– Чего стоим, кого ждем? – поторопила я его. – Веди давай!
На кухне нам с огромным трудом удалось выяснить, что «эта рыжая» приезжала на серебристой «Ауди», причем ни номера, ни марки машины никто не помнил, а таких тачек в Тарасове – как собак нерезаных. Я еще не знала, имеет ли какое-нибудь отношение ко всему происходящему любовница Доронина, мне было жалко терять время на то, чтобы вычислить и ее, и я решила, что Полянскому с его командой это сделать намного проще, а я тем временем займусь поисками пропавшего Степана.
– Я никогда не встречалась раньше со Степаном Ивановичем, не дадите ли вы мне его фотографию, чтобы я могла узнать его? – попросила я.
Фотография нашлась, причем в весьма приличном виде он был снят, а не в сценическом «самцовском» времен его молодости. Я поехала к Кирьянову. По дороге позвонила Полянскому.
– Дмитрий, мне срочно нужен список всех владельцев автомобилей «Ауди» серебристого цвета последних моделей, – сообщила я ему, здраво рассудив, что не стесняющаяся в деньгах женщина не будет ездить на каком-нибудь старье.
– Неужели что-то уже проясняется? – с надеждой в голосе спросил он.
– Не знаю, – откровенно призналась я. – Не исключено, что это пустышка, но проверить надо.
– Но хоть кого искать-то? – настаивал он. – Мужика? Женщину?
– Вообще-то, женщину, возраст неопределенный, цвет волос – рыжий, зовут Галиной, но ведь машина может быть оформлена и на ее мужа, – сказала я. – Конечно, она может быть здесь совсем ни при чем, но чем черт не шутит?
– Согласен, это, может быть, пусть и малюсенькая, но зацепочка, – согласился он и пообещал: – Не беспокойтесь, Таня, я сейчас же дам людям задание и, как только все узнаю, сообщу вам.
– Еще ничего не выяснил, но запрос отправил, – вместе приветствия сказал мне Кирьянов.
– Да я и так уж знаю, что принадлежит этот номер телефона Степану Ивановичу Доронину. Он же – Стив Доро, управляющий мужским стриптиз-клубом «Чертова мельница», – отмахнулась я.
– Бр-р-р! – поморщился Володя и не удержался – съязвил: – Ну вот! Можешь ведь, когда захочешь!
– Но распечатки с его номера мне все равно нужны, причем очень срочно! – попросила я его.
– Ну, уж это – как получится, – развел руками Кирьянов. – Сие не от меня зависит, хотя мне обещали, что сделают все до конца дня. А что он натворил?
– Много «хорошего»! – выразительно ответила я. – Так много, что теперь исчез с концами! Как я понимаю, он собирался унести ноги от греха подальше, да ему не позволили.
– Оперативная сводка? – с ходу понял меня Киря.
– Она, родимая, – кивнула я. – Его подчиненные пытались искать шефа своими силами – по моргам и больницам, но – безуспешно. Авось мне повезет.
– Садись! – Он кивнул на компьютер и, собрав со стола бумаги, переместился за маленький столик.
И вот я опять таращусь в монитор компьютера, который надоел мне уже до изжоги! Разбои, огнестрелы, ножевые, тяжкие телесные и прочие «прелести», некогда составлявшие суть моей прокурорской работы. Тут вариантов было два: первый – Доронин лежит себе потихоньку в морге, скучает, а поскольку документов при нем не было, то он числится в неопознанных трупах, и второй – он жив, хотя и нездоров, и находится в больнице, но – или без сознания, или, опять-таки, будучи гражданином без документов, мог назваться любым именем. Вот таких-то я и искала. Список получился внушительный – не живется тарасовцам спокойно! Был еще и третий вариант – его труп валяется где-нибудь за пределами Тарасова, и тогда найти его будет весьма проблематично. Да и ни к чему – покойники-то разговорчивостью отнюдь не отличаются. Но об этом я старалась не думать. Вот если первые два варианта отпадут, тогда я третьим и займусь, а пока не стоит расстраиваться. Как говорится, будем решать проблемы по мере их возникновения.
Для начала я съездила в морг, где обзавелась в свое время кое-какими связями, так что не пришлось опять просить Кирьянова о помощи, но Доронина там не было, что меня обнадежило. Конечно, помереть он мог и в больнице, но если в его смерти имелась криминальная подоплека, на судмедэкспертизу его тело точно отправили бы. А вот затем началось самое нудное дело: определившись с последовательностью визитов в больницы Тарасова и Покровска – благо опыт их посещения во время расследования одного из предыдущих дел у меня имелся, – я разменяла деньги, потому что, как известно, не подмажешь – не поедешь, и отправилась в путь, начав с больницы, бывшей в тот день дежурной. Методика была отработанной: приемный покой, и далее – по тексту. Деньги таяли, как снег по весне, а на выходе – ноль. Пока – ноль, но надежды я не теряла, да и список больниц был весьма внушительным.
Звонок Кирьянова застал меня, когда я входила в здание больницы на окраине города.
– Пляши! – торжественно заявил он.
– Уже чечетку отбиваю, – со вздохом ответила я. – Что? Распечатки пришли?
– Они самые, – подтвердил Володя.
– Сейчас отстреляюсь здесь и приеду, – пообещала я.
– Только с предохранителя пистолет снять не забудь, – пошутил он.
Этот визит тоже оказался безрезультатным, и я, вычеркнув еще один пункт из списка, отправилась к Кирьянову.
Получив долгожданные распечатки, я принялась вертеть их, как мартышка из басни – очки: значившиеся там имена мне ни о чем не говорили. Правда, попалось несколько известных фамилий, но ведь это могли быть и однофамильцы, ведь не все Романовы – цари! Конечно, можно съездить к Ладе. Просмотрев список, она мигом установила бы, кто есть кто, но мне не хотелось ударить в грязь лицом – они ведь уже привыкли, что я их проблемы как орехи щелкаю!
Подумав о Ладе, я тут же вспомнила и слова Полянского о том, что у него хорошо налажена связь с сотовыми операторами, и чуть не взвыла – как же я могла об этом забыть?! Ведь, обратись я к нему, получила бы необходимую информацию гораздо быстрее! Теперь же мне оставалось только ругать себя на все корки и сделать зарубку на память на самом видном месте в своем доме: нужно, мол, мне сходить к врачу и поинтересоваться самым сильнодействующим лекарством от раннего склероза.
Увидев мое перекосившееся лицо, Володя обеспокоенно спросил:
– Танька! Ты чего?!
– Это я так восхищаюсь собственными умственными способностями, – буркнула я.
– Да-да! – ехидно заметил он. – Я так и понял, что ты от них в неописуемом восторге!
– Ладно, кончай язвить! – возмутилась я. – Имею я право на ошибку или нет в конце концов?
– Тогда тебе, Татьяна свет Александровна, прямая дорога в уборщицы, потому что от грязи на полу еще никто не умирал, а вот ошибка в твоей работе человеку может запросто жизнь поломать, – назидательным тоном заметил Кирьянов.
– Спасибо, утешил! – взорвалась я и ушла.
В машине я немного успокоилась, и мне стало стыдно. Я набрала его номер и, когда он мне ответил, покаянным тоном сказала:
