– Постой, – задержал его Грязнов. – Слушай меня внимательно: если до шести вечера не будет твоего звонка, знай, что мы всю Москву ставим на уши… Будь молодцом – и удачи тебе!
В назначенное время Никита стоял у газетного киоска возле большого, серого, сталинской постройки дома. К тротуару мягко приткнулся белый роскошный автомобиль «ауди». Медленно опустилось тонированное стекло передней дверцы, и в проеме показалось небритое лицо Ваграма.
– Прывет, друг. Садысь.
Кто– то тут же открыл заднюю дверцу.
Никита оглянулся зачем-то и нырнул в салон.
Внутри сидели трое: Ваграм рядом с водителем, русским с виду, и на заднем сиденье, с Никитой, еще один жгучий брюнет с орлиным носом.
Хотя Никита уселся уже на роскошном сиденье, водитель не трогался с места, вяло выбивал дробь пальцами по баранке и посматривал в зеркало заднего вида.
Никите сидеть бы спокойно и невозмутимо, как самураю, но, не выдержав, он спросил:
– Ждем кого?
– Да, – односложно ответил Ваграм.
Через минуту задняя дверца снова открылась, и в салон втиснулся еще один земляк Ваграма – огромного роста с банкой пива в огромной волосатой лапе. Он сел с краю, и таким образом Никита оказался зажатым между двумя крепкими горцами, у которых на коротко стриженных головах волос было едва ли больше, чем щетины на смуглых щеках.
– Поехали, – коротко распорядился Ваграм.
Машина тронулась с места и, резко набирая скорость, помчалась, как понял Никита, по направлению из города.
Бодрову не понравилось, что его посадили в машине так, как обычно его коллеги сажают арестованных злодеев. Чем вызвана такая предосторожность с их стороны? Боятся, что клиент не расплатится? – прикидывал он.
– А куда это мы едем? – спросил он.
– В гараж, – ответил Ваграм.
– Что, машину нашли?
– Нашли не нашли – посмотрим.
Вот влипну, думал Никита, если пригнали краденый автомобиль!
Не доезжая до кольцевой, свернули и вскоре остановились у двухэтажного офиса фирмы по обслуживанию и ремонту автомобилей.
Водитель остался сидеть на своем месте, все остальные вышли. Кавказцы держались так, чтобы Никита все время был между ними.
Практически под конвоем привели его в комнату, в которой, по всей видимости, коротали время охранники или сторожа. Теперь она была пуста.
У Никиты заколотилось сердце. И, как оказалось, не зря.
Вдруг ни с того ни с сего кавказцы схватили его за руки, намереваясь сцепить запястья приготовленными уже наручниками.
– Да вы что, чучмеки?! – воскликнул он.
Одновременно ловко вывернулся из захватов и растолкал небритых молчунов.
Но его схватили вновь, уже трое, надели-таки наручники, усадили на стул, показали нож и приказали:
– Сыды!…
Пришел Ваграм, сел напротив, поигрывая пистолетом.
– Ого! – не удержался от реплики Никита. – Да вы серьезные ребята!
– А ты думал! – недобро улыбнулся Ваг-рам. – За лопух нас дэржышь?
Никита хмыкнул:
– Какой лопух? За помощью пришел…
– Ко мне? – уточняюще спросил Ваграм.
– Ну да!
– А в контору зачэм ходил?
– Какую контору?
– МУР называется.
– Ты с дуба упал? – вскинул брови Никита.
– Нэ панимаю. Нэ крути поганым хвостом. Я знаю, что был там!
– Когда?
Ваграм назвал дату.
– Мы смотрели за тобой, два дня, панымаешь? У меня сидел, кушал, потом к бабе побежал. Потом стучал, да?
– Нет.
– Язык отрэжу!
– Тогда уж точно ничего не скажу, – разозлился Никита.
– Смыешься? Нэ страшно?
– Страшно, что с дураками дело имею.
– Мы дураки?
– И я, потому что с вами связался, – уточнил Бодров.
– Ну?
– Приятель мой, когда машину угнали, в милицию пошел, а куда деваться? Там, конечно, дело завели. Вот я и захожу иногда, справляюсь, вдруг нашли. Зачем тогда деньги выкидывать?
– Хытрый, да?
– Своя рубашка ближе к телу. А как же?
– Я тибе не передупреждал, что когда я, тогда милиции нет?
– Вроде нет.
– Я помню, что говорил!
– Я такого не помню, – мотнул головой Никита.
Ваграм хотел еще что-то сказать, но открылась дверь, и вошел высокий моложавый мужчина с легкой проседью на висках.
– Здравствуй, дорогой! – приветствовал его Ваграм.
– Здорово, братуха! Ну что говорит этот юноша?
– Дурак прыкыдывается!
– Это, может, от испуга.
Ваграм с сомнением посмотрел на Никиту, покачал головой.
– Показывает, что храбрый.
– Ладно, оставьте нас на пару минут. Посмотрим, – попросил незнакомец.
Кавказцы вышли. Незнакомец уселся на стул и сказал:
– Ну что, Никита Бодров, не помнишь меня?
Ошеломленный Никита машинально ответил:
– Нет.
– Ну вот, а я тебя сразу срисовал в муровских ваших коридорах. Теперь ты понимаешь, что гнать тюльку про друга с машиной больше не надо?
– Да.
– Понимаешь, что никто может не узнать, где могилка твоя?
– Понимаю.
– Тогда поговорим…
Чувство смертельной опасности, как ни парадоксально, успокаивает смелых людей. Никита не являлся исключением из этого правила.
– Ну говори, – спокойно сказал он незнакомцу.
– Какого черты МУРу надо в «Палас-оте-ле»? – спросил незнакомец.
– Хотим узнать, кто покрывает жуликов, которые угоняют иномарки.
– Врешь, Никита, ты работаешь в группе по делу Иванова. А эта компания такой фигней не занимается. Не удивляйся, я знаю о тебе больше, чем ты думаешь. Знаю, что Людку Семенову трахнул, что с Яковлевым в охотничий дом к Чижу сгонять успел и многое другое…
Незнакомец с наслаждением наблюдал, как Никита изменился в лице. Муровец действительно был потрясен услышанным.
– Ну теперь ты понял, что играть в кошки-мышки с нами не стоит? – ехидно добавил незнакомец. – Если дашь нам правдивую информацию о том, в каком состоянии находится сегодня следствие по делу Иванова, уйдешь спокойно продолжать ловить своих жуликов и трахать Людку Семенову. Если нет, то, извини, придется тебе, прежде чем умереть, пройти через ад…
