас сегодня рассольник и бефстроганов с макаронами. Клавдия с вас рублей по двести возьмет. Где вы еще так поесть сможете?
И хотя Амалия рассчитывала на бесплатное питание, двести рублей все же сочла приемлемой суммой, и девушки с удовольствием пообедали.
Глава 18
– Что же нам теперь делать? Как найти производителей лекарства? Ты только подумай, какие хитрые. Никаких следов не оставили. Врачиху эту и то не найти, – горевала Катя, сидя у окна в холодной электричке.
– Ну, это мы еще посмотрим. Доберемся до дома, найдем по ее адресу телефон в Сыктывкаре. А если телефона нет, позвоним в ближайшее отделение полиции или поищем ее в «Контакте». Еще можно запрос послать по адресу в Сыктывкаре или телеграмму. Например: «Срочно свяжитесь с Муромцевой Т.К.» – и дать координаты моей конторы. Если там родственники живут, мигом позвонят. Уж можешь мне поверить.
Катя с восхищением смотрела на подругу. Просто поразительно, до чего у нее блестяще мозги работают, и как только ей в голову такая уйма идей приходит? Вот Катя кроме как о том, чтобы руки опустить и судьбе покориться, ни о чем не подумала. Здорово все же, что она Амалию тогда возле метро встретила. Просто Провидение Господне, иначе не скажешь. Или ангел-хранитель потрудился. Катя от избытка чувств обхватила худое предплечье Амалии двумя руками и прижалась к подруге, стараясь вложить в это объятие все переполнявшие ее эмоции.
– Тебе чего, плохо? – уперла в нее свой остренький носик Амалия.
– Нет, хорошо, – сладко вздохнула Катя.
– Ну так отцепись тогда, а то вся рука потом в синяках будет. У меня сосуды слабые, – не проникнувшись лиричностью момента, велела Змеюкина, выбираясь из Катиных страстных объятий. Еще и острым локтем в бок пихнула.
Но Катя все равно не обиделась.
– На тебя что, свежий воздух так подействовал? – не отставала от нее Амалия. – Соберись. У нас рабочий день еще не закончился. Мы расследование ведем. Позвони Лениной маме, узнай, как у них дела, когда можно будет пострадавшую допросить?
– Амаль, ну как ты можешь? Пострадавшая. Она, между прочим, моя подруга. И мне действительно надо позвонить и справиться о ее здоровье, – с упреком проговорила Катя, доставая трубку.
– Вот и звони. И спорить со мной нечего. Я специалист, мне виднее, – распорядилась Амалия, вытащила из сумки журнал «Адвокатская практика» и демонстративно в него уткнулась.
Лене, к счастью, стало лучше. Навестить ее пока было нельзя, но завтра, в крайнем случае послезавтра, девушку должны были перевести из реанимации в обычную палату.
– Ну, вот. Завтра и навестим. Ближе к вечеру, – удовлетворенно кивнула Амалия.
Заскочив по пути в магазин и купив продуктов по дедулиному списку, Катя с Амалией наконец-то отправились домой и, выйдя из вагона на родной «Елизаровской», услышали за спиной громкий зычный окрик.
– Катя! Плотникова!
Катя сразу сжалась и вцепилась в плечо идущей рядом Амалии.
– Ну вот. Его только не хватало, – недовольно поджала узкие губки Амалия, разворачиваясь на голос.
– Привет, девчонки! – бодро поздоровался Сидоров. – Ну, как дела, все живы? Хулиганы, насильники и киллеры не досаждают? – пошутил он, чтобы разрядить обстановку, поскольку на лицах подруг особой радости от встречи не отразилось.
– А тебе-то что? – вызывающе уперев руки в бока, поинтересовалась Амалия.
– О Кате волнуюсь, – язвительно ответил Сидоров и демонстративно отвернулся от Змеюкиной. – Все в порядке, Кать? В подъезде посторонние не появлялись?
Амалия интенсивно замотала головой, и Катя подчинилась.
– Нет, спасибо. Все в порядке.
– Ну вот, а ты волновалась. А что ты завтра вечером делаешь? – неожиданно для себя спросил Володя и повнимательнее всмотрелся в Плотникову. – Может, в кино сходим? Я слышал, сейчас несколько хороших фильмов в прокат вышло.
Катя выглядела вполне мило. Стройненькая, но не тощая, а как раз в его вкусе. Носик маленький, кнопочкой, большие серые глаза, темно-русые волосы до плеч. Очень симпатичная девушка. Особенно на фоне похожей на гвоздь Змеюкиной. И характер приятный. Про характер Володя додумать не успел, потому как в его мысли встрял, буквально ввинтился неприятный, высокий до визгливости голос Амалии.
– Некогда нам. Мы завтра заняты. И послезавтра, кстати, тоже.
– А ты-то тут при чем? – насмешливо спросил Володя, не спеша оборачиваясь к стоящей у него за спиной Змеюкиной. – Я Катю приглашал, а не тебя.
Пока Амалия, зло прищурившись, собиралась с мыслями, Сидоров вновь повернулся к Кате.
– Ну, так как, Кать, пойдем в кино?
В кино ей ужасно хотелось. Володя был парень симпатичный, ему явно ничего не было от нее надо, в отличие от подлого отоларинголога, но обидеть Амалию она просто не могла.
– Извини, Володя, завтра действительно не получится. Может, на следующей неделе? – жалобно проговорила Катя, в душе сильно надеясь, что ее отказ не отобьет у Сидорова желания пригласить ее еще раз.
– Договорились. У тебя мой телефон есть? – покладисто согласился Сидоров.
– Нет, – обрадовалась Катя, поскольку в свете их с Амалией разыскной деятельности телефон сотрудника полиции может им сильно пригодиться.
– Записывай. – И Володя продиктовал Кате номер своего мобильника. – А теперь набери меня, я твой номер тоже зафиксирую.
Амалия все это время стояла за спиной у Сидорова, сморщив от злости маленькое, конопатое личико. Конопушки у Амалии были не яркие, а какие-то невразумительные, бледные, они густо усыпали ее вертлявый, любопытный нос и не проходили ни зимой, ни летом. Амалию они совсем не красили, но ей, кажется, было наплевать, потому как барышня не прилагала никаких усилий, чтобы как-то скрыть их. Сейчас Амалия напоминала злющую дворовую кошку. Тощую и облезлую. Особенно это сходство подчеркивалось присутствием большого, спокойного, какого-то округлого за счет объемного пуховика Сидорова.
