– Ты встречал людей из Убежища?!
Егор кивнул.
– Какие они?
– Обыкновенные. Не боги и не демоны. Можешь поверить. От нас ничем не отличаются. Разве что знаний у них побольше.
– Почему же они не вмешаются?
– Разрывы пространства, что бы там ни шипел эшранг, созданы не людьми.
– Да ладно! – Грей, конечно же, не поверил. – Была война. Наши предки использовали устройства стазиса как оружие. Они деформировали пространство и время! Темпоралы появились по их вине!
– Грей, тебе по большому счету не все равно? Ты пытаешься выжить или ищешь истину?
– А ты?
Бестужев сумрачно промолчал, так и не ответив на вопрос.
* * *
Темпоралы вызывали у Грея откровенную оторопь. Он и раньше слышал, что внутри столбов холодного света скрываются структуры, похожие на энергетическую растительность, но не очень-то верил. Вообще разнообразных слухов ходило множество. Хонди – насекомоподобные существа, обладающие чем-то вроде генетической памяти, – с уверенностью утверждали, что раньше Пандора принадлежала армахонтам – могущественной космической цивилизации, построившей межзвездную сеть и мудро правившей тысячами миров на протяжении тысяч лет.
Грей не верил хонди. Он считал, что существа, способные путешествовать через гиперкосмос, умеющие манипулировать пространством и временем, не могли быть побеждены несколькими «младшими расами». Намного правдоподобнее звучали злобные утверждения эшрангов о том, что люди, вторгшиеся на Пандору, отыскали некие древние устройства и бездумно использовали их в качестве оружия, не заботясь о последствиях.
Где правда, а где вымысел, понять сложно, да Грей особо и не ломал себе голову. Он был занят проблемами выживания – их хватало с избытком.
Вниз вела тропа. Они с Егором спустились по склону, вновь оказались на дне высохшей реки, но уже за излучиной русла.
– Я отключил телеметрию. Что видишь?
Грей внимательно осмотрелся. Новое программное обеспечение работало без сбоев.
– Вижу структуры, похожие на деревья. Вокруг каждого темпорала – полупрозрачное сияние, – лаконично доложил он.
– Оттенки ауры различаешь? – спросил Егор.
– Да. От бледно-сиреневого до алого. Цвета разной интенсивности. Что это значит?
– Присмотрись – поймешь.
Грей с детства привык к двойственному восприятию, но сейчас стушевался.
Он всматривался в полыхающие ауры темпоралов, не понимая, что хочет от него Бестужев? Что я должен разглядеть в неровном, мерцающем сиянии?!
– Слепну… – признался Грей.
– Поиграй с настройками восприятия. Если хочешь выжить – учись быстро! – Он указал рукой в направлении красноватой ауры. – Обрати внимание, там, в границах сияния, время ускоряется. Взгляни на землю, подле основания темпорала.
– Да, вижу! – воскликнул Грей. – Это кости и хитин?!
– Верно. Останки эшранга и двоих хонди. Они попали в границу искажения и погибли.
– Отчего?
– От голода и жажды.
– А если б у них были припасы?
«Он любопытен. Может, со временем из Грея и получится опытный проводник», – подумал Егор. Теперь он уже не жалел о принятом решении.
– Они бы умерли от старости. Примерно за пару минут нашего времени. Однажды мне довелось наблюдать подобное, картина, прямо скажу, не для слабонервных. Но взгляни сюда, – он снова рукой указал направление.
– Ух! – восхищенно выдохнул Грей.
Аура темпорала сочилась багрянцем. В ее глубинах медленно вспухали энергетические пузыри. За внешней границей сияния рос кустарник, в его ветвях, нисколько не тревожась близостью временного сдвига, заливались пичуги. Пахло лесом.
Контрасты просто сводили с ума!
Вот один из пузырей внезапно лопнул, и на землю посыпалась различная труха, кусочки высохшей коры, мелкие сломанные веточки, а вместе с ними упало несколько семян. Через миг появились ростки, секунду спустя два молодых побега уже вытянулись вверх почти на метр!
Грей затаил дыхание. Такого не увидишь в природе! С каждым мгновением деревца становились все выше, прошла минута, а они уже приняли вид старых вековых деревьев. Структура темпорала терялась среди густых крон, некоторые ветви разрослись так бурно, что вышли за границы сияния и тут же начали увядать, но, прежде чем погибнуть, они уронили плоды!
– Редкое явление, – произнес Егор, с сожалением наблюдая, как состарились, высохли и рассыпались в прах деревья внутри ауры.
– Так семена растений попадают в наш мир? – догадался Грей. – Но откуда они берутся?
– Точно не знаю, – ответил Бестужев. – Думаю, с других планет, где тоже существуют темпоралы.
– С других планет? – как эхо повторил Грей. – Хочешь сказать, не только наш мир погибает?
– Утверждать не стану. Мы наблюдаем лишь часть процесса, доступную, если так можно выразиться, «с нашей стороны». Но я видел, как формируются энергетические пузыри. Они захватывают все, что скопилось у подножия темпорала, и затем как будто растворяются в воздухе вместе с содержимым. Думаю, наш мир подобен перекрестку. Пересечению многих путей в пространстве и времени. Только мы не знаем, как путешествовать по этим дорогам.
Грей притих, призадумался. Бестужев теперь казался ему не просто странным. Откуда он столько знает о темпоралах? По виду не скажешь, что исследователь или ученый. Он больше похож на крепко избитого жизнью воина, странника, так почему же его голос дрогнул, а взгляд – холодный и колючий – на миг оттаял, когда внутри ауры появилась нежная клейкая зелень молодых стремительно развивающихся побегов?
Он хотел что-то спросить у Егора, но Бестужев вновь переключил внимание репликанта:
– Теперь взгляни сюда.
Грей повернул голову. Он уже немного освоился с новым программным обеспечением имплантов. К тому же доходчивые объяснения и наглядные примеры быстро подсказали, что именно нужно искать, на какие детали обращать особое внимание.
Указанный Бестужевым темпорал излучал пронзительную лазурь. Внутри сияния он заметил серва, звенга и полукровку – все трое выглядели будто творения скульптора, запечатлевшего миг движения.
– Там время замедлилось?
Егор кивнул.
– Тогда что значат вот эти тускло-желтые ауры? – спросил Грей, переводя взгляд на тесную группу энергетических деревьев. К своему удивлению, он не обнаружил в границах аномальных зон каких бы то ни было материальных подсказок.
– Молодец. Быстро схватываешь, – похвалил его Егор. – По личному опыту, – он не стал ничего конкретизировать, – могу сказать: темпоралы никогда не появляются на пустом месте. Они зарождаются в точке, где происходит очередной сдвиг времени и разрыв пространства. – Бестужев старался объяснять как можно проще, доходчивее. – Темпоралы своим появлением как бы запечатывают аномалию, понимаешь? Не дают ей расширяться, постепенно стабилизируя опасный участок.
