— Что ж, все это намного хуже, чем я думала. Зато теперь понятно, почему ты приехал в Нью-Йорк. И все же я не понимаю, почему ты решил не прибегать к моей помощи. Ведь в любом случае…
— Нет, Сильвия! — Герцог покачал головой. — Я ценю твое желание помочь, но в этом нет необходимости. Мне не нужна та помощь, которую ты хочешь предложить.
— Но ты не сможешь справиться один. Ты не бывал в американском обществе уже с десяток лет, и…
— Я здесь не для того, чтобы выходить в общество. Я прибыл сюда, чтобы изучить возможности для инвестиций. Не в золотые копи или несуществующие ранчо, а в настоящие предприятия, которые окажутся прибыльными. Их можно найти именно в Америке.
— Инвестиции? Но откуда возьмется капитал?
— Найти капитал, разумеется, сложно. У меня есть кое-какие сбережения, но их недостаточно. Так что мне придется вернуться домой и посмотреть, что из семейных ценностей можно продать. Я имею в виду драгоценности, картины, мебель…
— Я получаю доход от Роджера, и я буду рада помочь, чем смогу. — Сильвия замолчала и потянулась за своей чашкой. Сделав глоток, она поставила чашку обратно и вновь заговорила: — Надеюсь, ты не думаешь, что есть лучшее решение, чем продажа семейных ценностей.
Это и было настоящей причиной, по которой он не хотел обсуждать сложившуюся ситуацию с сестрой.
Покачав головой, герцог ответил:
— Нет, не думаю.
А Сильвия вдруг заявила:
— Кристиан, вскоре тебе придется снова жениться.
Он стиснул зубы.
— Нет.
Тут сестра встала и подошла к нему, чтобы сесть рядом. Вложив свою руку в его — как будто они все еще были детьми, — она сказала:
— Ведь Эви не стало двенадцать лет назад. Разве не пора перестать наказывать себя?
Кристиан высвободил руку из пальцев сестры. Внезапно он почувствовал желание выпить чего-нибудь покрепче чая. Он встал, отодвинул свою чашку и подошел к бару рядом с окном. Выдернув пробку из бутылки виски, плеснул щедрую порцию в бокал и сделал изрядный глоток. И тут же почувствовал, что стало немного лучше.
— Мы ведь оба знаем, что удачный брак — это единственное стоящее решение для тебя, — проговорила сестра за его спиной.
— Разве это решение? — Он повернулся к ней со стаканом в руке. — Люди вступают в брак с богатыми американцами, самонадеянно полагая, что это решит все материальные проблемы. Однако они не учитывают, что поступают так лишь для того, чтобы получить деньги, которые Эндрю с таким удовольствием тратил. Однажды я уже женился, чтобы набить наш общий карман. Больше я этого не сделаю.
— Дело не только в деньгах, ты же знаешь… Дело еще и в наследнике.
— Мой наследник — кузен Томас. Он может получить титул. Как и Скарборо-Парк. С моего благословения он может переехать в эту разваливающуюся груду камней.
— Не говори так! Ведь это наш дом!
— Неужели? Никогда не чувствовал себя там дома. Хотя, может быть, я бы мог ощутить нечто иное, если бы на семейном портрете, что в галерее, меня вместе с тобой не задвинули на задний план, в то время как отец с Эндрю занимают центральное место — словно пара богов, призванных управлять мирозданием. А мы с тобой совершенно не важны… мы всего лишь члены семьи, не более того. Что ж, по крайней мере ты сделала Роджера счастливым. Я же не могу похвастать ничем подобным.
— Ты имеешь полное право испытывать горечь, я знаю…
— Горечь? Ошибаешься, Сильвия. Я давно уже избавился от горечи. И меня не волнует Скарборо-Парк. Не волнует ни восстановление южного крыла, ни устройство ежегодного праздника в саду. И мне наплевать на членов палаты общин.
— Теперь тебе придется подумать об этом, — заметила сестра. — Ведь ты — герцог.
Хотя Кристиан уже смирился с этим неизбежным фактом, он все еще содрогался при упоминании о нем. И ужасно злился, если кто-нибудь заговаривал об этом.
— И поэтому, — продолжала сестра, — теперь у тебя есть обязанности, которые ты не сможешь игнорировать.
— Я не стану торговать собой ради спасения Скарборо-Парка. Больше не стану. Да-да, я прекрасно знаю, что мы невероятно высокородны и все такое прочее… Но разве нельзя называть вещи своими именами?
— Кристиан, нет ничего плохого в том, если хорошенькая девушка с большим наследством вскружит тебе голову. Но ты, кажется, предпочитаешь пить, играть и общаться… с легкомысленными женщинами. Ты упрекаешь Эндрю в том, что он был безответственным, но теперь, когда ты стал герцогом, — поведешь ли ты себя лучше? Да, для инвестиций нужен капитал, но даже в этом случае успех не гарантирован. А ведь наша семья заслуживает более стабильного будущего…
— Как то, которое уготовил нам Эндрю?
— Женись на богатой, — продолжала сестра. — Затем инвестируй ее приданое и докажи, что ты лучший герцог, чем твой брат.
— А зачем? Чтобы вырастить еще одно поколение бездельников?
— Думаю, от тебя зависит, будут твои дети бездельниками или нет.
Кристиан молча отвернулся к окну, уставившись на автомобили, наводнившие Пятую авеню. Он думал о Хайраме Дж. Берке, построившем миллионную империю менее чем за десять лет.
— Великолепная страна эта Америка, — произнес он, как бы размышляя вслух. — Кажется, люди здесь постоянно делают деньги, разве не так? Но как у них это получается?..
— Боже, откуда мне знать, — пробурчала сестра. — Они зарабатывают… вот и все.
— Кажется, мы, английские аристократы, не слишком для этого пригодны.
— Ну, английский джентльмен не может зарабатывать на жизнь, работая. Это было бы немыслимо…
— А жениться из-за денег — это занятие, более достойное уважения? — Прижимаясь лбом к прохладному стеклу, Кристиан мысленно добавил: «Ох, Эви, если бы я мог начать все сначала, все было бы по-другому, клянусь».
— Кристиан…
Голос Сильвии нарушил ход его мыслей. Он поднял голову и обернулся к сестре:
— Ты что-то сказала?..
— Поверь, Кристиан, я бы хотела, чтобы ты женился на женщине, которая тебе нравится.
— Нравится? — Он усмехнулся. — Боже, какое ужасное слово!
— Я бы хотела, чтобы ты снова женился, — это правда. Но если брак сделает тебя несчастным, то я этого не перенесу. Только имей в виду: симпатия может перерасти в любовь.
Теперь голос сестры звучал необычайно мягко, и герцог понял, что она протягивала ему оливковую ветвь. Более того, он знал, что примет ее. Оптимистический взгляд Сильвии на брак сложился благодаря тому факту, что они с Роджером, поженившись из материальных соображений, все же смогли полюбить друг друга. А вот у него, Кристиана, не было возможности полюбить Эви. А если все же и была, то он ею не воспользовался.
— Кристиан… — Голос Сильвии вновь нарушил тишину. — Я могла бы поменять билет и остаться подольше. У меня зарезервирована каюта на «Атлантике», потому что я приглашена на свадьбу Рамсфорда. Она состоится на борту.
