Группа стремительно погрузилась в армейский вертолет, выкрашенный в цвета службы противопожарной безопасности, и взмыла над городом. За штурвалом сидел Марио Гарджулло. В его задачу входило лететь на максимальной высоте, чтобы на земле не было слышно шума лопастей.
А американский «метеорологический» спутник, оснащенный мощнейшими приборами слежения, с периодичностью пятнадцать секунд выдавал Фрэнки увеличенное в миллионы раз изображение указываемого маяком участка.
– Он свернул с главной дороги! Через четыре километра уткнется в тупик!
– Что там? – сквозь помехи в наушниках пробивался голос Турецкого.
– Что-то вроде нашего Беверли-Хиллз, райончик для богатеньких, сплошные особняки с бассейнами, асфальт шампунем моют! Въезд и выезд только по этой дороге! У вас есть минут семь-восемь!
– Мы постараемся обогнать его! – И Александр хлопнул по плечу Гарджулло: – Садимся!…
«Форд» проехал в конец улицы и припарковался у высокого белокаменного забора, который со всех сторон ограждал шикарный, выполненный под античную старину особняк. Его фасад украшали мощные колонны, у лестницы восседали мраморные львы. Сквозь плотные занавеси в окнах на самом верхнем, третьем этаже пробивался слабый свет.
Официант вышел из автомобиля, приблизился к воротам, задрал голову к торчавшей над забором видеокамере и властно произнес:
– Откройте. Это я.
Через мгновение ворота бесшумно распахнулись.
Поеживаясь от холода, он зашагал по идеально выметенной дорожке к особняку, когда его окликнули:
– Господин, постойте!…
Он медленно обернулся. Перед ним стояла худенькая, стройная девушка в легкомысленном, промокшем до последней нитки платьице. Пытаясь скрыться от дождя, она держала над головой полиэтиленовый пакет. Это выглядело так смешно и нелепо…
– Кто вы такая? – разозлился официант. – Что вам от меня нужно?
– Я поймала машину и попросила водителя отвезти меня в Хайфу, – клацая зубами, затараторила девушка. – У меня совсем не было денег, а он согласился бесплатно… Он мне показался таким интеллигентным и совсем не опасным, иначе бы я никогда к нему не села. Он был в очках… А едва мы отъехали, он начал ко мне приставать… Ну, я закричала, даже пришлось укусить его. Тогда он завез меня в эту дыру, выбросил из машины, да еще обозвал… Но вы не подумайте, я не какая-нибудь… Мне просто очень нужно в Хайфу, у меня там дедушка женится.
– Дедушка женится? – непонимающе вскинул брови официант.
– Не верите? – рассмеялась девушка. – Никто не верит! А это действительно так! Ему уже семьдесят девять, а его новой жене только-только тридцать исполнилось. Представляете, какая любовь?
– Ничем не могу помочь.
– Но я не прошу у вас денег! Только довезите меня до главного шоссе! Я даже не знаю, где нахожусь!
– Простите, но у меня нет ни времени, ни желания возиться с вами. Обратитесь за помощью к кому-нибудь другому.
– К кому?
– Это меня не волнует. – И он быстрым шагом направился к особняку.
– Ахмет!
Конечно, все надеялись на то, что это был именно Бустум. Конечно, все ждали от него реакции на оклик, но никто и предположить не мог, что она окажется столь мгновенной.
Затаив дыхание, Барагин держал его в прицеле снайперской винтовки и в любой момент готов был спустить курок, но Ахмет, резко крутанувшись на каблуках, выстрелил первым.
Беспомощно раскинув руки, Марго отлетела за ворота и еще несколько метров кубарем катилась по мокрой земле…
На какую– то долю секунды на Барагина нашел столбняк, и этого хватило Бустуму, чтобы в три прыжка преодолеть расстояние до лестницы.
– Нас предали! – истошно кричал он. – Огонь! Открывайте огонь!
Он не успел добраться до спасительной двери, Барагин залепил ему точнехонько в затылок. Ахмет сложился пополам и замер, ткнувшись головой в раскрытую пасть мраморного льва…
Но на третьем этаже услышали предсмертный вопль своего вожака. Округу огласил звон разлетающегося вдребезги стекла, и из всех окон панически в разные стороны потекли нескончаемые ручейки трассеров.
Гарджулло, Мамонтов и Турецкий ответили им слаженным трехствольным хором, после чего, заменив опустошенные рожки, выдали вторую арию.
Противник заткнулся, но лишь на мгновение, требуемое для перезарядки. И снова потекли ручейки, но на этот раз более целенаправленно, заставив агентов серьезно укрыться за забором.
– Что делать? Если мы полезем на рожон, они нас перебьют поодиночке! – Мамонтов пытался переорать визгливую болтовню автоматных очередей. – Нас шестеро, мы не сможем их взять в кольцо!
– Кажется, уже пятеро… – Гарджулло растерянно наблюдал за тем, как Кати Вильсон оттаскивала Марго подальше от простреливаемого участка, как переворачивала ее на спину, вынимала из накладного кармашка брюк шприц, наполненный противошоковым препаратом, и всаживала иглу в плечо…
К счастью, специальный пуленепробиваемый материал, из которого было сделано платье, сдержал удар. Пуля прошила его насквозь, но, потеряв убойную силу, застряла чуть выше левой груди.
– Я жива?… – Марго приоткрыла глаза.
– Жива, жива! – По щекам Вильсон катились крупные слезы. – Мальчики, она жива!
– Будто огромный шмель укусил, – морщилась от неожиданно нахлынувшей на нее боли Марго.
– Потерпи, милая. – Кати уже обхватывала пулю лапками пинцета. – Сейчас тебя такой шмель укусит, какого ты в жизни не видывала…
– Что у вас там происходит? – Реддвей выхватил у Фрэнки наушники. – Турецкий, немедленно доложить!
– Мы накрыли их гнездо! Но подобраться пока не можем!
– Почему? Какие проблемы, черт бы вас побрал!
– Они в укрытии, а мы на открытом пространстве! Путь к особняку один – через ворота! Перелезать через забор – значит становиться живой мишенью! У них целый арсенал! Поливают, как из шланга! Тут никакие хитрости не помогут!…
– Придумайте что-нибудь! – взмолился Питер. – Подмога уже вылетела! Ни один гад не должен улизнуть, это вы поняли?
– Поняли!…
– Выполнять!…
– Есть! – Вырубив рацию, Александр с размаху забросил ее в кусты. – Легко устроился, тыловая крыса! Каждый может сидеть в теплом бункере и давать ценные указания, много ума не надо!
– Видели, как я его снял? – дико хохотал подбежавший к ним Барагин. – Первым же выстрелом!
– Успокойся! – схватил его за грудки Гарджулло. Он вдруг заметил, что Николай уже находится на той грани, которая отделяет исполняющего воинский долг офицера от обыкновенного убийцы.
– Чего мы ждем? – с трудом сдерживался и Мамонтов. – У каждого из нас по гранате в подствольнике. Долбануть залпом, поджарить их всех, как грешников в аду!
