— Ладно, — упавшим голосом сказал Турецкий. — Позвони, когда будут новости.
В то, что Грязнов найдет Стасова, он уже не верил. Он припарковал машину и пошел к Меркулову. Доклад много времени не занял.
Едва Турецкий пришел в свой кабинет, зазвонил рабочий телефон. Он взял трубку, не рассчитывая, что у Грязнова могут появиться новости за такой короткий срок. И действительно это был не Грязнов, это был Стасов!
— Александр Борисович, извините за эту маленькую инсценировку. Я хочу сказать, что со здоровьем у меня все в порядке, не волнуйтесь. Машину я оставил в двух кварталах от Генпрокуратуры. Найдете.
И в трубке раздались короткие гудки — Турецкий не успел вставить ни полслова.
Турецкий тут же перезвонил Грязнову-старшему.
— Твои люди разговор слышали?! Он только что мне звонил!
— Слышали, — вздохнул Вячеслав Иванович. — И снова ничего не получилось. Ускользнул.
— Да как же так?!
— А вот так! Невозможно понять, как он это делает. Нет исходной точки — телефона, с которого он звонит. Знаешь, это происходит так, будто он из воздуха вещает. Но — можешь гордиться — персонально тебе.
— Я в таких нюансах ничего не понимаю.
— Да я тоже. Просто мне самому так объяснили специалисты.
— Какие еще специалисты?
— Из Экспертно-криминалистического управления ГУВД Москвы.
Турецкий немного воодушевился — чужая неудача, особенно когда накладывается на собственную, всегда немного поднимает настроение. И не преминул съязвить:
— Какие-нибудь ушлые американцы, Славка, давно отследили бы его со спутника и шагу не дали б ступить, не то что по телефону звонить. А он у вас творит, что хочет. Захочет президенту позвонить, и ты ничего не сделаешь.
— Во-первых, это не в моей епархии — политиков от психов охранять, а во-вторых, не так-то просто вычислить человека в мегаполисе, если тот категорически не хочет, а на него ничего нет, — защитился Гряз-нов. — В Москве двенадцать миллионов человек и псих — каждый второй.
— Да ладно! Американцы небось нашли бы как миленького. А вы тут дедовскими методами…
— Наши всегда опережали Запад по части технического прогресса, — обиженно возразил Грязнов.
— Ну да!
— Не «ну да», а так оно и есть. Вот тебе живой пример. На заре развития космонавтики американцы столкнулись с проблемой неписания шариковых ручек в условиях невесомости.
— То есть как это?
— А вот так. Не пишут там ручки, и все. Тогда их выдающиеся ученые умы изобрели специальную космическую авторучку, которой можно писать на потолке и в невесомости.
— А наши чем им ответили? — поинтересовался Турецкий.
— Наши в этом никакой проблемы не увидели и денег ни на какие разработки не тратили. И космонавтам выдали обыкновенные карандаши.
Тут в кабинет без стука вошел Меркулов, в руке у него была газета.
Турецкий сказал Грязнову:
— Ладно, генерал-майор, звони, когда будут новости, — и положил трубку.
Меркулов положил газету на стол.
— Что это?
— А ты почитай.
— Где?
— Где подчеркнуто.
«Британские исследователи, проведя многочисленные эксперименты, вывели универсальную формулу счастья. Итак, если вы счастливы, ваше эмоциональное состояние должно соответствовать формуле: Р + 5Е + ЗН.
По словам ученых, они разработали простое уравнение, чтобы определить количество счастья, которое может кардинальным образом влиять на эмоциональную сферу человека и таким образом делать его устойчивым к негативному воздействию среды и общества. В ходе исследования были опрошены 1000 человек, и, основываясь на их физиологическом состоянии и образе жизни, ученые пришли к выводу, что уровень счастья определяется следующими характеристиками.
В уравнении Р + 5Е + 3Н:
— Р обозначает личные характеристики человека (взгляд да жизнь, способность к адаптации и жизненную гибкость);
— Е обозначает состояние в конкретный момент времени (здоровье, наличие дружеских связей и финансовую стабильность);
— Н представляет собой так называемый «высший порядок» (чувство собственного достоинства, ожидания от жизни и амбиции)…»
— Черт побери, Костя, — сказал Турецкий. — Ста-сов-то не соврал, а?!
— Вот именно, — заметил Меркулов.
— Ну и ну! — Турецкий возбужденно потер руки. — Весь вопрос теперь в том, кто у кого спилил эту штуку!
— Если только в ней есть какая-нибудь внушительная научная ценность, — уточнил Меркулов. — Ты, Саша, мне кажется, за деревьями не видишь лес.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Не важно, кто и что у кого спилил. Важно, каковы реальные дивиденды от этого, с позволения сказать, открытия. Ты помнишь заявления, с которыми Стасов звонил к нам в прокуратуру?
— Кажется, он установил связь между фазами луны, политическими событиями на Ближнем Востоке и ротацией сотрудников в силовых министерствах.
— Что дальше?
— Ничего особенного. Из этого он делал вывод о мировом господстве какой-то секты и утверждал, что знает, как от нее, от этой секты, обороняться.
— Вот. — Меркулов многозначительно поднял указательный палец.
— Что — вот? — разозлился Турецкий. — Костя, бога ради, ты хоть загадками не говори!
Но Меркулов махнул рукой и ушел. Наверно, по существу ему нечего было сказать. А впрочем…
Турецкий сделал себе кофе, выкурил сигарету, достал из пачки следующую, перечитал статью, посмотрел на название газеты и наконец понял, что его друг и начальник имел в виду. Вполне возможно, что Стасов намеренно забивал баки всякой научной и псевдонаучной галиматьей, чтобы закамуфлировать от посторонних глаз и ушей нечто важное. Если верить его словам, обращенным лично к Турецкому, он рассчитывал на его сообразительность. Вполне возможно, что «формула счастья» и прочие замечательные открытия действительно не имеют никакого значения, а на самом деле Стасов хочет сообщить нечто стратегически важное. Ну что ж, с нетерпением ждем-с следующей встречи.
Ждать пришлось недолго — Стасов позвонил.
— Александр, мы обязательно должны сегодня увидеться.
Турецкий разозлился. Стасов был в своем репертуаре: ни малейшего сомнения в том, что именно ради него и учредили, видимо, должность помощника генерального прокурора. Еще бы рассказал или показал, в конце концов, что-нибудь важное, а то ведь пока что выходил один пшик.
— Я буду в центре зала в восемь вечера, подойдет?
— Подойдет. Только в половине восьмого и не в «Текстильщиках», а на «Китай-городе». В туннеле, где идут поезда в сторону «Планерной».
