– Так что же произошло?
– Во многих роддомах бытует практика: чтобы особо не затрудняться во время родов и не ждать, врачи приглашают будущую роженицу, которой еще «дохаживать» пару недель, раньше времени и на обычном осмотре прокалывают ей околоплодный пузырь. Воды отходят, и они говорят, что пора рожать, но схваток-то нет! Тогда существует два выхода: либо кесарево, либо «стимуляция», то есть капельницы. Естественно, искусственная стимуляция помогает плохо, и тогда начинается беспредел: акушерки лежат на животах матерей, выдавливая из них детей, при этом иногда повреждая позвоночник младенцев и нанося увечья роженицам.
Никита знал о «стимуляции», но, сам будучи далек от процесса родов, никогда не задумывался над этой проблемой. Теперь же он почувствовал, как рвотный комок подступил к горлу. Рита описывала происходящее в роддоме спокойно, словно это были рутинные манипуляции, а ведь, если разобраться, такие действия вполне можно квалифицировать и как врачебную халатность, и как ненадлежащее отношение к обязанностям врача-акушера!
– И Александра Шаповалова этим занималась? – спросил он.
– Понимаете, у нее была своя философия, если можно это так назвать: Александра Осиповна полагала, что двум смертям, как говорится, не бывать, а одной не миновать.
– И что же это означало?
– Что рожать-то все равно придется, поэтому лучше, чтобы это произошло в ее присутствии… Не секрет, что роженицы оплачивают услуги акушера-гинеколога даже в бесплатных роддомах. Если, к примеру, окажется не ее смена, то есть два варианта: либо приезжать в больницу на роды и отказываться от выходного, либо возвращать деньги. Некоторые, конечно, предпочитают не возвращать, но тогда можно нарваться на неприятности, если пациентка окажется скандальной.
– Кто-то пострадал?
– Один младенец умер, а еще одному Шаповалова сломала позвоночник, причем и мамаша при этом едва концы не отдала.
– Но все-таки не отдала?
– Нет, и когда очухалась, накатала телегу главврачу. Узнав об этом, и некоторые другие пациентки присоединились к жалобщице, и на главного посыпались обвинения. Женщины говорили, что их даже били, когда они после бесплодных попыток вдруг теряли сознание.
– Это правда?
– Я сама не видела, – пожала плечами Рита. – Но не удивлюсь, если так и было: Александра Осиповна – женщина жесткая и страшно не любила, когда события развивались не по ее сценарию!
– Как больнице удалось избежать исков в суд? – спросил Никита. – Ведь имел место как минимум один смертный случай!
– Вы сказали, что работаете в Отделе медицинских расследований, – ухмыльнулась девушка. – Что, не знаете, как в таких делах следы заметаются? Документы на руки не выдают, а когда приходится это делать, то в них уже комар носа не подточит!
– И в результате роженица оказывается виноватой и в смерти собственного ребенка, и в том, что сама едва не отправилась на тот свет, – подытожил Никита. – А врач «сделала все возможное» для спасения жизни обоих!
– Ну зачем же так страшно? – поспешила оправдаться Рита. – В нашем роддоме работают в основном хорошие люди, которые прекрасно обращаются с пациентками, и мы прямо-таки кучу детишек принимаем каждый божий день. Так почему из-за одной Шаповаловой, пренебрегшей своими обязанностями и возомнившей себя Создателем, должна страдать вся больница?
На самом деле, подумал Никита, не больница, а ее руководитель: это он получил бы головомойку, а то и «головотяпку», лишившись своего поста, – ведь так обычно решаются проблемы в любой сфере деятельности. Именно о себе думал главный врач роддома, заставляя Александру подписать заявление об уходе!
* * *
– Мне нужен адрес.
– Какой адрес? – удивленно тараща глаза на Дэна, спросила Вика.
– Адрес «Родуницы».
– Зачем?
– Не твое дело, – буркнул он. – Просто скажи, и все.
– Послушай, Дэн, ты же не собираешься вмешаться в расследование?
– Моя мама, если помнишь, торчит в этой глуши, среди бандитов, да еще и беременная!
– Ну почему сразу бандитов-то? – заторопилась Вика. – Ничто не говорит о том, что в «Родунице» опасно…
– А женские трупы, найденные поблизости, тоже об этом не говорят? – перебил Дэн. – А девушка в реанимации и ее погибший ребенок?!
– Мы не уверены, что все эти события действительно связаны с «Родуницей»…
– Поэтому я собираюсь убедиться в том, что с мамой и ее ребенком ничего не случится, – снова прервал девушку Дэн. – Если ты не дашь адрес, я найду способ узнать, но имей в виду: тогда нашей дружбе конец!
Вика видела, что он находится в одном шаге от истерики, поэтому решила попробовать зайти с другого края.
– Ты не в духе сегодня, – тихо заметила она. – Что-то случилось?
– Ничего не случилось!
– И все-таки? – настаивала Вика. – Тебя трясет, я же вижу!
Он ответил не сразу, размышляя, стоит ли делиться с подругой. Наконец, процедил сквозь зубы:
– Шилов приходил вчера вечером.
– Да ты что?! И зачем?
– Маму искал.
– И что ему надо?
– Он не сказал, но требовал, чтобы я дал ее координаты. Когда я попытался объяснить, что до мамы сейчас не дозвониться, он принялся орать, что она от него скрывается, потому что не желает говорить о ребенке… Не знаю, почему, но Шилов уверен, что мама «залетела» именно от него!
– Да-а-а, – протянула Вика, – прямо латиноамериканский сериал какой-то!
– Вот уж, поверь, у меня нет ни малейшего желания получить в нем роль! – фыркнул молодой человек.
– А тебя не спрашивали, – ухмыльнулась девушка. – Ты прошел кастинг, не выходя из дому!
– Хорош ржать, – буркнул Дэн. – Так дашь адрес или нет?
– Дам, дам, – вздохнула она. – Но ты ведь не поедешь туда один? Я думаю, ты можешь даже навредить Агнии.
– Не волнуйся, я знаю, что делаю! – самоуверенно заявил он, и Вика подумала, что это вряд ли: Дэн импульсивен, и на эмоциях может натворить глупостей, за которые придется дорого заплатить и ему самому, и, не дай бог, матери. – А как дело продвигается – вообще?
– Неплохо, – ответила Вика, радуясь смене темы. – Хоть Наталья и сбежала, Карпухин получил повод прижать к ногтю «Второй шанс». Сейчас там проводится обыск, и, думаю, ему удастся что-нибудь выяснить.
– Разве «Второй шанс» имеет отношение к «Родунице»? – удивился Дэн.
– Вряд ли, ведь они – конкуренты. С другой стороны, Наталья связывает обе эти шараги, значит, какая-никакая ниточка все же потянется! На данный момент известно, по крайней мере, что во «Втором шансе» и вправду торгуют детишками. Мамаш они обманывают и не платят им ни копейки: договор, экземпляр которого прислал Артем Иваныч, составлен так хитро, что по нему непонятно, причитаются ли роженицам деньги. С одной стороны, «Второй шанс» отрезает женщинам шанс получить бабки, с другой – комар носа не подточит, если нагрянет проверка, ведь торговля людьми – дело подсудное!
