Есть власть, которая называется четвертой, — СМИ. Средства массовой информации.
Я об этом как-то не подумала, — медленно проговорила Лиля. — А ведь это ход и удар. И очень решительный.
Необходимы верные люди.
Они есть.
Грязнов гулко кашлянул и укоризненно посмотрел на Александра.
Ну их к лешему, эти СМИ! — сразу понял Турецкий. — Выбрось из головы, Лиля. Слушаешь, смотришь, читаешь... Трепачи!
Уже выбросила, — улыбнулась Лиля.
И отлично! Иди-ка обратно к экспертам, пусть они еще поколдуют. Не найдут ли какой-либо идентичности между личной подписью Фишкина и фальшивкой. Пусть потщательней экспертизку проведут. Если найдут исполнителя, потянем эту ниточку. Подключится Слава...
Спасибо. Я уж как-нибудь сама, — ответила Лиля и вышла.
Не в ту степь тебя потянуло, — хмуро произнес Слава.
Дошло после того, как ты хрюкнул, — с досадой ответил Турецкий.
СМИ! Телевидение, что ль? Да она же после выступления там, возле стекляшки, и ляжет.
Не каркай! — разозлился Турецкий. — На телевидение еще попасть надо! — Поостыв, добавил: — А ведь она не остановится, Слава.
Ты бы остановился? То-то и оно. До конца пойдет.
На троллейбусе к фишкиным поедет, на метро...
Беднота-а, — протянул Слава. — Так уж и быть, выделю. «Ауди».
А я «волгу» с четырьмя охранниками.
Телохранитель нужен, — подумав, сказал Слава. — И чтобы ни на шаг! С Демидычем поговорить? За ним как за каменной стеной!
Это мысль, — поддержал Турецкий.
Я с ним работаю потихоньку. Молчит, но слушает внимательно.
Не слишком рискуем?
Рискуем, конечно. Но уверен в одном: женщину Демидыч в обиду не даст.
По приезде в агентство Грязнов вызвал Демидыча и объяснил ему суть новой работы. «А че, — ответил тот. — Можно». — «Позвони, посоветуйся», — кивнул на телефон Слава. «Че советоваться-то? Сказал: можно, значит, так тому и быть». Грязнов удивился, но виду не подал. «Оружие на выбор». — «Из чего выбирать-то? У тебя одни пукалки. Ворон пугать». — «А ты что хочешь?» — «Короткоствольник дашь?» — «Может, еще и гранатомет?!» — «Это есть». — «У тебя есть гранатомет?» — «А че?» — «Тьфу! Будет тебе короткоствольник!» — «Порядок», — широко улыбнулся Демидыч. «И смотри, от нее ни на шаг! Куда она, туда и ты!» — «Кого ты учишь, Грязнов? Я четыре года за одним крутым топтался». — «Тогда и в самом деле порядок», — успокоился Слава.
Грязнов позвонил Турецкому и сообщил, что договоренность достигнута, в девять ноль-ноль завтра телохранитель Демидов Владимир Афанасьевич прибудет в следственную часть прокуратуры на автомобиле «ауди».
Константин Дмитриевич Меркулов и Турецкий сидели в кабинете руководителя отдела «К» генерала Самсонова. Николай Васильевич был невелик ростом, плотен, совершенно сед, но выглядел моложаво.
Сколько лет мы с тобой знакомы, Костя? — обратился он к Меркулову.
Лет тридцать...
Тридцать два, — уточнил Самсонов. — И, по моему, никогда не ссорились и понимали друг друга с полуслова?
Мог бы и не предупреждать. Я не спрошу у тебя
ничего лишнего.
Вот и ладушки! Я внимательно изучил документы, любезно переданные вам, Александр Борисович, господином Би. Познакомился с ними впервые. Вижу по лицам, что объяснять, почему впервые, вам нет необходимости... Специальное подразделение по наблюдению над индустрией разного рода развлечений создано с первых дней появления в стране казино, ночных клубов, массажных кабинетов, пока, правда, не имеющих на своих фронтонах красных фонарей. Другой вопрос, в какую организацию переросла эта команда... Поверьте на слово, я вплотную занялся этим делом. Сразу скажу. Прокуроров мы в наши внутренние дрязги не втянем. Не обижайтесь. Но по окончании проверки этой индустрии обещаю вам полное ознакомление с материалами дела. Касательно полковника Павлова... По его возвращении из командировки вы, Александр Борисович, будете иметь возможность поговорить с ним обо всем. Должен сказать, что информация о валютных вкладах в банках Швейцарии соответствует действительности. Полковник Павлов, надеюсь, объяснит нам, каким образом оказались на его личном счету миллионы долларов, но что касается вице-премьера, тут я, как говорится, умываю руки. Она занимает очень высокий государственный пост. Ей судьи: премьер и Президент. У меня все.
Большой секрет, где именно находится сейчас Павлов и по какой причине? — спросил Меркулов.
В Хабаровске. Тайный перевоз современного оружия большой силы.
Уж не ракет ли с атомной начинкой? — поинтересовался Турецкий.
Вам что-то известно, Александр Борисович?
Хотелось бы знать, что по этому поводу сообщил вам Павлов.
Приехал ночью. Выложил шифровку. Той же ночью расшифровали. Дата, место, пароль. Группа, во главе с Павловым, отправлена. Ждем возвращения.
С Павловым? — насторожился Меркулов. — Не слишком, Николай?
Группа из моего отдела.
Вы не поинтересовались, откуда у Павлова появилась такая шифровка?
Поинтересовался. — Генерал-лейтенант заглянул в блокнот. — Он получил ее от сотрудника МВД Саргачева Валерия Степановича.
В таком случае мне необходимо сделать небольшое сообщение.
Слушаю, Александр Борисович.
В отличие от вас, Николай Васильевич, мы не имеем секретов, о которых не могли бы рассказать начальнику отдела «К». Меня, как вам известно, приказом генпрокурора назначили руководителем следственно-оперативной группы, куда входят не только прокурорские работники, но и сотрудники ФСБ. Или это не так, Константин Дмитриевич?
Так, Саша, так, — улыбнулся Меркулов. — С одной поправочкой. Группа образована в связи с убийством господина Кузьминского.
Убийство раскрыто! Дело закончено: я составил постановление о прекращении дела. И по-моему, все довольны. В том числе и отдел «К».
Послушай, Костя, — удивленно произнес генерал, — он у тебя всегда такой?
Какой?
Прямолинейный, что ли.
Всегда.
Тогда понятно. Молодец! Так что хотел сообщить, сынок? Рассказывай.
Турецкий широко, по-детски улыбнулся:
Я коротенько, Николай Васильевич...
Он сообщил, что в связи с информацией, компрометирующей Саргачева, за ним было установлено наблюдение. Саргачеву, скорее всего, удалось получить пленку во время командировки в Гонконг. Он также свой человек в доме крупнейшего мафиози Джека Кана, торговца оружием и наркотиками. Возникает один вопрос, на который он, Турецкий, не может найти ответа.
И что за вопрос? — заинтересовался генерал.
