– Стрелки… Залп! Лучники – не зевайте. Щитоносцы – вперед!
Не снижая натиска, враги спешно перегруппировывали силы. Егор смог хорошо рассмотреть их командира, ловкого и сильного человека в рыцарском панцире и закрытом шлеме бацинет с вытянутым забралом, еще называемым «собачьей мордой» и стоившим не меньше четырех золотых монет – гульденов или флоринов. Примерно столько же зарабатывал в год мальчик в солидной купеческой лавке. Очень хороший шлем, и дышится в нем легко, и пробить непросто. Вот только вид уж больно уродливый, да и обзор оставляет желать много лучшего.
Выпендривается, варнак! Или… просто не хочет, чтоб его потом узнал кто-то из спасшихся? Значит – рыцарь. Или добропорядочный бюргер, негоциант из того же Любека, Ростока или Стокгольма. Утром бюргер, вечером пират – дело доходное.
Кто бы ни был предводитель разбойников, рыцарь или бюргер, а командовал он умело – враги уже захватили почти половину корабля, от бушприта до грот-мачты, превратив усыпанную трупами палубу в скользкое месиво из дымящихся людских кишок и крови. Пираты наседали, волнами, одна за одной, перекатываясь на борт обреченного судна – вот уже держалась лишь корма, и то только благодаря организованной Егором обороне. Все ж опыт какой-никакой имелся, да…
Рыцарь! Вожак! Отбив секиру врага, князь в какой-то момент понял, что именно от разбойничьего вождя исходит сейчас самая главная опасность. Он – организовывал, он – направлял, все команды его, разумные и четкие, исполнялись пиратами беспрекословно.
А что, если внести разлад в этот четко организованный праздник смерти? Внести одним, единственно возможным, способом.
– Сражайтесь!
Ободрив своих и пользуясь суматохой, Егор скинул шлем, убрал меч в ножны и, склонившись за борт, ухватился за абордажный канат. Миг – и он оказался уже на вражеском судне. Оглядевшись, живо подобрал с палубы брошенный кем-то шлем с длинным назатыльником и прорезями для глаз, называемый «немецким саладом», нахлобучил его – слава богу, подшлемник оказался на месте… оружейники называли это «мягким внутренним капюшоном из кожи», и цена его неразрывно входила в цену шлема.
Никто не обратил на князя никакого внимания – подбадривая друг друга истошными криками, враги суетливо карабкались на борт новгородской каракки. Ой, как же их было много!
Вот и корма… румпель… И главный враг в бацинете «собачья морда»!
Опытный в подобных схватках, Егор нанес удар с ходу – однако враг обернулся, почувствовав опасность каким-то шестым, особым, чутьем… Обернулся, уклонился – удар лишь скользнул по забралу – и сам сделал выпад, намереваясь достать соперника своим длинным клинком.
Со звоном отбив разбойничий меч, князь вновь перешел в атаку, стремясь разделаться с врагом как можно быстрее – в этом был единственный шанс уцелеть.
Удар! И звон… и злой, режущий нервы скрежет! Так, верно, скрежещут сковородки в аду, когда черти их чистят песком.
Удар! Удар! Удар!
Вражина сделал знак своим – чтоб не мешали. Видать, хотел потешиться, надеясь на свое несомненное искусство и храбрость.
Получай, ползучий гад, сволочуга! Отступаешь? Ага!!! Кто на Бога и Великий Новгород?!
Ах ты ж… Увернулся! Все ж борец – сразу видно – опытный. Ударил сам… Снова звон. А если подставить под клинок шлем? Вроде прочный, не должен развалиться… И, когда пират ударит, достать его снизу, выпадом – в пах!
Пират, видно, увлекся схваткой, в запальчивости совершив то, на что и рассчитывал его хитрый соперник. Удар по шлему!
Егор тут же упал на правое колено, и…
И тут где-то над головой загрохотал такой жуткой силы взрыв, что, казалось, раскололось пополам небо! Взорвался пороховой погреб? Нет! Это гром… молния… волны!
Одна волна ударила судно в корму с такой силой, что князь, выпустив меч, кубарем полетел в воду. Салад, слава богу, успел скинуть, но тяжелая бригантина сразу же потянула Егора дно. Однако молодой человек сумел избавиться от доспеха, что оказалось не так уж и сложно – достаточно было просто развязать пояс. Обтянутые бархатом латы ушли на дно, а молодой князь вынырнул, жадно вдыхая воздух.
Внезапно налетевший шквал разметал суда, словно щепки, ни о каком бое сейчас не шло и речи. «Морскую Деву» и «Святого Георгия», притянутых друг к другу, словно сиамские близнецы, разбушевавшаяся стихия выбросила на тот самый скалистый островок и вот-вот грозила переломить пополам… а-ай! Переломила! Первой, со страшным треском, сломалась «Дева», да и каракка пережила ее ненамного. Что же касаемо остальных судов – то князю их не было видно… Уцепившись за обломок мачты, молодой человек спешно привязал себя куском каната, отдавшись на волю бога и волн.
В фиолетовом грозном небе снова вспыхнула молния, громыхнул гром.
«Господи, – молился про себя Егор. – Дай бог куда-нибудь вынестись. Островков здесь полно».
Бог внял его молитвам. Уже ночью обломок мачты с привязавшимся к нему князем, поносив по морю, вышвырнуло волной на какой-то остров, который Егор не смог сразу же рассмотреть по причине дикой усталости и непроглядной тьмы. Он даже не помнил, как провел ночь, скорее всего, прикорнул где-то в забытье, а утром…
А утром в небе ярко сияло солнышко! И море казалось таким ровным, прозрачно-синим и благостным, что хотелось немедленно искупаться… что князь и сделал, разложив одежку сушиться на прибрежных камнях.
Немного взбодрившись, молодой человек посидел на плоском, нагретом солнцем валуне, натянул на себя почти высохшую одежду и с видом заправского робинзона отправился исследовать остров, оказавшийся не очень-то и большим, и даже более того – маленьким. Князь не поленился, измерил: в длину сотня шагов, и в ширину примерно тридцать.
Правда, кроме камней, еще сосновый лесочек и вереск на скалах, и…
И все!
Как хочешь, так и живи. Выбирайся!
Подумав, молодой человек взобрался на самую высокую сосну, осмотрелся – никакой земли нигде видно не было, вокруг спокойно плескалось казавшееся безбрежным море. Усевшись на выбивающийся из земли корень, Егор крепко задумался. Да, конечно, в этом море таких островков полно, тянутся они целыми архипелагами, и весьма вероятно, что земля – или какой-то остров побольше, может быть, даже обжитой, населенный людьми, – совсем-совсем рядом. Только вот добраться до него вплавь – занятие безнадежное. Во-первых, надо знать, куда плыть, а во-вторых – водичка в море не слишком-то теплая, вполне можно и не доплыть.
Егор вдруг улыбнулся и, поднявшись на ноги, швырнул в море подобранный здесь же камень. А кто сказал, что сей островок вообще никем не посещается? В этаком-то людном месте. Да быть того не может! Наверняка здесь бывают люди – те же рыбаки или мальчишки…
Подумав так, молодой человек еще раз обошел остров, на этот раз куда более внимательно вглядываясь в линию побережья. Князь прежде всего искал место, куда удобней причалить, и нашел-таки. Целых два!
