— Верно, — неохотно признал Кириллов. Он снова уставился на подъезд, отбивая пальцами по рулю незамысловатый ритм. Дистанционный пульт лежал у него на коленях.
Минута текла за минутой, а Грязнов так и не появлялся.
— Черт, не мог же я перепутать, — тихо убеждал себя Кириллов. — Информация абсолютно достоверная. К тому же я ее проверил. Что он, уснул там, что ли?
Бебиков его не слушал. Он сидел все в том же поло-' жении, откинув голову на спинку кресла, и глаза его по-прежнему были закрыты. Он снова и снова прокручивал в голове сцену прощания с Геннадием. Кизиков был ему другом. В течение нескольких лет они встречались раз или два в неделю — играли в карты, пили пиво, судачили о жизни, иногда ездили на рыбалку. Со дня гибели Геннадия жизнь Бебикова изменилась. Все вокруг стало мрачным и скучным. Он поймал себя на том, что раньше не отдавал себе отчета, насколько дорог ему был Геннадий и эти их постоянные встречи, которые хоть как-то расцвечивали его скучную жизнь.
Кроме Геннадия, у него и друзей-то не было. Кириллов? Просто приятель. Отношения с ним — не более чем дань бывшей армейской дружбе. Общие воспоминания, и все такое. А с Геннадием Кизиковым Олег чувствовал душевное родство. Они и вправду были бра-
тьями. Узнав о гибели Геннадия, Олег долго не мог прийти в себя. Поначалу он даже запил, но решение дописать диссертацию помогло ему избавиться от нарождающейся пагубной привычки.
И все-таки ему страшно не хватало Геннадия.
— Бляха-муха! Может, у этого парня понос? — услышал Олег негромкий голос Кириллова.
Он открыл глаза и посмотрел на приятеля. Пухлое лицо Кириллова порозовело и покрылось потом. Толстые, короткие пальцы непрерывно постукивали по рулю. Олегу вдруг стало противно смотреть на эти пальцы, они показались ему похожими на жирных белых червей, копошащихся в мусорном ведре.
Кириллов повернулся к нему и подмигнул, растянув губы в резиновую улыбку:
— Не спи, а то замерзнешь. Полчаса уже ждем, а эта сволочь все не выходит. Уморить он нас решил, что ли?
— Может, он уже ушел, а мы не заметили?
— Но машина-то стоит.
Бебиков пожал плечами:
— Решил пройтись пешком, подышать воздухом. Или пивка попить. Всякое ведь бывает.
Кириллов качнул головой:
— Да нет. Этот хрен не пьет. Он вроде как спортсмен, черт бы его побрал.
И Кириллов снова уставился на дверь подъезда. Его маленькие глазки свирепо поблескивали; щеки, покрытые потом, одутловато свисали по сторонам лица.
«Прямо как у бульдога», — подумал о приятеле Олег. В душе его вдруг поднялось отвращение — и к Кириллову, и к себе самому и к грязному делу, которое они собрались совершить.
«А ведь это убийство, — подумал вдруг Олег. — И его уже ничем нельзя будет оправдать».
ЧТО БЫ ОБО МНЕ НИ ГОВОРИЛИ, Я ПОШЕЛ НА ЭТО НЕ ИЗ-ЗА ШКУРНЫХ ИНТЕРЕСОВ. И Я… НЕ УБИЙЦА!
Голос Геннадия Кизикова прозвучал в его голове, подобно набату. Олег поморщился. К чему эти угрызения совести? Разве Грязнов — святой? Этот парень — наркоделец. Он наживается на здоровье молодых ребят. Он губит нацию. Разве его место на земле? Нет! Место этого негодяя в аду, и долг Олега как можно быстрее отправить его туда!
Однако, несмотря на кажущуюся безупречность, все эти доводы не срабатывали. Олегу по-прежнему было неуютно. Его даже затошнило, когда он представил себе, как взрыв разрывает на куски тело этого парня. Он вспомнил лицо, которое смотрело на него с фотографии. Молодой мужчина с копной рыжих волос, прищуренными зелеными глазами и худым, вытянутым лицом. Как-то трудно было совместить это лицо с ярлыком «наркоделец», который навесил на него Кириллов.
Правда, до сих пор Олег никогда не видел наркодельцов. Вернее, во время службы в армии он видел кавказцев, которые приторговывали «травкой», и даже сам не раз у них отоваривался. Но героин — не марихуана. К тому же там была война, которая списывала многое из того, что на гражданке можно было бы назвать «преступлением». Но здесь, в Москве…
«А ведь Андрей мог просто обмануть меня, — подумал вдруг Олег. — В самом деле, он увидел, что я сомневаюсь, и тут же сочинил эту историю с наркотиками. Это вполне в его духе».
Он открыл глаза и покосился на Кириллова. Тот уже не стучал пальцами по рулю. Он вцепился в руль пальцами, как клешнями, и пристально, не отрываясь, смотрел на подъезд, из которого с минуты на минуту должен был выйти Денис Грязнов.
Вид Кириллова вызвал в душе Олега новый приступ отвращения.
«И с этим человеком я теперь дружу? С ним я провожу свободное время. «С ним играю в карты. С ним пью пиво». Эта мысль вдруг показалось Олегу столь дикой и неестественной, что он едва не рассмеялся. Как? Каким образом получилось, что этот жирный червяк стал его другом? Человек без совести, без принципов, думающий лишь о том, как бы посытнее набить свой жирный живот, человек который и в подметки Геннадию не годился!
— Послушай… — обратился Олег к Кириллову, но тут голова Кириллова дернулась назад, рот взволнованно раскрылся. Он ковырнул пальцем воздух в направлении подъезда и выдохнул:
— Идет!
Бебиков перевел взгляд на подъезд. По ступенькам спускался высокий, худощавый, рыжеволосый мужчина. Это был Денис Грязнов. На последней ступени он остановился, словно бы для того, чтобы вдохнуть полной грудью влажный воздух улицы.
— Ну давай же… — «поторопил» рыжеволосого мужчину Кириллов, не сводя с него маленьких, пылающих смертельным азартом глаз.
Грязнов, словно услышав призыв Кириллова, повернулся и направился к месту, где была припаркована его «бэха».
— Ну вот, — хрипло прошептал Кириллов. — Сейчас ты у меня станцуешь польку-бабочку.
Его пухлые пальцы потянулись к дистанционному пульту. Все дальнейшее произошло для Олега, как в тумане. Словно его руки решили действовать самостоятельно, не повинуясь объятому дремой разуму.
Левая рука откинула дверцу бардачка, правая вынула из него гаечный ключ. На какое-то мгновение перед взглядом Олега мелькнула изумленная физиономия Кириллова.
— Ты что? — хрипло спросил толстяк.
Короткий взмах руки, глухой удар — и белый лоб Кириллова залила красная пелена.
5
— Постойте! Подождите!
Крик заставил Дениса Грязнова остановиться. К нему навстречу быстрой походкой приближался невысокий молодой человек с бледным лицом и встрепанными волосами.
— Подождите! — повторил молодой человек, не замечая, что с двух сторон к нему уже бегут оперативники. Один из них уже добежал до машины, в которой лежал Кириллов.
Денис молча ждал, сунув руку за отворот пиджака и сжав рукоять пистолета. На его конопатом лице застыло настороженно-угрюмое выражение.
