– Бумаги привез? – спросил у Славы Меркулов.
Грязнов полез в папку, которую не выпускал из рук.
– Мог бы и самого этого Козлова привезти, – подосадовал я. – Поговорили бы…
– Успеется, – ответил Грязнов. – Потом сам бы стал вопить: после одиннадцати вечера допросы запрещены. У меня есть еще одна важная информация.
Мы с Меркуловым переглянулись: вот характер! В час по чайной ложке.
– Соседка Козловых видела предполагаемого убийцу, – сказал Грязнов.
– Ты составил фоторобот? – спросил я, делая вид, что информация как информация, ничего особенного.
– Нет.
– Почему?
– Потому! – заорал он. – Что ты от меня хочешь – заставить всех сутками бодрствовать? Невозможно это, даже если очень хочется мне, тебе и Меркулову. Козлов от меня только что ушел, не могу же я посреди ночи выдернуть из постели сотрудников экспертно-криминалистического управления! Завтра с утра Аленичев с нашими экспертами этим займется. Ты что же, надеешься этого убийцу встретить по дороге домой? Что ты вообще от меня хочешь?
Я понял, что этот срыв – результат не только Славкиной усталости, но и какой-то его неуверенности в своих действиях. Мой вывод подтвердил Меркулов.
– Козлов ушел домой? – спросил он. – Я правильно понял?
– Да, – ответил Грязнов. – Ушел.
– Ты оставил ему охрану? – продолжал Меркулов.
– Нет.
– Ты с ума случайно не сошел? – осведомился Меркулов.
– Точно! – вырвалось у меня. – Ты же сам только что говорил, что у тебя есть агентурные данные, что этот Портнов – монстр. Он же его в два счета ликвидирует!
– Спокойно, – сказал Меркулов и посмотрел на Грязнова: – Телефон Козлова у тебя есть?
– Там, – ответил Грязнов. – В протоколе допроса и в его заявлении о явке с повинной.
– Звони, – кивнул на аппарат Меркулов. – Скажи, чтобы дверь никому не открывал.
Грязнов подошел к телефону и набрал номер.
Он ждал, повернувшись к нам спиной. Мы тоже ждали.
– Алло! – сказал вдруг Грязнов. – Сергей Козлов?
Я облегченно вздохнул. Мне показалось, что и Меркулов тоже.
– С вами говорит начальник МУРа подполковник Грязнов. Вы разговаривали сегодня вечером со мной… Так вот, мы просим вас хорошенько закрыть дверь и никому не открывать. Мы заедем за вами.
Грязнов прикрыл ладонью трубку и шепотом спросил у Меркулова:
– Когда? Он спрашивает.
Меркулов посмотрел на часы. Было половина четвертого.
– К восьми, – распорядился Костя. – Надеюсь, он хорошо забаррикадируется.
– К восьми мы будем у вас, – сказал Грязнов и положил трубку.
И тут мне пришла в голову мысль, которую я сразу высказал:
– А что, если телефон Козлова прослушивают? Не лучше ли нам прямо сейчас проследовать к нему?
– Можете взять мою машину, – сразу сказал Меркулов.
Столкнувшись у двери, мы с Грязновым выскочили из кабинета и сломя голову побежали к выходу.
– Если успеем, – сказал Грязнов на бегу, – с меня все, что хочешь.
– А если не успеем, – ответил я ему, – то не знаю, что от тебя останется.
Меркулов часто работал ночью, водитель его в это время, естественно, спал. Сейчас ключ от машины был в моих руках.
– Я за рулем, – быстро проговорил Грязнов, когда мы подбежали к меркуловской «Волге».
Я не возражал. Если нужно гнать не разбирая дороги, тут лучше Грязнова никого не найти. Так что ему и карты в руки, вернее, ключ.
Мы рухнули в салон, и Грязнов почти тут же сделал разворот, выехал на проезжую часть, и мы помчались по ночным улицам Москвы.
– Оружие с собой? – спросил Грязнов.
Оружие я оставил в сейфе, о чем и сообщил Грязнову.
– Черт! – выругался он.
– Гони-гони, – крикнул я ему. – Не отвлекайся!
Но подгонять его было не нужно. Он и так выжимал из «Волги» все, что мог.
– Адрес знаешь?
– Помню, – кивнул он.
И то слава Богу.
Машина мчалась по Москве, быстро сокращая расстояние от Пушкинской до дома Сергея Козлова.
Мчимся как на пожар, и вдруг – за нами противная милицейская сирена.
Это называется – в самый интересный момент.
– Не останавливайся! – крикнул я Грязнову.
Тот и без моих подсказок не собирался останавливаться. Что нам какие-то гаишники?
Они, между прочим, тоже не собирались останавливаться. Какие-то уж очень крутые гаишники попались. Грязнов лихо водил автомобиль, но они, похоже, не уступали ему в этом деле. К тому же сидели они в «мерседесе».
А еще жалуются на плохое обеспечение эти гаишники.
– Водитель черной «Волги», немедленно остановитесь! – услышали мы голос преследователей, усиленный мегафоном на крыше.
– Они что – номера не видят? – недоумевал Грязнов. – Они не видят, что это машина Генпрокуратуры?
– Ты слишком быстро едешь, – объяснил я ему. – Они боятся за твою жизнь.
– Я не сомневался, что дело обстоит именно так.
– Водитель черной «Волги», немедленно остановитесь! – повторил свое требование преследователь.
– Вот зануда, – сказал я. – Ладно, тормози. Одна минута ничего не решит.
Грязнов, было видно, уже смирился с мыслью, что придется ненадолго задержаться.
– Черт! – снова выругался он и остановил машину у обочины.
Из подъехавшего «мерседеса» тут же выскочили молодые энергичные ребята в форме. И с автоматами в руках.
– Руки на машину! – заорали они. – Быстро, кому сказано! Спиной ко мне, быстро!
Серьезные такие ребята.
– Давай, давай! – Намерения их были более чем понятны.
– Тихо-тихо! – попытался остановить их Слава. – Я – исполняющий обязанности начальника МУРа подполковник Грязнов. Со мной – старший следователь по особо важным делам Турецкий. Мы спешим на выполнение задания, у нас срочное дело.
– Ага, – насмешливо ответил ему один из этих ребят, грубо поворачивая Славу лицом к машине. – Как же, дело. Особо важное, конечно. Руки на машину! Быстро! И ноги шире, шире ноги, тебе говорю!
– Послушайте! – попробовал вмешаться я. – Мы действительно ответственные лица. Можете проверить наши документы. Они в кармане.
– Пистолет! – тот, кто обыскивал Грязнова, нашел у него оружие. – Разрешение на него у тебя есть?
– Конечно, – ответил Грязнов. – Вы срываете важную операцию! Я – Грязнов! Начальник МУРа! Это вы понимаете?!
