— А что ж? Идея хорошая. Ладно, помолчим, начальство тебя глазами сверлит.
Вопреки ожиданию друзей, министр, действительно сверливший Гоголева строгим, но справедливым взглядом, вдруг снизил пафосность разноса, пообещал даже некоторую поддержку питерским и вообще отказался от оргвыводов по отношению к Гоголеву и его подчиненным. А в конце выступления пожелал питерским товарищам в должной степени проявить свой без сомнения высокий профессионализм. Особенно в нынешних условиях сближения криминала и госчиновни-чества на политической и экономической основе.
— Надо же! Я эту концовку уже наизусть знаю, — бухтел Грязнов. — Кто ему выступление готовит? Таких спичрайтеров надо метлой гнать. Они же прямо блоками перекидывают текст из одной речуги в другую. Как это называется, когда источником плагиата является сам автор?
— Не знаю. Зато я знаю, чем отличается плагиат от компиляции.
— Чем?
— Отсутствием фантазии.
Грязнов хмыкнул. Коллегия наконец завершила свою работу.
В вестибюле Вячеслав Иванович связался по телефону с Турецким — следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры. Сколько «дел», громких и «неслышных», но всегда исключительной важности, приходилось им расследовать вместе почти за двадцать (боже, как летит время!) лет дружбы. И зачастую расследования эти были сопряжены с опасностью для жизни. И скольких друзей они уже схоронили за эти годы! Сколько их пало в борьбе роковой! Но и в живых, к счастью, осталось немало. Вот и Витька Гоголев — один из них. Тоже бывал связан с Саней Турецким общими «делами», как профессиональными, так и личными. Все трое — мужчины примерно одного поколения и, что гораздо важнее, общих взглядов на жизнь. Так что желание Гоголева, оказавшегося в первопрестольной, повидаться с Турецким было вполне естественным. А что касается Грязнова, то они с Саней почти ежедневно если и не виделись, то «слышались» по телефону, но это как раз тот случай, про который говорят: «много не бывает».
Служебный «мерседес» Грязнова домчал их до «Узбекистана» — ресторана, почитаемого московскими друзьями Гоголева за отменную кухню и возможность уединения в отдельном кабинете, который хозяин заведения всегда держал для них наготове.
Едва мужчины прошли в вышеозначенный кабинет, где их ждал уже накрытый стол, как в дверях возник Турецкий.
— А вот и Александр! — обрадовался Гоголев.
— Здорово, Витя! — Турецкий крепко пожал протянутую руку.
Мужчины придирчиво оглядели друг друга.
Турецкий, худощавый, подтянутый, выглядел значительно моложе своих сорока с серьезным хвостиком. Его ровесник Гоголев, напротив, за последние годы пополнел, что при высоком росте придавало его фигуре державную осанистость.
— Загорел! Форму держишь, просто плейбой, — чуть завистливо отметил Гоголев и похлопал Александра по плечу.
— А ты все мужаешь. Вылитый генерал! — слегка ткнув товарища в живот, съехидничал Турецкий.
— Так у нас с Вячеславом работа сидячая, вот мы и мужаем. Что за начальник без живота? А тебя ноги кормят.
— И тамбовский волк мне товарищ.
— Волк — животное полезное. Санитар леса.
— Ладно, санитары, хватит трепаться попусту, — оборвал содержательную беседу Грязнов. — Садитесь, давайте-ка по рюмке!
Они выпили и с удовольствием принялись за закуску. Разговор вертелся вокруг общих тем. Следовали расспросы о семьях, друзьях и знакомых — в общем, обычная беседа людей, давно не видевших друг друга. Постепенно перешли к только что прошедшей коллегии.
— Виктору министр кости слегка перемыл, — наябедничал Грязнов.
— Это за что же? — поинтересовался Турецкий.
— А-а, — махнул рукой Гоголев. — Надоело рассказывать, но тебе, Саня, расскажу. Если Грязнов потерпит.
— Потерплю, чего уж там. Я вообще страстотерпец, — вздохнул Вячеслав Иванович.
Под очередную рюмку Гоголев поведал Александру историю срыва операции на ивангородской таможне. Турецкий усмехнулся. Покачал головой:
— Надо же! Из-за такой случайности — вся работа псу под хвост!
— Вот именно! Ну да ладно. Мы этих наркобаронов все равно возьмем. Они ведь так и не рюхнули, что засада по их душу лежала. В ту бригаду наш человек внедрен, так что я уже знаю дату захвата. Говорить не буду, чтоб не сглазить. — Гоголев суеверно плюнул через плечо.
— Да уж, не говори «гоп». А то опять девица какая-нибудь из кустов пальнет, не дай бог, — поддразнил его Турецкий.
— Вот то-то и оно! Мне эта девица покоя не дает! И мужик ее. Представляешь, парочка контрабандистов, запросто бросивших на границе машину, в которой обнаружилось почти полмиллиона баксов! Причем молодые, лет под тридцать. Видно, не в первый раз валюту провозили. Погранцы их узнали.
— Документы? Кто такие?
— Документы липовые, разумеется. Я вот к Вячеславу обращался, просил помочь мне эту дамочку отыскать.
— К Вячеславу?
— Да, они у вас в Москве обитают. Или обитали.
— Просил, это верно, — вступил в разговор Гряз-нов. — Так ни одной зацепки! Машина, которую они бросили на границе, зарегистрирована на некоего Григорьянца, представителя среднего бизнеса. А попросту — торговца фруктами с Черкизовского рынка. Только этот Григорьянц сразу после событий на той таможне уехал в Грузию. Это со слов соседей. И действительно, проезжал абхазскую границу этот господин, мы связывались с Веселым, там сей факт подтвердили. Они ж все друг друга знают. Все друг другу если не родня, то кумовья. Только в Гаграх, куда он направлялся, его нет. И попробуй найди его на просторах чужого государства. Фотороботы, составленные со слов пограничников и таможни, ничего не дали. В криминальных картотеках никого похожего на девицу или ее спутника тоже не нашли. Через оружие нужно искать, Витя! Она ведь оружие возле трупа бросила. Ты говорил, там пальчики сняли.
— А мы и искали, Слава, — откликнулся Гоголев. — И действительно нашли. И отпечатки пальчиков, и кое-что другое. Вернее, кое-кого. Только без толку как-то…
— Ну-ка? Почему без толку? Расскажи уж, облегчи душу.
— А что за оружие? Ты не сказал… — спросил Турецкий.
— Оружие, прямо скажем, странное. Не «агран» какой-нибудь, не «кедр», а ОЦ-22. Пистолет-пулемет оружейного завода в Коврове. Партиями этот пистолет-пулемет производится небольшими, конкуренции на рынке оружия не выдерживает. Хотя пистолет неплохой. Главное достоинство — компактность при вполне приличной дальнобойности. Но это так, к слову. Заводского номера на нем нет, но на стволе этакий вензель имеется, вроде инициалов, вроде бы «КЖ», хотя очень витиевато и потому не очень понятно, что за буквы да и буквы ли это. Короче, отправил я в Ковров парнишку одного. Очень толковый у меня парень есть, Валера Балясников.
— Ну? Дальше, Витя, не томи! — перебил обстоятельного Гоголева нетерпеливый Грязнов.
