— Галстуком душат только в кино, — как бы между прочим заметил аптекарь. — Наглядно получается, зрелищно, но на самом деле галстук плохо подходит для подобных целей. Любую вещь нужно использовать по назначению, не так ли? Неудобно же микроскопом гвозди забивать. Вы согласны?
— Да, — ответил Савелий и решился на откровенную провокацию: — У меня никогда не было подобного опыта, я думал, что галстуком…
— И у меня, — усмехнулся краешками губ аптекарь. — Но однажды в аэропорту мне выдали развалившийся надвое чемодан, и я пытался перевязать его подручными средствами. У меня было только три галстука. И с тех пор я знаю, что галстуки скользкие и непрочные. Пришлось выпрашивать скотч.
Какой пространный комментарий… Похоже, что человек пытается загладить свою оплошность? Слово, как известно, не воробей… Надо же, кажется, сработало. Ну-ка, забросим второй крючочек…
— И ладно бы женщины, — проникновенно сказал Савелий. — Чего от них, коварных, можно ожидать? Но чтобы свой брат, мужик… Обидно.
— Все люди одинаковы, и мужчины, и женщины, — ответил аптекарь. — Женщины просто более эмоциональны, и все. Я лично с женщинами проще общий язык нахожу…
«Знаем мы этот общий язык, — подумал Савелий так, будто у него не осталось сомнений насчет того, что аптекарь и есть Душитель. — С ходу в морду, затем изнасиловать, после задушить».
— С ними и договариваться проще, — продолжал аптекарь. — И работать… Главное, не создавать у них впечатления, что ты безраздельно им принадлежишь, и тогда все будет хорошо. Ну, и последнее слово надо стараться оставлять за собой. Это по-мужски.
Смотря что подразумевать под последним словом. Если вазочку, вставленную в задний проход, то лучше бы обойтись без него. «А ведь точное попадание! — обрадовался Савелий, стараясь ничем не выдать охватившей его радости. — Пока про мед да про быстрый ход времени разговаривали, в глаза смотрел время от времени, а сейчас или под ноги, или куда-то поверх моей головы. Наводит на размышления…»
Захотелось задать еще один провокационный вопрос, точнее, высказаться по поводу отношений мужчины с женщиной и поинтересоваться мнением собеседника. Но Савелий решил этого не делать. Бог любит троицу, но в таком деликатном деле лучше не доиграть, чем переиграть. И так уже переиграл, нечего усугублять. Пора прощаться…
— Вот я и дома, — сообщил аптекарь, останавливаясь около невзрачной хрущевки на Мурманском проезде. — Всего доброго.
На прощание он пожал Савелию руку крепче прежнего: «Намек или случайность?» — подумал Савелий и пришел к выводу, что, скорее всего, последнее.
Расстались как хорошие знакомые. Один пригласил заходить, другой пообещал.
«Удачно пообщались, — думал Савелий, идя по пустынному Мурманскому проезду к проспекту Мира. — Теперь надо еще обдумать все, что услышал…»
По вечернему времени на Мурманском проезде было неуютно — темновато, пустынно, безлюдно. Справа — железная дорога с непременной цепочкой гаражей вдоль нее. Слева — жилые здания с нежилыми.
Савелий подумал, что здесь так удобно выстрелить в спину или метнуть нож. Остановился, оглянулся, но сзади никого не было, так же, как и впереди. «Надо было возвращаться на Звездный бульвар, а не топать вперед по инерции, — укорил себя Савелий. — Сейчас же выйду к Крестовскому мосту, посередине между „Алексеевской“ и „Рижской“. Глупо!»
Знание родного города не обмануло. Именно к Крестовскому мосту Савелий и вышел. Обогнул дом, в котором много-много лет был магазин «Богатырь», реликт советской эпохи, оказался на проспекте Мира. Через мост идти не хотелось, поэтому повернул налево и пошел к «Алексеевской», подводя на ходу результаты встречи.
Нормальные итоги.
Есть зацепки.
Мужик однозначно непростой, настораживает.
Про галстуки он зря сказал. И ведь понял, поэтому на ходу историю про чемодан выдумал. Галстуками он его связывал, ага. Ври больше. Кинул бы на тележку, довез до ближайшего упаковщика и обернул бы в пленку. И у кого он, интересно, скотч в аэропорту выпрашивал? Не у этого ли самого упаковщика? Или, может, в аэропортах скотч охранникам выдают, вместо наручников? Это недорого, гуманно, и ключ потерять не страшно. Эх, Виктор, недаром люди говорят, что и на старуху бывает проруха.
Виталик заинтересуется. Явно ли? Или скажет что-нибудь про отсутствие улик? Кто его знает, что он скажет. Савелий тоже виноват, незачем соваться под горячую руку. Звонки — не лучший вариант для обмена информацией. Неизвестно же, чем сейчас, в данную минуту, занят Виталик. Может, он отходит после начальственного нагоняя. Или только что улегся в постель с какой-нибудь девицей. Возможно, преступника преследует. Может, еще чего… А тут Савелий звонит: «Здравствуй, брат, у меня есть сюрприз!» Нет, решено — теперь только при встрече. И не надо пока торопиться, лучше поспать с этими мыслями, еще раз обдумать все утром, на свежую голову, и тогда уже выкладывать.
А если снова пшик? Ну что поделать, бывает. В жизни вообще больше поражений, чем побед. Любая версия может оказаться несостоятельной. Так что же теперь, сидеть сложа руки, лишь бы не ошибаться? Так никакого результата не будет, потому что под лежачий камень вода не течет.
Кстати, Виталику надо еще и по поводу металлоремонта идею подать. Что, если Душитель открывает двери дубликатами ключей? Не женщины впускают его, а он сам заходит? Стало быть, не обязательно должен быть знакомым… Нет, эта идея несостоятельна, потому что сидящая дома женщина может закрыться на засов или задвижку, даже просто обязана для своего же собственного спокойствия. Жертвы Душителя, в конце концов, не лежачие больные, которые с постели встать не могут и задвижками да засовами не пользуются. Нет своих ключей у Душителя.
Вдруг ему сильно захотелось есть, не засосало под ложечкой, а заныло, затянуло, словно там образовалась черная дыра. Пришлось зайти в какой-то макдоналдсоподобный фастфуд у метро «Алексеевская» и съесть пяток чизбургеров (это называется сверхплотный, очень-очень плотный ужин). Девушка за стойкой настойчиво предлагала выбрать пиво (два сорта в наличии, можно подумать — какой широкий ассортимент!), но Савелий взял ванильный коктейль, так как потянуло на сладкое.
По сформировавшейся уже привычке (долго ли?) за время еды оценил заведение с точки зрения возможного знакомства Душителя с его жертвами. Подумав, решил, что вероятность равна нулю: кто станет заходить в фастфуд рядом с домом? Или ты только что вышел из дому, или через пять минут будешь там, какой смысл заходить куда-то подкрепиться?
Виктор определенно порадовал. Прокололся дважды: первый раз, когда про галстуки сказал; второй — про последнее слово, которое надо оставлять за собой. Ой неспроста это он так. Животрепещущая, если не сказать — болезненная тема. Не иначе как были по жизни проблемы с последним словом. Люди же всегда говорят о наболевшем. Учись слушать — и будешь прекрасно разбираться в людях, прослывешь знатоком душ человеческих.
Пока Савелию до знатока было очень далеко, и он это сознавал. Но когда-нибудь…
