Нигде, кроме как в бункере, он находиться не мог. И, понятное дело, что работал там не один — кто-то из саперов ему помогал. Так или иначе, но человек шесть-семь рядом с профессором должно было быть. Уже легче — бункер, защищаемый таким количеством вооруженных людей, легко не взять. То, что со стороны бетонной коробки не прозвучало до сих пор ни единого выстрела, Морица не удивляло — бойниц-то там нет! Это ведь не укрепление — скорее, укрытие. Для ведения боя совершенно не приспособленное. Любой же человек, рискнувший занять позицию за бетонными брустверами, будет тотчас же сметен пулеметным огнем — от выстрелов сверху бетонные стенки совершенно не защищали. Поэтому оберштурмфюрер ничуть не был огорчен таким поведением охраны профессора. Тот же инженер, судя по ухваткам и манере общения, опытный солдат. Наверняка, он сразу оценил создавшуюся ситуацию и принял правильное решение — единственно верное в создавшейся ситуации. Так что пусть сидят под полутораметровым бетоном — целее будут.
Визжащих от ужаса женщин фон Хойдлера, Мориц собственноручно запер в одной из комнат, не имевшей окон. И приставил к ним персонального охранника — более для их успокоения, нежели по необходимости. Оберштурмфюрер был уверен — внутрь нападавшие не проникнут. А один отсутствующий на своем посту человек большой потерей не станет.
— Вот, что, Ганс… — набивая патронами магазин своего автомата, проговорил Мориц своему заместителю. — Что ты думаешь об этих нападающих?
— Не партизаны — это точно, — осторожно выглядывая в окно, произнес тот. — Насколько тихо и незаметно они пробрались через минное поле… бородачи так не умеют.
— Разведка русских? Здесь?
— Ну, судя по тому, как они все тут разнесли, фон Хойдлер чувствительно наступил на чей-то мозоль…
— Ты и скажешь — разнесли!
— Есть другое название для происходящего? На улице лежат около двух десятков наших камрадов, да и здесь у нас уже убито четверо да почти десяток раненых. Это партизаны-то действуют с такой эффективностью?
— Да… пожалуй… — вставив на место магазин, оберштурмфюрер повесил автомат на плечо. — Как ты думаешь, долго мы здесь продержимся?
— Черт его знает, Макс… если бы не те диверсанты, которые засели сейчас в дежурке…
— М-м-да…
— Товарищ капитан! — Котенок подобралась вдоль стены к командиру группы. Тот вместе со старым инструктором расположились у угла сторожки, разглядывая основное здание.
— Да?
— Что делать будем?
— Куковать, — спокойно ответил ей Мольнар, не отрываясь от наблюдения за домом. — Залипли мы… Ни туда — ни взад.
— Так и будем здесь сидеть?
— Есть предложения? — обернулся к ней командир.
— Есть кое-что…
Выслушав её, капитан покачал головой.
— Это, дорогая ты моя, форменное самоубийство! Не могу я такого приказа отдать!
— Дело она говорит, капитан… — вмешался в разговор инструктор. — Да и придумка-то какова! Я и то — не враз допер! Двух зайцев прихлопнуть можем! В дом войдём — да и Гальченко вытащим!
— А ну — как не клюнут фрицы?
— В лоб штурмовать? Не выйдет — мало нас…
— Ладно, — вздохнул командир группы, поворачиваясь к Котенку. — Собирайся, раз так…
Рыча моторами, колонна тяжелых грузовиков вытягивалась вдоль улицы. Посадка солдат уже закончилась, и получившие последний инструктаж офицеры занимали свои места в кабинах машин. Лязгая и кренясь на ухабах, объехал грузовики по обочине бронетранспортер, заняв место во главе.
Стоявший на крыльце гауптман Краузе нетерпеливо притопнул ногой — ну же!
Наконец, моторы всех машин взревели почти в унисон — колонна тронулась в путь.
«Ну, всё, — проводил её глазами Краузе, — теперь все зависит от них… Я свое дело сделал».
Увы… судьба сегодня совершенно не благоволила к комендатуре и её руководству.
Не проехав и полукилометра, машины, возглавляемые лязгающим бронетранспортером, свернули на боковую улицу — так было короче.
И, едва завидев автомашины, вскочил с лавочки молодой паренёк — почти пацан. Быстро, но стараясь не привлекать к себе внимания, он подошел к растущему рядом дереву и, подпрыгнув несколько раз, сдернул с ветки скрученную кольцом веревку. Ещё раз обернулся к дороге. Машины уже подходили к углу кирпичной стены, около которого предстояло сделать поворот. Далее оставалось проехать ещё метров триста, и следующий поворот выводил на прямую дорогу к лесу.
Рывок веревки — и на верхушке дерева затрепетало полосатое полотнище, остатки старого матраца.
Сидевший в кустах диверсант вытащил из тайника подрывную машинку. Раскопав под ногами землю, извлек оттуда два конца провода и начал подсоединять их к клеммам машинки. Времени ещё хватало — целая минута! А то и две, смотря как быстро будут ехать немцы.
Он слегка ошибся в расчетах — колонна шла относительно быстро, так что времени хватило в обрез.
Но — хватило…
Лежавшее около дороги бревно внезапно превратилось в облако черного дыма и пыли, сквозь которое пробивались багровые всполохи пламени.
Рубленые гвозди и всевозможные железяки, составлявшие львиную долю начинки заряда, ударили по колонне. Правда, некоторую часть осколков принял на себя бронетранспортер — чуть поспешил с взрывом диверсант. Как посуду метлой с праздничного стола, снесло головы солдат, выглядывавших из-за его борта. Прочим повезло — осколки не пробили броню. Но вот водителю в неприкрытое бронезаслонкой окно прилетело… и тяжелая машина, вильнув в сторону, со всей дури боднула передком кирпичную стену. Так что на головы солдат обрушился ещё и град битых кирпичей, вперемешку со всяким мусором, скопившемся на стене с незапамятных времен. Не смертельно — но бойцы из уцелевших, после такого столкновения, были никакие.
А вот грузовикам пришлось существенно хуже — у них брони не имелось вообще никакой.
Головная машина напоминала собою дуршлаг — правда, очень большой и малость подкопченный. Доносившиеся оттуда стоны свидетельствовали о том, что живые в этом дуршлаге всё-таки ещё остались.
Второй автомобиль горел.
Что уж там случилось — бог весть.
Но и здесь живых было не слишком много, а совсем не пострадавших можно было сосчитать по пальцам… Одной руки.
Прочим досталось меньше — и то божий дар!
Разом потеряв почти взвод только убитыми, командир роты рассвирепел и приказал тщательно прочесать все обочины на предмет поиска там очередных фугасов.
И, надо сказать, что предчувствия его не обманули — очередной фугас отыскался достаточно скоро. Массивная толстостенная труба — точнее, обломок таковой.
Стоило только подходящим солдатам, увидев трубу, залечь и выслать к ней сапера, как фугас взорвался. Погиб сапер, и двоих солдат немного посекло осколками. После этого колонна поползла и вовсе с черепашьей скоростью. До выхода из города фугасов нашли ещё два, причем один из них подорвали с безопасного расстояния. Здраво рассудив, что на других дорогах могут ожидать солдат очередные ловушки, ротный решил идти здесь — все-таки более половины дороги уже пройдено.
