Думай, думай, Слава, — в который раз уже говорил Грязнову Турецкий, — как нам доказать их причастность к смерти Андрея Веста.
Они. Больше некому. Брать надо, — бурчал в ответ Слава.
Что ты одно и то же долдонишь?! Брать! Ты думай!
Возьми на понт. Произведи, так сказать, допрос с пристрастием. Прижми к канатам, ты это умеешь.
Кого? Кого прижать советуешь?
Обоих. Пальчики имеются. Вест выбежал от них как ошпаренный. Как войдут, марш включи. Похоронный! Они враз и расколются. Тот, что на пленке зафиксирован. Я думаю, они таким образом и отдали приказ об убийстве Веста.
Турецкий посмотрел на друга и весело рассмеялся:
Дожил ты, Славка, до седин, а все еще наивняк!
Тогда жди, — обиделся Грязнов, — у моря погоды. Дождался: Фишкина у тебя забрали, дождешься, что и тебя самого заметут. За милую душу!
Фишкина не забрали, а перевели из одной тюрьмы в другую. А теперь в кабинетах начальства западногерманские кондиционеры монтируют. Знаешь чьи?
А это вроде взятки. Сегодня кондиционеры, завтра залог. И — гуляй, Фима!
В дверь кабинета негромко постучали. Вошел Алексей Петрович Кротов, замечательный агент всех московских оперативных ведомств, пожал руки, сел и вытащил свой «Беломор».
Не тяни душу, Алексей, излагай суть дела, — не выдержал Грязнов.
В Хабаровске погиб Скворцов Дмитрий Николаевич, — сказал Крот и замолчал.
Дима Скворец?
Он самый.
Разборка? — спросил Турецкий.
Не думаю. Подробностей не знаю, но известно, что должен был получить «товар».
Наркоту небось? — предположил Грязнов.
Наркоты у Бурята навалом и в Воронеже.
Ты-то как считаешь, что за «товар»?
Вероятно, оружие.
Твои предположения?
Знаю точно, что в последнее время Бурят сблизился с Гириханом, а чеченцам необходимо оружие. Особенно ракеты.
Тебе не удалось узнать, отчего они так потеплели друг к другу? Я имею в виду Бурята и этого Гириха- на, — поинтересовался Турецкий.
Донесли, что Бурят отрабатывает должок.
И какой?
Чеченцы не поддержали Тофика Алиева при разборках, а могли бы. Они сделали вид, что ничего не происходит. В случае вступления в дело Гирихана у Бурята возникли бы проблемы.
Зазвонил телефон. Турецкий снял трубку, выслушал сказанное, коротко ответил:
Выезжаю немедленно. — Турецкий посмотрел на Крота. — У вас все?
В принципе все, если не считать мелочей, которые могут вскоре перерасти в дела крупные.
Ваши сведения очень важны, Алексей Петрович. Спасибо. О мелочах этих переговорите с Грязновым.
Турецкий проверил содержимое кейса, помахал рукой и скрылся за дверью.
Полковник Павлов уже побывал в кабинете шефа, получил приказ о назначении начальником отдела и теперь направлялся в кабинет генерала Самсонова.
Поздравляю, — улыбчиво сказал генерал, увидев вошедшего в кабинет Павлова, однако руки не подал и присесть не предложил.
Спасибо, Николай Васильевич, — кося глазом в сторону моложавого, подтянутого мужчины, сидевшего возле окна, ответил Павлов.
Значит, работать нам придется бок о бок, — перебирая что-то на столе, проговорил генерал.
Выходит, так, — улыбнулся Павлов и вдруг внутренне вздохнул, увидев пронзительный жесткий взгляд Самсонова.
Подойдите, — услышал он приказ. — Садитесь. Прощу объяснить, каким образом вы оказались в обществе этого господина?
Генерал подвинул Павлову фотографию, где он был запечатлен вместе с Робертом Вестом.
Вам помочь, полковник? — спросил Самсонов, глядя на молчавшего Павлова. — Александр Борисович!
Старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Турецкий, — представился Александр. — Что вас интересует, Николай Васильевич?
Если он будет молчать, тогда вам придется рассказать все, что известно о контактах Павлова с Вестом.
Павлов молчал.
Начинайте, Александр Борисович.
Фамилия человека, сидящего рядом с Анатолием Сергеевичем, Васильев Андрей Андреевич, он же Роберт Вест. Он обладал уникальным даром игры в карты, конкретнее — в очко. Более года он работал на Альберта Георгиевича Попова-Городецкого, обчистив немало казино по всей России, позднее перешел под «крышу» нашего собеседника. Вместе с Вестом полковник Павлов совершил большой вояж по Европе и Америке. Игра Веста была беспощадна. Суммы, добытые в европейских и американских казино, исчисляются миллионами долларов...
И где же денежки? — простовато прищурился Самсонов.
Об этом лучше спросить у полковника.
Но он же молчит! Или у вас появилось желание что-либо сказать, Анатолий Сергеевич? Молчит. Продолжайте, Александр Борисович.
После возвращения Павлова из-за границы он встретился с небезызвестным Ваней Бурятом в ресторане на Пречистенке...
Полковник ФСБ с вором в законе?! — покачал головой генерал. — И о чем шла речь?
О чем могут говорить два подельника? О наркотиках, тайных складах в Воронеже, об убийстве Веста...
Турецкий блефовал, он не знал содержания разговора, но его риск оправдался.
Я не имею никакого отношения к убийству Андрея, — глухо проговорил Павлов.
Минутку, — сказал Самсонов, поднимая со стола лист бумаги. — «Установлено, что Васильев А.А. ввел в память своего компьютера более ста тысяч вариантов раскладов игры в карты. При обыске квартиры компьютер не был обнаружен... Это я для вас приготовил, Александр Борисович. Пожалуйста. Дальше я не стал читать, но вы узнаете, от кого получены эти данные.
Не этот ли компьютер вы искали, Анатолий Сергеевич, в квартире Веста? — задал вопрос Турецкий. — Нашли или вам помешали?
Вам известно, кто помешал? — поинтересовался Самсонов.
Разумеется!
И кто же?
Полковник Саргачев. Валера.
Валера, — хмыкнул Павлов. — Вы знаете его?
Мы знакомы много лет.
Молчание пошло на пользу Павлову, он понял, чего добиваются от него, и теперь решал, какую выгоду он может извлечь из своих дальнейших действий.
Я могу опровергнуть эту информацию или хотя бы принять меры по ее опровержению, но не хочу. Я устал от всего этого.
Продолжать, Николай Васильевич? — обратился Турецкий к генералу.
Ну, если он устал...
Николай Васильевич, я прекрасно понимаю, чего вы от меня хотите, — сказал Павлов.
