Брент обхватил ее за плечи и усадил на себя верхом. Она охотно подалась вперед, перекинула ногу и оседлала его. Он запустил руку ей в волосы, а другой коснулся бедра, впиваясь пальцами в округлую ягодицу. Его язык проник ей в рот, а бедра качнулись вверх, навстречу ей.
Ее бедра совершили ответное движение, и из его груди вырвался глубокий стон.
Жар охватил все тело Брента. Каждый уголок. Живот, бедра, пах. Страсть бурлила в венах, артериях, обжигала глаза. Он стал горячим.
Его сковало напряжение.
Рука скользнула под футболку Грейс, нащупав впадинку на спине, ощутив гладкость и тепло ее кожи и выступы позвонков. Он хотел ласкать каждый миллиметр ее тела. Чувствовать, как она ласкает его.
— Грейс? Грейс! — голос, исходивший со стороны дома, нарушил их близость. — Бенджи проснулся. Он плачет. И зовет тебя.
Брент резко отстранился, словно Триш вылила на него ушат холодной воды. Грейс тихо захныкала в знак протеста, а он чуть было не застонал в голос.
— Ш-ш-ш, — прошептал он.
Их лбы соприкасались, Брент гладил ее губы, которые источали запах меда и его собственной кожи. В тесном пространстве комнаты раздавалось его громкое прерывистое дыхание. И ее.
Оба жадно вдыхали воздух. Все еще сидя на нем, Грейс ясно ощущала свидетельство его возбуждения, которое не давало ей думать ни о чем другом. Она испытывала невероятное искушение. Искушение проигнорировать призыв матери, опустить руку и расстегнуть его молнию.
Ей понадобится всего несколько секунд для того, чтобы снова почувствовать в своей руке его восхитительную мощь.
Но теперь она уже не могла думать только о себе.
Она отстранилась.
— Уже иду! — крикнула она.
Грейс услышала, как окно на кухне закрылось, и снова посмотрела на Брента — на его влажный рот и взъерошенные волосы.
— Тебе нужно идти.
Грейс кивнула.
— Ты злишься?
— Нет.
По крайней мере, он злился не на нее. На себя. Не надо было этого делать. Она бросила его много лет назад, и он научился жить без нее.
Грейс попросту отделалась от него, как от ненужной вещи. «Это моя жизнь, Брент. Тебе в ней нет места».
«Я знаю», — ответил он.
Он поднялся и протянул ей руку, помогая встать.
Глава 7
Через полчаса Грейс встала с кровати уснувшего Бенджи. Она лежала, обнимая мальчика, и читала ему книжку до тех пор, пока он не заснул. Теперь он спокойно и ровно дышал во сне. Она откинула челку с его лба и погладила по голове.
Ему приснилась горящая машина, и голос Джули звал его откуда-то из сердца пламени.
Психолог сказал, что такие сны станут мучить мальчика реже со временем, хотя могут остаться с ним на всю жизнь.
Грейс содрогнулась от этой мысли. Бедный Бенджи. Он же еще совсем малыш. Он слишком мал для всего этого.
Она выключила верхний свет, оставив ночник гореть, и направилась в гостиную. Ее мысли вновь вернулись к Бренту и к тому, что произошло на заднем дворе.
Минутное помутнение рассудка. Ошибка.
К своему удивлению, подходя к гостиной, она услышала низкий, раскатистый голос Брента. Он ведь должен был уйти. На секунду она замешкалась в дверях, никем не замеченная. Брент и ее отец сидели в креслах, спиной к двери. Ее мать и Таш устроились на диванчике.
Они вели оживленную беседу, словно Брент никогда и не покидал этот дом. Словно последние двадцать лет просто испарились. Ее мать сказала что-то. Брент рассмеялся. А за ним и Таш.
Вся эта картина показалась ей чересчур приторной.
— О, а вот и ты, дорогая, — сказала Триш, вдруг заметив Грейс, которая стояла, прислонившись к косяку.
Брент обернулся и посмотрел на нее через плечо. Грейс нахмурила брови, и он сразу понял почему. Он торопливо поднялся.
— Что ж, ладно, мне уже пора, — сказал он.
Все присутствующие тоже вскочили со своих мест и заговорили хором, призывая его заходить почаще.
— Он может прийти к нам на новоселье, да, тетя Грейс?
Грейс моргнула:
— А у нас что, новоселье?
— Конечно, — ответила Таш. — Я могу пригласить своих друзей, заодно ты с ними и познакомишься.
Грейс покосилась на Брента. Неужели прогресс? Она снова посмотрела на Таш и увидела мольбу в ее глазах.
— Ну ладно… Только сначала ты, наверное, захочешь привести в порядок свою спальню, ведь так? Не показывать же гостям эти обшарпанные обои!
Таш тут же согласилась:
— Конечно нет! Но это мы успеем за одни выходные, главное — переехать. Эй! — Она обернулась к Бренту. — А ты не можешь…
— Таш! — Грейс оборвала ее на полуслове. — Брент — очень занятой человек. У него своих дел полно.
Брент улыбнулся Таш, хотя отлично уловил суть более чем прозрачного намека.
— Все в порядке. Уверен, что смогу помочь переклеить обои.
Девочка расплылась в улыбке, а Грейс закатила глаза.
— Ладно, посмотрим, — процедила она. — Попрощайся, Таш.
Брент проследовал за Грейс к выходу и ступил за дверь, как только она открыла ее. У него из головы не выходил поцелуй. Он напомнил себе, что случившееся в домике на дереве — это аномалия. Грейс просто перенервничала из-за того, что на нее нахлынула ностальгия. Только и всего.
Он повернулся к ней.
— Спасибо, что поговорил сегодня с Таш. Я тебе очень, очень благодарна за это, правда. Понимаю, что проблемы пятнадцатилетней девчонки — не твоя специализация, — произнесла Грейс.
Брент пожал плечами:
— Да мне не трудно было.
От легкой хрипотцы в его голосе у нее перехватило дыхание и участился пульс. Грейс почти ощутила его руку на своей голой спине и его возбужденный орган, упирающийся в ее лоно.
Боже, зачем же она так быстро сдалась? Что он подумает? Что томилась в ожидании его прикосновения два десятилетия? Она сделала шаг в сторону Брента и опасливо обернулась через плечо, проверяя, нет ли поблизости лишних ушей. Сможет ли она объяснить ему?
И самой себе!
— По поводу того, что случилось. В домике на дереве…
Брент поднял руку:
— Не беспокойся об этом. Я понимаю. Это было… Просто слишком много воспоминаний связано с этим местом. Это была минутная слабость, не более того.
Грейс кивнула. Минутная слабость. Да, именно так.
— Ты абсолютно прав.
— Давай просто забудем об этом, ладно?
— О да, разумеется. — Грейс снова кивнула, испытав невероятное облегчение от того, что он так легко отнесся к случившемуся.
