– Шутник, – проворчала Света, подхватив подол платья.
– А ты очень красивая, – неожиданно серьёзно сказал Андрей.
– Все невесты красивые, – не веря в искренность комплимента, проинформировала жениха Света. – Вот умоюсь, когда всё закончится, упадёшь.
– Главное, чтобы ты парик не сняла и ногу не отстегнула, – ухмыльнулся Вересов, резко перестав быть серьёзным. – Пошли, невестушка, нас ждут великие дела.
Про медведя он не шутил. Как выяснилось, цыган с песнями, плясками и грустным мишкой маменька включила в программу. Цыгане пели, плясали, медведь играл на гармошке, бомжи пили подаренную водку и благословляли молодых. Разумеется, все жители близлежащих домов зависли в окнах, с изумлением наблюдая за этой вакханалией.
Дарья Антоновна была довольна.
Следующая часть марлезонского балета была запланирована во Дворце бракосочетания. Там к зрителям добавлялись коллеги с работы, Татьяна с домочадцами и тётя Женя с многочисленным семейством.
В машине в очередной раз пришлось разбираться с именами.
– Костя, я даже не думала, что ты такой шикарный, – сверкая глазами, выдала комплимент раскрасневшаяся Катерина. Судя по всему, свидетель ей понравился, поэтому барышня пребывала в отличном расположении духа. – Вообще, я Светкиному вкусу не доверяла, думала, она какого-нибудь женоподобного красавчика отхватила, типа Аладдина из мультика – бровки домиками, личико кукольное… Короче, всё не так плохо, как ожидалось.
Света поперхнулась и пнула свидетельницу ногой, а Вересов с любезной улыбкой заявил:
– За комплимент спасибо, только я – Андрей.
– Костя – это у него типа домашней клички, – пояснила Дарья Антоновна. – А Андрей он по паспорту.
Катерина озадаченно затихла, сверля невесту очумелым взглядом. Так как от той комментариев не последовало, подруга покхекала и потребовала деталей:
– А с чего вдруг такие странности?
– Да они вообще с приветом, – радостно поддержала тему маменька. – Нормальные-то разве такое придумают.
Вересов доброжелательно улыбнулся будущей тёще, страшно её разочаровав отсутствием адекватных реакций на оскорбления. Диалога не получилось, ехать было скучно.
– Просто имя «Константин» мне нравилось больше, – в повисшей паузе выдала покрасневшая невеста. – А сейчас мы решили, чтобы никого не путать… Короче, он Андрей, и всё.
– Да-а-а, – одурело протянула свидетельница. – Затейники вы, однако.
– И не говори, – снова оживлённо подхватила Дарья Антоновна. – Где такое видано?
– Не, ну а чё, – неопределённо поддержала молодых Катя, в очередной раз пнутая подругой. – Зато небанально.
И затихла, вращая глазами.
Гости пёстрой толпой сгрудились в холле дворца. Со стороны Кости народа было не так уж много, но и те немногие были несколько обескуражены, что жених, приглашавший их на бракосочетание, отсутствует.
– Это мы с Костяном прикололись, – пояснил всем оптом Вересов, в очередной раз помянув друга недобрым словом. – Зато вам будет что вспомнить.
Так как народ пришёл развлечься, то возражать никто не стал.
Свадьба, как и похороны, – это такое событие, на которое чаще собираются с определённой целью, но по ходу застолья абсолютно забывают, зачем их позвали. Поэтому как на поминках ближе к концу мероприятия запросто можно увидеть хохочущих, так и на свадьбе – рыдающих гостей и родственников. И там, и там это неуместно, но объяснимо. А как, к примеру, веселиться свежеиспечённой свекрови, если у неё на шее теперь будет сидеть совершенно посторонняя девица, которая захомутала сыночку, да ещё и планирует нарожать детей? Это молодой муж может не осознавать, чем заканчиваются такие эксперименты, а умудрённая жизнью родительница прекрасно знает, что в девяти случаях из десяти через некоторое время придётся делить жилплощадь и доживать в лучшем случае в деревне, а в худшем – в коммуналке общежитского типа.
Татьяна с Павлом и вовсе не помнили имени жениха, поэтому искренне радовались за Свету, которая крепко придерживала Вересова за руку, видимо, опасаясь, что он всё же передумает.
Зато тётя Женя, несмотря на преклонный возраст, глухоту и слабую память, на которые она вечно жаловалась, была на подъёме и демонстрировала чудеса резервов старческого организма. Мало того, что пить шампанское она начала ещё до самой церемонии, так ещё и слух с памятью весьма некстати прорезались.
– Дашка, что за фигня? – надрывалась старушка, обряженная по торжественному случаю в платье с люрексом. Было оно изумительно зелёного цвета и искрилось, как усыпанная блёстками ёлочная игрушка. – Ты говорила, его как-то не так зовут.
Тётя Женя являлась старейшиной семьи, ей до всех и до всего было дело. Дарья Антоновна приходилась ей внучатой племянницей, а остальная родня невесты имела столь сложные кровные взаимосвязи, что Света просто воспринимала всех как родню и не вдавалась в подробности, кто ей кем приходится. Тем более, что пересекались все исключительно на похоронах, свадьбах и юбилеях тёти Жени, за чем старушка бдительно следила. Каждое событие потом долго и со смаком обсасывалось по телефону со всеми по очереди, поэтому для Дарья Антоновны самым главным на этой свадьбе было уесть родню и утереть нос тётушке.
– Какая разница, как зовут жениха? – обозлилась Дарья Антоновна. – Вот молодые, вот гости, вот ЗАГС, позже будут еда и танцы. Если надо, будет драка и караоке. Какие претензии?
– Никаких, – пожевав губами, изрекла старуха и присосалась к шампанскому.
Пузырьки праздничного напитка, ударившие в голову ветеранше Куликовской битвы, замечательно разнообразили довольно нудную церемонию. Пока торжественная до зубовного скрежета дама долго и красиво рассказывала молодым о любви, верности и семейных ценностях, тётя Женя, основательно принявшая на грудь, сначала тихо комментировала внешний вид гостей, мордастого фотографа и золотой зуб регистраторши, а потом начала петь дребезжащим голоском матерные частушки.
Народ ёрзал и веселился, регистратор, привыкшая и не к такому, лишь увеличила децибелы в голосе, а с заднего ряда тоненько и жизнерадостно доносилось:
– Жениха, как зайца,
Я возьму за …
– …И пойдёте навстречу светлому будущему, – заглушила народное песенное творчество регистратор. – А сейчас я прочту вам стихи.
– …Тёща плачет: «Что за зять? Да за что его там взять»… – вступала тётя Женя, едва регистраторша останавливалась, чтобы перевести дыхание.
– И заря лишь для вас будет ярко гореть…
– Повязала я платок – глядь, милёнок без порток…
– Клёвые у нас гости, – шепнул Андрей кусавшей губы невесте. – Надеюсь, твою бабульку на видео будет слышно. Это самое яркое выступление, ей вообще надо торжественную часть вести, чтобы народ не засыпал. И сделай лицо попроще. Если ты переживаешь, что я не скажу «да» в нужный момент, то расслабься. Я сам боюсь, как бы ты не передумала.
