Но Денису и Сергею было не до нее: они, как два боксера на ринге, двигались по кругу, не сводя друг с друга глаз. Темнота перед глазами Дэна понемногу рассеивалась, и боль отступала, хоть все еще продолжало казаться, что ему вырвали внутренности. Кровь бросилась Денису в лицо: он, словно волк, почуявший след, подобрался в предвкушении хорошего боя. Сергей казался сильным противником, и это приятно щекотало нервы – чувство опасности всегда возбуждало Дениса. Через мгновение водитель нанес удар, но Денис успел уклониться, вернув такой же хук, но с левой руки. Сергей не ожидал, что противник левша, поэтому пропустил удар, но на ногах удержался. Дэн, напрягая каждый мускул в мучительно болевшем теле, рванулся вперед и, обвив руками ноги водителя, попытался лишить его равновесия. Но Сергею удалось высвободить одну ногу, и тяжелый ботинок с железной набойкой врезался прямо в висок Дэна, заставив его ослабить хватку. Ему показалось, что голова лопнула, как мыльный пузырь.
– Дэн?! – крикнул Денис, придя в ярость от того, что другу причинили боль. – Ты как?!
– В… порядке… – пробормотал тот, едва ворочая языком, цепляясь за вращающийся пол.
Сергей оказался настоящим бойцом, отлично обученным и выносливым. Однако у него имелся один существенный недостаток – избыточный вес, в то время как у Дениса не было ни единого лишнего килограмма. По этой причине уже через несколько минут стало ясно, что Сергей теряет силы, в то время как Денис только входил в раж, кружа вокруг противника, пытаясь его измотать. Движения водителя становились все медленнее, а удары слабее, хотя ему удалось пару раз нанести Денису ощутимый урон: у парня были в кровь разбиты губы и нос. Чувствуя, что проигрывает, Сергей метнулся к прилавку. Через мгновение в его руке сверкнуло лезвие, и Денис отпрянул, увидев, что мужчина зажал в руках топор. Очевидно, Маруся держала это «оружие» под прилавком для самообороны, и ее любовник был в курсе. Вооруженный топором Сергей становился гораздо опаснее, и Денис уже не был так уверен в собственной победе, тем более что и его силы подходили к концу. Он попытался обойти противника, но Сергей не дал Денису ни единого шанса, лихо размахивая топором, словно это был веник или швабра, и не позволяя Денису приблизиться ни на шаг. Затем Сергей сделал обманный маневр: сначала отступив, а потом выбросив руку с топором вперед, он обрушил на Дениса обух. Если бы не моментальная реакция, его голова раскололась бы надвое, но парень успел развернуться, плечом встретив сильнейший удар. По всему телу прокатилась волна боли, как будто каждый позвонок в теле дал трещину, а в голове мелькнула мысль, что после этого ему уже не подняться. Сергей вновь занес топор над головой, готовясь раскроить противнику череп, как вдруг пошатнулся. Ноги водителя почему-то подкосились. В следующую секунду он упал на колени, а еще через мгновение растянулся на полу рядом с Денисом. С трудом подняв гудящую голову, тот увидел Марусю с остатками деревянного табурета в руках.
– Ну, вы… даете! – пробормотал он, во все глаза глядя на женщину, на лице которой ужас постепенно сменялся облегчением.
Взглянув на водителя, не подающего признаков жизни, он окликнул Дэна:
– Эй, ты жив там?
– Да…
С трудом поднявшись на ноги, Денис подошел, держась за плечо. Дэн сидел на полу, прислонившись к прилавку, а на его виске расплывался огромный синяк.
– Тебе надо в больницу, – озабоченно заметил Денис, осматривая его. – И мне тоже: ключица, похоже, сломана.
– Мне… надо пройти у тебя боевую подготовку, – отдуваясь, сказал Дэн. – От меня в драке мало толку, хоть и хожу регулярно в спортзал…
– Мышцы, красавчик, это еще не все, – усмехнулся разбитыми губами Денис. – Голова гораздо важнее в драке, чем сила!
Маруся, восхищенная тем, как долго Денис продержался в драке со столь сильным противником, протянула ему полотенце.
– Я его не… того? – боязливо спросила она, глядя на распростертое тело водителя.
– Что вы, – скривился Денис, принимая полотенце здоровой рукой и прикладывая его к носу. – Ваш друг просто отдыхает! Кстати, спасибо за помощь – весьма кстати.
– Да чего там, – покраснела женщина. – Серега – он дикий какой-то, быстро из себя выходит. Давно следовало послать его куда подальше, да тяжело одной-то! Он и дров наколет, и воды принесет – мужик все-таки…
– Надо полицию вызывать, – сказал Дэн. – Пусть они с ним разбираются, а заодно и с нашим делом.
– С каким это, с вашим? – удивленно спросила Маруся.
* * *
Дым заполнил уже почти все помещение, и у меня начали слезиться глаза. Мы с Ларисой охрипли от беспрерывных криков, но помощь так и не пришла: возможно, ждать ее просто неоткуда? Но не могли же все покинуть «Родуницу» так, чтобы мы с Ларисой ничего не заметили?! От Татьяны в этой ситуации никакого толку не было, но она хотя бы не мешала – даже стонать перестала. Наверное, ей приносила облегчение мысль о том, что она не одинока в своем заключении, но вот мне этот факт по понятным причинам никакой радости не доставлял.
– Мы тут сгорим! – беспрестанно бормотала Лариса. – Как в концлагере!
Я могла бы сказать ей, что до этого, скорее всего, не дойдет, и мы просто задохнемся, но не стала, пытаясь собраться с силами, чтобы снова начать звать на помощь.
Наверху что-то грохнуло, и я решила, что рушатся стены. Однако сразу вслед за этим шум раздался уже над самыми нашими головами, и я увидела, как крошится деревянная дверца в подвал.
– Лариса! – осипшим голосом сказала я, толкая обезумевшую от страха девушку в бок. – Лариса, там кто-то есть, нас спасут!
Она, едва понимая, о чем я говорю, тоже взглянула наверх. Доски крошились ужасно медленно, но постепенно я увидела просвет, в котором колыхались оранжево-красные всполохи пламени.
– Эй, вы там, что ли?! – раздался знакомый голос, и я никогда никого не была так рада слышать за всю свою жизнь.
– Петька! – прохрипела я, хватаясь за лестницу и запрокинув голову. – Родной ты мой, Петька! Мы здесь!
– Лезьте скорее, а то все сейчас повалится!
– Лариса, – обратилась я к девушке, которая, к счастью, уже взяла в себя в руки, – надо поднять Татьяну!
– Быстрее! – торопил Петька, свесившись в дыру в полу. Его окружали клубы серо-черного дыма, рот и нос закрывала тряпка, и закопченный лысый череп садовника походил на голову сатаны в жерле преисподней. Мы не могли бросить несчастную пленницу на верную гибель. Мы подняли Татьяну, поставили ее ватные ноги на перекладину, и я, подталкивая женщину под зад, полезла следом. Ее руки ослабли от долгого сидения в крохотном помещении, да и общее состояние было плачевным, и все же воля к жизни оказалась в Татьяне достаточно сильна, чтобы она сумела мобилизовать остаток сил для финального рывка к свободе. По мере подъема дым все сильнее ел глаза, но мне уже было все равно: ничего перед собой не видя, я просто карабкалась вверх, цепляясь за перекладины. Снизу уже подпирала Лариса. В какой-то момент вместо перекладины я нащупала горячую руку, и Петька рывком вытянул меня из люка. Упав на пол, я хватала ртом воздух, который казался раскаленной лавой, льющейся прямо в горло. Рядом лежала Татьяна, и еще через секунду Лариса также оказалась наверху. Схватив под руки, Петька поволок меня к выходу. Лариса тащила Татьяну. Дверь жалобно скрипела, болтаясь на одной петле, а пламя, разгоравшееся все сильней, лизало ее изнутри и снаружи.
