Лилия Васильевна Федотова — член следственной бригады, а возглавляет ее старший следователь по особо важным делам Александр Турецкий. А чтобы для вас сущность проблемы стала еще яснее, сообщаю, что там же состою и я. Бригада создана для расследования дела об убийстве Кузьминского. Позже мы стали заниматься и убийством Андрея Васильева, небезызвестного вам Роберта Веста. А если говорить яс- чее, мы копаем, то есть ведем работу, по наркотикам, к которым вы, уважаемый Альберт Георгиевич, имеете самое прямое отношение.
У вас очень большой объем работы, —сказал Городецкий. Итак, я сказал, что чего-то Фима не боится, но вот кого-то может и испугаться. Дело в том, уважаемый Валерий Степанович, что недавно у Фишкина был разговор с помощницей Турецкого — Федотовой. Фима записал этот разговор, в котором следователь допустила небольшую, но весьма для нее неприятную промашку...
Где пленка?
В том-то и дело, что ее нет. В принципе-то она есть, но лежит уже в кармане или сейфе самой Федотовой.
Каким образом она там очутилась?
Очень простым. Громила саженного роста, с плечами тяжеловеса просто-напросто забрал у Фишкина пленочку, сунул в карман и ушел.
У вас же полно телохранителей. И все они — спортсмены, мастера спорта!
Охранников много, — согласился Городецкий. — И фишкинские охранники — тоже парни не из слабых, но были повержены во прах, если выражаться старинным российским слогом.
Вы при этом присутствовали?
Господь избавил! — проговорил Альберт Георгиевич и даже перекрестился.
Верующий?
Верую, — смиренно ответил Городецкий. — В Бога, в черта, а больше в самого себя.
Правильная вера, — усмехнулся Саргачев. — А кто-то опознать этого громилу мог бы?
Конечно! Те же охранники, повергнутые во прах. Кстати, они уже навели справочки и выяснили, кто таков, где служит и даже некоторые детали его биографии.
Саргачев вопросительно-требовательно посмотрел на собеседника.
Пожалуйста, — раскрыл настольный блокнот Городецкий. — Демидов Владимир Афанасьевич, в настоящее время служит в охране частного сыскного агентства «Глория», воевал в Афганистане, имеет награды...
Как ни владел нервами Валерий Саргачев, но тут он вздрогнул, быстро взял сигарету и закурил.
Вам знаком этот зверь? — осторожно задал вопрос Городецкий.
И что по этому поводу думают охранники? — не отвечая на поставленный вопрос, задал встречный Валерий.
Они обижены. Очень обижены.
И могут принять соответствующие меры?
Да, если получат приказ.
От кого?
Видимо, от вашего покорного слуги.
Приказа не должно быть, — жестко сказал Саргачев. — Ни в коем случае.
Очень обижены, — повторил Городецкий. — И не только они.
Кто же еще?
Телохранители Фишкина.
Тоже были повержены во прах?
Если первые отделались испугом, то у телохранителей до сих пор головки трещат.
Расскажите, пожалуйста, — с видимым любопытством попросил Саргачев.
Расскажу то, о чем смогли сообщить эти вшивые телохранители... Вышел Ефим Аронович из подъезда прокуратуры, они, как обычно, за ним. Ничего такого не приметили, никого вроде не было, внезапно какая- то неведомая сила схватила их за волосы, и больше ничего они так и не припомнили.
Подбежали к ним, нагнулись, лежат неподвижно, на лбах синяки размером с гусиное яйцо. А у Фишкина уже нет пленки с записью. Все.
Саргачев вдруг громко рассмеялся.
Ничего смешного не вижу, — мрачно произнес Городецкий. — А если на месте Фишкина окажусь я?
Верно заметили, Альберт Георгиевич. Зверь, — резко прекратив смех, сказал Саргачев. — «Русский волк» Демидыч.
Точно! Так его в агентстве называют. Демидыч.
Так вот, приказа отдавать не советую. В противном случае ваша жизнь продлится ровно столько, сколько понадобится времени выйти на ваш след.
Кому?
«Русским волкам».
Они могут вообще не выйти.
Исключено. Сутки. Самый большой срок.
Вы так уверенно говорите, что у меня возникают самые бредовые ассоциации...
Я был в Афгане, — коротко ответил Саргачев, при этом так посмотрел на собеседника, что тот все понял.
Приказа не будет.
Пострадавшим передайте, во-первых, соболезнование, во-вторых, посоветуйте им все забыть. И лучше навсегда.
Передам. Но люди есть люди, и...
Без всяких «и»! Заплатите. И заплатите сумму, достаточную для того, чтобы все четверо молчали. Я вам говорю, и говорю серьезно, пришьют этого зверя — не будет ни вас, ни ваших охранников, ни вашей фирмы.
Даю слово, — посерьезнел Городецкий.
Перейдем снова к господину Фишкину. Какими средствами располагает, фирма, если понадобится залог?
Смотря каким будет залог.
Не меньше полутора миллионов баксов.
Ив этом случае Ефим Аронович будет выпущен на свободу?
Без права выезда. Тем более — вылета.
Для Ефима Ароновича фирма изыщет средства, а если при освобождении ему возвратят банковский чек, то проблем вообще никаких не будет.
Все вещи, изъятые при аресте, возвращаются.
Звонить адвокату?
И немедленно.
Городецкий набрал номер.
Добрый день, Анатолий Евгеньевич! Угадали. Я. Спасибо, на здоровье не жалуюсь. Но жалуется другой ваш пациент... И опять вы угадали! — Городецкий прикрыл мембрану рукой, обратился к Саргачеву: — Какой орган ведет следствие?
Следственная часть Генеральной прокуратуры.
Следственная часть Генеральной прокуратуры, Анатолий Евгеньевич. Следователь? Вероятно, Федотова Лилия Васильевна или ее шеф — Турецкий. Знаете? Ну, это уж, как говорится, ваши заботы. Сейчас и поезжайте, чего тянуть! Всего доброго! Жду сообщений! — Городецкий положил трубку, посмотрел на полковника. — Только бы он не раскололся до встречи с адвокатом...
Он уже раскололся. И давненько.
Не слышал ничего от него такого...
Графическая экспертиза установила, что подписи от имени Федотовой, выполнены лично Фишкиным.
То есть экспертиза этот факт установила категорически? И без сомнений?
Да. И это самая важная улика. Если не появились другие, — задумчиво ответил Саргачев.
Что вы имеете в виду?
Но ведь Фишкин-то сидит! О чем с ним наедине беседовал Демидыч, когда он отключил телохранителей, мы не знаем.
