– Да, предстоит, мой мальчик, – к нему плавно подплыла мужская фигура. – Поверь, это самый эффективный и безопасный способ стать частью единого информационного поля. У нас еще есть свободные камеры, тебе будет уютно в любой из них.
– Это правда, – разом подтвердили остальные, склонив головы. – Когда твое сознание освободится, ты обретешь настоящую свободу и могущество. Забудешь о физическом несовершенстве. Забудешь о плохом зрении, болезнях, усталости и боли.
Отодвинувшись поглубже за капсулу-лежак, Димка и Настя в ужасе переглянулись. Чудом избежав вечного плена в лапах грибов или червей, победив Мглистого и его жену, избежав опасностей Казармы и перехитрив коварного Апокалифтиса, их брат стоял на пороге того, чтобы добровольно обречь себя на электронный плен Библиотеки.
Настя сложила ладони, умоляя придумать хоть что-то.
И тут взгляд Димы упал на обтекаемый край капсулы, нависавшей над ними.
Приподнявшись, мальчик разглядел, что нижняя половина этого странного кресла была сделана из металла и пластика. Верхняя, словно колпаком прикрывавшая все остальное – из толстого стекла. Обманчивое впечатление дряхлости создавал многосантиметровый слой пыли, превращавший сложный и в чем-то изящный аппарат в жутковатый мохнатый кокон.
Морщась от отвращения, Димка рукавом смахнул пыль с краешка купола, заглядывая внутрь. Отшатнулся, зажимая себе рот, чтобы не закричать, и больно упал на заднюю точку. От испуга чуть не выскочив из укрытия, Настя тут же стукнулась головой о край криогенного пенала. Зашипела от боли и обиды, непонимающе уставилась на брата, призывая немедля объясниться.
А тот, еще не придя в себя, молча тыкал пальцем в край стеклянной крышки, освобожденный от пылевого покрова.
Боязливо, будто что-то могло броситься ей в лицо из-под толстого прозрачного колпака, девочка привстала, заглядывая. Распахнула рот, со смесью любопытства и отвращения разглядывая увиденное. И тут же присела обратно, огорченно прикусив губу…
Тем временем в десятке шагов от них у постамента с огромным шарообразным амбивизором продолжался разговор человека и шести светящихся фигур.
– Мы никого ни к чему не принуждаем, дитя, – кротко произнес женский силуэт в центре. – Это решение можешь принять только ты. Но поверь, как только приляжешь в одну из этих свободных камер, сразу поймешь, как глупы и необоснованны были все твои страхи.
– А если я не хочу? – робко спросил Витька, брезгливо посматривая на ближайшую капсулу. – Могу я лишь изучить информационные планшеты или почитать книги?
– Мы почти отказались от примитивных способов работы с информацией, молодой человек, – один из мужских призраков пожал призрачными плечами. – Они недостаточно эффективны, чтобы удовлетворить наши нужды. Но если предложенный вариант покажется тебе неприемлемым, ты в любой момент сможешь покинуть и камеру, и саму Библиотеку.
– Если сумеешь отказаться от Знаний, – прошелестела фигура слева от мальчика.
– Если захочешь проститься с великой силой, – добавил силуэт справа от него.
– Нет-нет, вы не подумайте ничего такого! – вскинул голову Витька, взметнув непокорную челку. – Я хочу, очень даже хочу! Но решиться на такое непросто, вот и все…
– Ты хороший и умный мальчик, Виктор, – произнесла женским голосом одна из голограмм. – Ты принял верное решение, самое ценное в своей жизни. Мы ощущаем твое желание. Снимай верхнюю одежду и ложись сюда, – добавила она, протягивая руку.
А там, куда указывала Библиотекарь, уже открывался стеклянный колпак одного из пустующих пеналов, способных дать всезнание. Крышка приподнялась, сдвинулась вперед (во все стороны посыпалась пыль), а затем медленно распахнулась, обнажая удобную лежанку, обтянутую мягкой и невероятно приятной на ощупь тканью.
Углубление было оборудовано очень комфортно, это становилось заметно с первого взгляда – в нем имелись специальные ортопедические выемки под локти, спину и затылок, и сразу приходило понимание, что оно рассчитано на длительное (очень длительное) времяпровождение. А еще к днищу капсулы подключались уже упомянутые кабели, соединенные с неприметным ковром крохотных выдвижных иголок, покрывавших большую часть ложа.
И вот тогда-то Димка перестал таиться и, вскочив на ноги, закричал в полный голос:
– Стой, Витька! На самом деле ты этого не хочешь, я знаю!
Настя встала рядом с братом, совершенно не представляя, чего ожидать от разозленных вмешательством Библиотекарей. Но, несмотря на это, девочка была настроена решительно и готова ко всему. Если уж они дали отпор слугам Ризоморфа или вооруженным механическим солдатам, то и здесь отступать не станут!
Сотканные из призрачного света силуэты затрепетали, будто собираясь растаять в воздухе. Обернулись к незваным гостям.
– Вы должны были покинуть Библиотеку! Вы нарушаете священную тишину этого места! – заволновались они, говоря одновременно, но не перебивая друг друга. – Виктор принял осознанное решение, и у вас нет права ему препятствовать. Он уже достаточно взрослый. Никто не смеет вмешиваться в таинство посвящения!
Витя, сбитый с толку и напуганный неожиданным появлением брата и сестры, в замешательстве стоял у открытой капсулы. Вот его лицо дрогнуло, когда мальчик осознал, что родные не смогли его бросить и вернулись, чтобы переубедить. Однако почти сразу скулы его окаменели, как всегда бывало у Петра Петровича, когда тот принимал неприятное, но твердое решение.
– Зря вы вернулись, Димка, – покачал головой он, снимая очки и потирая переносицу. – Шуму наделали, Библиотекарей встревожили. А вдруг они вам второй раз дорогу наверх не укажут? Как на Сонник попадете?
– А мы без тебя туда не собираемся, – отрезала Настя, и оба мальчика вспомнили, что эта тихоня могла быть очень требовательной, если хотела. – Попрощайся с уважаемыми хранителями знаний и иди к нам.
– Да как же вы не понимаете, какой уникальный шанс мне представился? – грустно улыбнулся Витя, не торопясь отходить от открытого пенала. – Я и не мечтал о таком. Я смогу превзойти Компетенцию. Впитать знания об искусстве и науке, об открытиях и великих людях. О том, каким мир был до Войны против Птицы. О предназначении Спасгорода…
– Обо всем человек знать не может, он так создан! – чеканно оборвала девочка, не давая брату больше вставить ни слова.
Мерцающие Библиотекари молчали, объемными галлюцинациями подрагивая в воздухе между Виктором и его родными.
– Именно в этом прелесть жизни, ее смысл, – продолжала настаивать Настя. – Каждый день открывать новые знания и горизонты! Именно вы – вы двое, – убедили меня в этом, когда-то вынеся из Усыпальницы на собственных руках. Ну, давай, докажи-ка теперь обратное!
– Нет, сестренка, конечно, нет, – опять покачал головой Виктор, с любопытством разглядывая хищное и одновременно уютное убранство криогенной камеры. – Я не хочу с тобой спорить. Да и нет здесь подавителя эмоций, который мог бы спровоцировать мое решение. Но если выпала возможность заполучить хотя бы половину их знаний, – он подбородком указал на Библиотекарей, – я готов рискнуть и остаться.
