– Я не зря назвал Хромого очень скользким типом, – продолжал
Гаврилов. – Я его знаю, дай бог памяти, двадцать три года. Он умудрился обвести
всех нас вокруг пальца в Энске. Вот уж не думал, что судьба даст нам с Инной в
руки шанс расплатиться с ним за провал операции «Невеста». Как вспомню, какой
разнос устроил нам Ильич… Главное, как мы умудрились проворонить ту юридическую
лазейку, через которую его жена смогла все же распорядиться деньгами?! Не могу
простить этого себе, а уж ему-то никогда не прощу. Пусть сделает дело – и я
припомню нашу последнюю встречу. Не упущу возможности доставить себе такое
удовольствие. Одного боюсь – как бы не вывернулся. Пожалуй, ты прав, товарищ
Полуэктов, надо прибрать к рукам его жену и дочь. Ему самому нужно будет велеть
перейти на нелегальное положение в связи с подготовкой к сложнейшей операции, а
их, якобы на это время, отправить в наш дом отдыха, в Бретань. Место, сами
знаете, тихое, укромное, оттуда убежать невозможно. И тогда Хромой никуда от
нас не денется, будет сотрудничать не за страх, а за совесть. Вернее, не за
совесть, а за страх!
– А потом что? – подал голос Полуэктов. – Когда мы
разделаемся с Вернером?
– Тогда же разделаемся с Хромым и Доктором. Неужели не
понятно? – с ноткой недовольства проговорил Гаврилов.
– Нет, я имею в виду семью Хромого. Их тоже, что ли?.. –
послышался легкий, но весьма многозначительный свист.
– Смотря по обстоятельствам, – усмехнулся Гаврилов. – Думаю,
в радикальных мерах нужды не будет. Переправим их в Россию, там они пригодятся
для получения необходимых нам сведений. Жену Хромого уж наверняка завербовали
не в одну, так в другую разведку, что-нибудь на нее обязательно найдется. И не
на таких находилось! Я бы очень хотел добраться до его прежней жены, только не
знаю, жива она или нет. Она нам тогда, в те давние времена, немало подгадила! Впрочем,
это моя давняя мечта, на исполнение которой вечно не хватает времени. Может
быть, не найдется его и теперь. Ладно, пойдемте в дом, товарищи, не хватало еще
здесь простудиться. Вон как похолодало! Если наша милая хозяйка не выносит
запаха сигар, будем курить сигареты, лишь бы не мерзнуть. Я, вообразите, с
годами сделался особенно теплолюбив!
Хлопнула дверь.
…Несколько мгновений «куст азалии», или «пень», кому как
угодно, пребывал в прежней неподвижности. Потом с легким стоном поднялся во
весь рост и распрямил наконец ногу.
Чувство облегчения было почти мучительным!
Осторожно заглянул в окно. Вся компания сидела за столом.
Дмитрий пробежал глазами по лицам. Так, Инна, а рядом с ней… Так вот кто это!
Энск, операция «Невеста»… Да что за день сегодня, вернее, что за вечер! Буйные
призраки из прошлого Дмитрия не просто воскресли, но и слетелись с единодушием
ведьм, собирающихся на Лысую гору поклониться сатане. Видимо, он и есть сатана.
Несмотря на свою замечательную зрительную память, Дмитрий вряд ли узнал бы при
случайной встрече в Гаврилове еще одного своего знакомого: тот обрюзг даже
сильнее, чем Полуэктов, а некогда худое, точеное лицо заплыло жиром. К тому же
он почти облысел. Во времена оны сей товарищ носил безликую фамилию Иванов. А
впрочем, тогда, при первой и единственной встрече в трактире «Попугай!», он и
не скрывал, что это случайно принятая кличка: «Мое имя, отчество, фамилия вам
ничего не скажут, только память обременят избыточно. Если угодно будет как-то
обратиться, можете назвать Иваном Ивановичем Ивановым. Имя – такая чепуха, оно,
сами знаете, умрет, как шум печальный…»
Надо же, такая, в самом деле, чепуха, а запомнилась.
Иванов, Гаврилов, как его еще могут называть?
Неважно. И правда – неважно! Главное не имя его, а то, что он
сказал. Он сказал, а Дмитрий услышал…
Итак, он все же настал, тот самый el momento de la verdad!
Дмитрий осторожно шагнул назад – и нога подогнулась, он едва
не упал. Ну что ж, Хромой – он и есть хромой, все правильно.
Судя по всему, товарищи засели за стол прочно, на улицу вряд
ли кто сунется в ближайший час. Значит, минимум час форы у Дмитрия есть. А если
повезет, то и больше. В любом случае – сегодня вечером «прибирать к рукам»
семью Хромого отсюда никто не поедет: и Роже, бывший за рулем «Опеля», и все
прочие активно прикладываются к рюмкам. И, похоже, больше ни людей, ни
транспорта здесь нет.
«Но здесь определенно есть телефон, – подумал Дмитрий. – И
кто-то из них, подкрепившись, может позвонить Сергею или Цветкову, а впрочем,
это наверняка одно и то же лицо, – позвонить и отдать приказ. А у того явно
есть еще люди для того, чтобы нынче же ночью увезти Таню и Риту!»
Он отдал бы жизнь за то, чтобы немедленно оказаться в
Париже. Захотелось умереть от чувства собственного бессилия!
«Погоди, не дергайся, – сам себе приказал Дмитрий. –
Помнишь, Гаврилов сказал Инне, что Сергей будет занят всю ночь. Надейся на
лучшее. Уповай на Бога, и Бог поможет тебе! Кто это сказал, какой мудрец? Да
неважно, все на свете неважно, кроме одного: как можно скорее попасть в Париж!»
Очень многое зависело сейчас от того, как стоит «Опель»…
Дмитрий подошел к автомобилю – и ощутил, что его упования на
Бога не напрасны. Роже, выехав на лужайку перед домом, развернулся и поставил
автомобиль носом к выездной дороге.
«Господи, спасибо тебе! Господи, помоги!»
Дмитрий осторожно приоткрыл дверь и снял «Опель» с ручника.
Потом, не включая зажигания, принялся направлять машину под небольшой уклон, с
которым уходила дорога. Конечно, без газа он далеко не уедет, застрянет на
первой же выбоине, но нужно убраться как можно дальше от виллы, чтобы там не
услышали шума мотора. Ключей, конечно, не было, но это Дмитрия не заботило.
Соединит провода, велика премудрость для бывшего таксиста!
Ну вот, кажется, он перестарался. Автомобиль уткнулся в
довольно глубокую выбоину. Придется-таки включать зажигание. Ну, благословясь…
Мотор взревел, показалось, оглушительно. Дмитрий подавил
желание вернуться к вилле и посмотреть, не всполошились ли ее обитатели, однако
глупо было терять время. Просто подождал немного, высунувшись из кабины и
озирая дорогу.
Тишина, темнота, безлюдье. Никто не выскакивает на дорогу,
не бежит, не кричит, шума мотора другого автомобиля или мотоцикла не слышно.
Все спокойно на вилле «Незабудка»!
Вот уж правда, что вовеки не забудет ее Дмитрий!
Ну что, повезло? Первый шаг оказался удачным? Похоже на то.
Хорошее начало полдела откачало!
Тогда – вперед.
