– Мы сами не знали, что он липовый.
– И вы хотите, чтобы я в это поверил?
– А вы хотите, чтобы я поверил в то, что фирма «Голден АД» создана без вашего участия?
Сигара едва не выпала изо рта Силлитоу, а в его глазах появилась такая беспомощная, почти детская растерянность, что Турецкий забеспокоился, как бы Патрик «на радостях» не свалился в обморок.
– Да-а-а… – быстро взяв себя в руки, выдохнул Силлитоу. – «Голден АД» – это отдельная история… Один Господь знает, сколько я положил сил для того, чтобы провернуть эту комбинацию. В лучшем случае, постарел на десяток лет…
Выглядел Силлитоу действительно немолодо.
– И цель комбинации – подставить русских?
– Русских? – вскинул брови Патрик. – Нет, ни в коем случае. Я очень хорошо отношусь к вашему народу и не желаю ему зла. Когда все это начиналось, было совсем другое время. Холодная война, железный занавес, постоянная конфронтация между коммунизмом и демократией. Мы воевали не против людей, а против жестокой и нелепой системы… Системы, которая губила все живое, что находилось вокруг… Мы разработали план, с помощью которого пытались осуществить глобальную дискредитацию советского руководства, пытались убедить мировую общественность в том, что русским нельзя доверять, что с ними опасно иметь дело. И в какой-то степени нам это удавалось… Повторюсь, не полностью, а именно в какой-то степени, потому что противник вел ожесточенное сопротивление и доставлял нам немалые неприятности.
– План «Кристалл»?
– Мы знали о его существовании, но никак не могли определить, в чем же его суть. Все попытки наших людей в КГБ хоть что-нибудь узнать о плане проваливались. Но временам свойственно меняться, и Советский Союз превратился в независимую Россию. Сменился строй, сменилась внешняя политика. Мы больше не враги… Я десятки раз бывал в Москве, встречался со многими вашими руководителями и, как мне показалось, легко нашел с ними общий язык. Они пообещали, что больше не будут становиться на пути нашей кампании. За это мы выдали им несколько крупных кредитов.
– Но неприятности «Марс» не закончились?
– Стало еще хуже. Обещания тем и хороши, что их не обязательно выполнять. План «Кристалл» снова начал действовать…
– И тогда вам в голову пришло создать «Голден АД»?
– Мне пришло это в голову лет двадцать назад, но возможность, а главное, необходимость осуществить план появилась совсем недавно. «Марс» вдруг снова оказался в состоянии войны, и мы точно знали, что воюют с нами русские. Это была просто ответная мера. Мы хотели дать вашим, простите, нечистоплотным политикам по рукам.
– Для этого вам нужно было завербовать кого-нибудь из российской политической верхушки, из этих самых «грязных политиков», как вы выразились?
– Завербовать – не точное слово. Скорей, заинтересовать, взять в долю. Ведь человек добросовестно выполняет свою работу только тогда, когда получает за нее соответствующее вознаграждение.
– И вам это удалось?
– Как видите…
– Кто был этим человеком?
– Малинов. Знакомое имя?
– Более чем.
– Он очень помог нам. «Голден АД» благополучно просуществовала несколько лет, принося нашей компании неоценимую пользу. Это был, собственно, форпост нашей крепости. Которая называется…
– «Марс», – закончил Турецкий.
– Именно. Русские и не подозревали, что их мышеловка на самом деле – наш капкан.
– Выходит, «Голден АД» прикрывать вам не было никакой необходимости?
– Зачем нам было самим обрубать себе крылья? Здесь действовала некая третья сила.
– Третья сила?
– Да, кто-то еще включился в игру. И этот кто-то чертовски хитер и смел. На протяжении трех лет мы тщетно пытались его вычислить, а он вдруг возьми и объявись сам. Передал нам иезуитский привет в виде дезы. Это же открытое издевательство, насмешка… Еще четверть часа тому назад у меня сохранялась надежда, что Лидо… то есть Марго, видела его в лицо. Теперь приходится сознавать, что все надо начинать с нуля…
– А если я покажу вам человека, который представился офицером Циревым? – Александр вынул из кармана пиджака фотоснимок.
– Покажите! – протянув раскрытую ладонь, потребовал Силлитоу.
– Вы отпустите Марго?
– Дайте сюда, немедленно! Ну хорошо, хорошо! Но только в том случае, если это лицо существует на самом деле и имеет прямое отношение к… – Он буквально вырвал фотографию из рук Турецкого. – Где вы это откопали? Ничего не разобрать… Вы знаете, кто это? Отвечайте, вы знаете?
– Еще четверть часа тому назад я даже не догадывался, – невольно повторяя интонации Патрика, загадочно улыбнулся Александр. – Но теперь у меня появились кое-какие подозрения…
…С помощью сканера в компьютер ввели два фотопортрета. Первый – размытую физиономию «Цирева». Второй – качественный цветной снимок Дмитрия Яковлевича Малинова.
– Этого не может быть… – нервно пританцовывал на одном месте Силлитоу. – Глупости! Этот человек – наш! Он не мог нас надуть!
– Подождем минутку, – предложил Турецкий, – и узнаем, как вы разбираетесь в людях.
Оператор запустил программу сравнительного анализа. Фотопортреты наложились один на другой, после чего экран монитора разбился на микроскопические квадратики. А вскоре в верхнем углу замигала ярко-красная строка:
«Идентификация произведена. Вероятность совпадения 99,6 процента».
– Вот вам и «наш человек», – ухмыльнулся Александр. – Вот вам и третья сила.
– Черт побери. – Патрик не мог оторвать от экрана изумленного взгляда. – Мерзавец… Гнида… Предатель…
«Вот теперь он искренен, – отметил про себя Турецкий. – Теперь он не играет».
Глава 49. Москва
– Завидую тебе, – сказал Сомов, когда машина вырулила на загородное шоссе и покатила к деревне Ном.
– Да я сам себе завидую, – ответил Солонин. – Знаешь, вольным стрелком быть здорово.
– Я не поэтому. Ты ведь теперь гражданин мира. Ну, я имею в виду международный паспорт.
– Да, вроде того.
– Можно даже сказать, что ты – космополит.
– И чему ж тут завидовать? Знаешь, меня тут в первый день милиционеры пытались ограбить. Так я их даже арестовать не смог. Вот тебе и гражданин мира.
– Но ты их хоть проучил?
– Естественно.
– А я и проучить не смогу. Меня раз, знаешь, вечерком останавливает милицейский патруль. Посадили в свою машину, обыскали, деньги отобрали, часы, авторучку дорогую. Я им говорю: ребята, вы доложите дежурному прокурору, поскольку я из Генпрокуратуры. А они: на хрена ты нам это сказал? Теперь тебя замочить придется и в Яузе утопить. Ты же нас потом достанешь.
