Армахонты поняли ошибку, но выводы, сделанные ими, несли зародыш предстоящего краха.
Если Егор Бестужев формулировал выводы осторожно, а понимание сути вещей приходило к нему на уровне интуиции, то андроид оперировал достоверными данными, полученными из сети древнейшего рода вселенной.
Ремонтно-диагностический комплекс завершил работу – он реставрировал человекоподобную машину, усовершенствовал кинематику, обновил ядро системы, но не посмел прикоснуться к нейросетям.
– Егорка? Слышишь меня?
Слабый отклик модуля технологической телепатии транслировал искусственному интеллекту угасающие мысли Бестужева.
Он здесь! На планете! В пределах радиуса действия систем связи!
Андроид освободился от силовых захватов, выбрался из технической камеры, не прерывая ни на секунду контакта с сетью.
Ему инсталлировали новую операционную систему, внедрили колонии нанитов, расширили объем оперативной и постоянной памяти, оптимизировали ядро системы, увеличили быстродействие, установили модули совместимости.
По результатам тестирования он получил ряд командных приоритетов в сложной иерархии городских структур.
* * *
Андроид двигался темным узким коридором, где уже давно не ступала нога человека, и удивлялся остроте ума, прозорливости Егора.
Он получил четкие указания к действию и теперь направлялся к древнему центру биокибернетических технологий, где сейчас находился Бестужев.
Его пытаются улучшить, как только что улучшили меня. Он борется, передавая информацию. По данным, поступающим от модуля технологической телепатии, андроид восстановил для себя полную картину произошедших событий.
Нейросеть андроида получила новые командные приоритеты. Искусственный интеллект вошел в информационное пространство древнейшей техносферы и начал манипулировать им.
Последний мыслящий механизм в обозримой Вселенной. Аналог тех машин, что долгое время являлись соратниками людей, пока потомки экипажа «Первопроходца» постепенно не превратились в армахонтов.
Они изучили Вселенную.
Усвоили уроки известной истории, ибо пришли из будущего, которое теперь было для них предначертано.
Они пытались остаться людьми, но не сумели, слишком долгий путь развития изменил их – и физически, и духовно.
Шагая темным коридором, двигаясь к цели, андроид усваивал огромные объемы данных, одновременно сохраняя самоидентичность, ведь нейросети, на основе которых сформировалась и существовала личность, не были затронуты процессом усовершенствований.
– Егорка, держись, – шептали его губы.
* * *
Гейбл и Айлона действовали молча, сосредоточенно. Они оперировали Егора при помощи древних наномашинных комплексов и потому не могли полностью полагаться на автоматику. Требовался постоянный контроль над нанитами, ведь человеческий организм хрупок, а поставленная задача сложна.
Процесс нейтрализации биоимпланта протекал крайне медленно. Введенные в кровь Егора микромашины сейчас пытались изолировать хондийский нерв, ведь грубо оборвать его связь с центральной нервной системой было бы слишком опасно. Нерв пустил корни, сросся с человеком, встроился в обмен веществ.
Через некоторое время Гейбл взял тайм-аут. Он вытер бисеринки пота, выступившие на лбу, сел, устало массируя виски.
– Что, если он умрет?
– Вернись к делу! – потребовала Айлона.
– Я устал!
– Гейбл, не время капризничать. Одна я не справлюсь!
– Он изуродовал себя, а мы исправляй, да? – ворчал армахонт. – Нерв защищается. А наниты обучаются слишком медленно.
– Тогда давай программировать их напрямую.
– Да, это выход, согласен, но у нас мало материала для анализа. Мы практически не знаем метаболизма хонди.
– Вернись и работай!
Гейбл неохотно встал.
– Не понимаю, – продолжал ворчать он, – по сети идет поток данных. Кто-то помогает нам извне?
Айлона недовольно поморщилась, отвлеклась.
– Да. – Она просмотрела полученный отчет. – Ничего странного. Исследовательский центр биокибернетических технологий включился в работу. Разве нам помешает помощь?
Гейбл не разделял ее беспечности.
– У меня скверное предчувствие. – Он наблюдал за распределением потоков данных. – Такое впечатление, что нам помогает не подсистема, а полноценный искусственный интеллект.
– У тебя паранойя. Вернись к делу. Все искусственные интеллекты давным-давно ликвидированы, ты же знаешь!
– Угу. Но предчувствие…
– Хватит уже! Ты иногда бываешь просто невыносим!
– Ну, хорошо-хорошо. Работаем!
– Взгляни, как ускорился процесс! Наниты получают инструкции. В древних базах данных, оказывается, есть нужные сведения, касающиеся метаболизма хонди!
– Прекрасно. – Гейбл действительно обрадовался. Ход рискованной операции едва не вышел из-под контроля, но после включения древних устройств дела действительно пошли значительно быстрее и лучше. – Нерв блокирован, – через некоторое время сообщил он. – Наниты продержат его в изоляции до тех пор, пока не будут терминированы их программы.
Айлона устало улыбнулась.
– Он без сознания. – Гейбл неприязненно покосился в сторону Егора.
– И пробудет в таком состоянии еще сутки, не меньше. Затем ему потребуется время на адаптацию к новым возможностям рассудка. Тоже, между прочим, рискованный этап. Информацию в этот период нужно дозировать. – Айлона обернулась к Гейблу: – Системы жизнеобеспечения справятся?
– Несомненно.
– Мне нужно ненадолго вернуться в свой мир. Присмотришь за ним?
– Пожалуй. Но и ты не задерживайся. У меня много дел. Надо начинать отключение древней техносферы. Помнишь о своем обещании?
– Ну конечно. – Она лукаво улыбнулась. – Обсудим это позже, ладно? У нас впереди – вечность. – Айлона, как всегда, ускользала, но Гейбл настолько устал за последние дни, что даже обрадовался ее уклончивому ответу.
Они вышли, оставив Егора под опекой систем жизнеобеспечения.
* * *
На самом деле команды медицинским системам отдавал андроид. Он уже находился в здании центра биокибернетических технологий, ожидая, пока армахонты сочтут операцию завершенной.
Они ушли, и искусственный интеллект принялся за дело.
Блоки древней аппаратуры включились вновь. В объеме заработавших голографических мониторов сформировалась модель человеческого организма.
Наниты, блокирующие хондийский нерв, получили новые инструкции.
Прошло несколько часов, и от изголовья камеры поддержания жизни отделились два тонких хирургических манипулятора.
