– На безрыбье, конечно, и Муравлев соловей, но мне еще до последнего вагона далеко. Или нет?
– Все там будем, а зарекаться никогда нельзя! – Лидия Андреевна многозначительно подмигнула Тане и поплыла в сторону своего отдела.
Таня побежала в приемную.
Из-за дверей кабинета Муравлева слышались крики.
– Что за раздача? – поинтересовалась Таня у личного помощника Муравлева Саши, на лице которого читалась последняя степень озверения. Тот тяжело вздохнул и молча мотнул головой в сторону двери. Таня вошла в кабинет. Муравлев восседал за своим столом с каменной рожей. За столом для переговоров сидел красный как рак начальник охраны, а по кабинету фурией носилась Элеонора Борисовна Зуева.
– Здрасте всем, – вежливо поздоровалась Таня.
Элеонора прервала свой бег и уставилась на Таню стеклянными глазами.
– Здравствуйте, Татьяна Александровна. – Начальник охраны достал огромный носовой платок и аккуратно промокнул вспотевшую лысину.
– Я требую ее увольнения! Или я, или она! – вскричала Элеонора и продолжила свой забег.
– Моего увольнения? – удивилась Таня и присела рядом с начальником охраны.
– При чем тут вы?! – Элеонора завизжала и затопала ногами.
«Похоже, без доктора не обойтись», – подумала Таня и решила пока не вмешиваться, а понаблюдать за развитием сюжета.
– Я уважаемый человек, я лекции студентам читаю, меня знает вся страна! И в Газпроме, и министры! – вопила Элеонора.
Таня, соглашаясь, кивала. Действительно, Элеонора Борисовна была известным на всю страну уникальным специалистом. Уж для этого она постаралась как никто, ни с кем не делясь своими знаниями. Лекции, которые она читала студентам, носили общий характер и для специалиста являлись пустым звуком. Учеников у Элеоноры не было. Ее собственный учитель, автор нескольких учебников, давно скончался, так что Элеонора и вправду была вне конкуренции.
– И я не позволю, чтобы всякое говно указывало мне, что можно, а что нельзя! – продолжала Элеонора свою арию.
Тане по глазам Муравлева показалось, что исполнительница пошла на второй круг, и она решилась робко спросить:
– Какое говно?
От подобного вопроса Элеонора растерялась и на минуту заткнулась.
– Соколова, – встрял в образовавшуюся паузу начальник охраны. – Подрались они.
– Ух ты! Надеюсь, Элеонора Борисовна победила? – Таня расплылась в улыбке, преданно заглядывая Элеоноре в глаза.
Элеонора фыркнула, но по ее довольному виду можно было понять, что Танина лесть сработала, а противник действительно позорно бежал с поля битвы.
– У нас сегодня строители на третий этаж стройматериалы завозят, просили у дверей машины не ставить, а они… – Начальник охраны кивнул в сторону Элеоноры и махнул рукой. – Они разве слушают! Сразу драться.
Тане стало все ясно. В свое время они вместе с начальником охраны долго ломали голову над организацией системы охраны предприятия, слабым звеном которой был вечно пьяный и спящий на посту персонал. Текучка в охране была колоссальная, чему еще способствовал не самый большой фонд оплаты труда. Тогда-то Тане и пришла в голову счастливая мысль нанимать на место охранников не только мужчин, но и женщин, которые могут быть заинтересованы в графике работы сутки через трое. Ведь ни от одного работника охраны никогда не требовалось задерживать преступные элементы на месте их преступления. Главное, что требовалось от работника охраны, – это вовремя поднять шум и нажать тревожную кнопку. А уж наши-то женщины, которые и коня на скаку, и в горящую избу, такой шум могут учинить, что никакому преступному элементу и не снилось. С тех пор охрана на заводе постепенно поменяла состав и стала полностью женской. И вот надо же! Нашла коса на камень. Элеонора Борисовна – это вам не конь на скаку. Это самое настоящее стихийное бедствие. Фурия вместе с гарпией в одном флаконе.
– Это говно пнуло мою машину! Ну я ей и ответила! Пусть знает свое место. Говно должно знать свое место, – между тем продолжала бесноваться Элеонора.
– Неправда, она вас сначала вежливо попросила отъехать, – робко пытался оправдать свою сотрудницу начальник охраны.
– Соколова Вера Геннадиевна, – вклинилась в перепалку Таня. – Сорок лет. Вдова. Одна растит троих детей.
– Вы про что? – На лице Элеоноры было написано удивление.
– Про говно. Там этого говна у нас среди персонала охраны хоть полной ложкой ешь. Вот еще, например, Вересова Нина Сергеевна – мать-одиночка. Сын инвалид. Или Семенова Татьяна Ивановна. У нее муж после инсульта парализованный лежит.
– Это вы к чему сейчас все? – Элеонора переводила взгляд с Тани на Муравлева.
Тот продолжал изображать сфинкса.
– Я к тому, Элеонора Борисовна, что дамы наши, которые в охране работают, не совсем говно, а люди, обстоятельства жизни которых сложились не самым лучшим образом. Кстати, все они имеют высшее образование.
– И что?
– Ничего. Ясное дело, что Соколова вам под горячую руку попалась. С кем не бывает, и в идеале, конечно, хорошо бы, чтобы вы перед ней извинились… – Это, конечно, Таня задвинула нечто из области фантастики, но, как говорится, много хочешь, мало получишь, а от Элеоноры Тане было достаточно и клока шерсти.
– Вот еще, извиняться не буду! Я ж не знала, что она вдова. – Элеонора топнула ножкой.
«Ну слава богу! – подумала Таня. – Хоть про увольнение кричать перестала».
– И вообще, – тем временем продолжала Элеонора капризным голосом. – Почему мое парковочное место в жопе мира находится, а ваше прямо напротив дверей? Я, между прочим, вас в два раза старше.
«Ага! Вот оно в чем дело! Зависть, Элеонора, зависть. Вот отчего ты беснуешься. У меня не только парковочное место лучше, у меня и машина дороже, и ноги длиннее! – Таня растянула губы в улыбке. – И выгляжу я тебя в два раза моложе. Это точно!» Это были приятные мысли, но вслух Таня сказала:
– Спасибо за комплимент, Элеонора Борисовна, только не в два раза, а всего-то на три года, но я вам с радостью уступлю свое парковочное место. Мне не жалко. Завтра же прямо и паркуйтесь.
– Это почему же? – вдруг подал голос Муравлев.
«Ой! А вы, оказывается, тут! И не спите?» – хотелось сказать Тане, но она удержалась.
– Вадим Михайлович! Да какая разница, где парковочное место? – Таня сделала удивленное лицо и опять с трудом удержалась, чтобы не добавить: «Главное, чтоб человек был хороший!»
– Ну смотри, Виноградова, потом только с охраной не дерись, – произнес Муравлев с видом рефери, объявляющего победителя.
– Я могу быть свободна? – поинтересовалась Элеонора.
– Разумеется. – Муравлев развел руками, и Элеонора прошествовала к выходу с победно поднятой головой.
