Павлов раздел-разул своего товарища, уложил в кровать, аккуратно укрыл одеялом, после чего обшарил карманы Андрея, тщательно просмотрел чемодан и нашел то, что искал, — ключи. Их было несколько, висевших на двух одинаковых брелоках в виде медвежонка. Ключи от дачи Павлову были знакомы, а потому он сделал слепок лишь с квартирных.
По прилете в Шереметьево их встретили сотрудники из отдела Павлова. Они заметили, что сели им на «хвост» две иномарки, и с кольцевой дороги свернули на Рублевку, предварительно дав знать по телефону сотрудникам ГАИ придержать следуемые за ними джип и «ауди». Павлов понял, что кто-то из них, либо он, либо Вест, на крючке, и уже тогда возникло у него чувство непонятного тревожного ожидания. «Пощупать?» — кивнул на преследовавшие их машины сотрудник. «Не стоит», — ответил Анатолий. И правильно сделал. Теперь-то он знает, что сидели на «хвосте» ребятки Вани Бурята. Немного отлегло: не им, полковником Павловым, интересуются, а Робертом Вестом.
Остановились они на даче Анатолия, которая стояла на берегу Москвы-реки, неподалеку от Звенигорода. Дача была деревянная, старинной постройки, с большим участком, представлявшим собой настоящий сосновый бор. Андрею не терпелось увидеть Ларису, и он несколько раз предлагал Павлову позвонить в Москву, на что тот отвечал одно и то же: «Не спеши». Нечером они дозвонились до Ларисы Ивановны, которая была у себя в загородном особняке. «С благополучным прибытием! — поздравила вице-премьер. — Как дола?» — «Отлично!» — «Поздравляю». — «Мы почти рядом. На даче», —намекнул Павлов. «Отдыхайте», — ответила Лариса Ивановна, и в трубке послышался продолжительный гудок. «Примет завтра, — глянув на настывшего в ожидании Андрея, солгал Павлов. — В крайнем случае через день». Лариса Ивановна приняла их через три дня в своем кабинете. Разговор происходил с улыбками, дружелюбно, но вполне официально, тем более что при беседе присутствовал первый помощник вице-премьера, серьезный, моложавый мужчина в золотых очках. Его присутствие было понятно Павлову, хотя и он был к этому не готов. Но для Андрея Васильева это явилось полной неожиданностью и совершенно сбило его с толку. Было обговорено, что «сей индустрией развлечений, куда войдут и казино, наймется Васильев, вырученные средства пойдут на строительство Диснейлендов в крупных городах, и в первую очередь в Москве, что уже имеется письменный договор со столичным правительством о предоставлении большого участка в районе Нескучного сада. Непосредственным начальником Васильева будет этот первый помощник вице-премьера, так что все вопросы, которые могут возникнуть, он, Андрей Андреевич, будет решать с помощником Ларисы. Павлов слушал, а в голове его стучала одна фамилия. «Саргачев, Саргачев, Саргачев...»
Он оказался прав. Через несколько дней вообще все стало на свои места: Саргачев свой человек вице-премьepa, имеет постоянный пропуск во все правительственные учреждения, несколько раз оставался на ночь как в загородном доме Ларисы Ивановны Стрельниковой, так и в ее московской квартире, выходные дни также проводят вместе. Теперь Павлов был совершенно уверен, что всеми действиями и поступками вицепремьерши руководит Валерий Степанович Саргачев.
Помнится, в первую и последнюю встречу с Саргачевым тот не произвел на Павлова большого впечатления. Павлов отметил, правда, его молчаливость, даже замкнутость. Анатолий уважал людей, не кидающих слов зря, вероятно, потому, что сам молчаливостью особой не отличался, любил поговорить, а вернее, поболтать, но болтовня эта была особого рода, вроде бы и об острых вещах говорит человек, а копнешь — нет ничего. Павлов решил заняться Саргачевым всерьез. Не понадобилось много времени, чтобы изучить личное дело полковника, узнать, где родился, по какому адресу проживал, где учился и кто были его ближайшие друзья-приятели. Хорошо поработали парни с Лубянки во дворе дома на Кутузовском! Словоохотливые бабки много всякого порассказали. Особенно повезло парням с подвыпившим мужчиной, которому они тут же набухали стаканище водки. Ну, и развезло мужика... То ли ахинею нес, то ли правду говорил, но договорился до того, что он будто внук покойного маршала Подгорбунского, всех молодых баб, живших в этом доме, передрал, в том числе и вице-премьершу Ларису Стрельникову, а козлов этих, Валерку Саргачева и Андрюху Васильева, в гробу видал, в белых тапочках. Говорят, шумел мужичок, что в гору пошел Валерка, и не диво, снова под подол Ларискин залез, паскуда. Когда заикнулись парни о Васильеве, мужичок перешел на тон таинственный, мол, большим человеком стал, с охраной ходит, а чем занимается, не скажет, знает, но не скажет. «Сам-то чем занимаешься?» — «Ничем, —гордо ответил мужчина. — Вот пропью дедкино наследство, и... «прощайте, скалистые горы!»— Проверили и выяснили, что мужчина- то и вправду внук маршала Подгорбунского!
Поразмыслив над всем написанным и рассказанным, Павлов пришел к единственной здравой мысли, что оба, и Саргачев, и Васильев, с подростковых лет влюбились в одну девушку, Ларису Стрельникову, и любят до сих пор. «Бывает и такое в жизни, редко, но бывает», — философски подумалось Анатолию. О том, что Андрей любит Ларису Ивановну, Павлов знал, но чтобы и Саргачев, молчаливый, собранный, жесткий, туда же... Неисповедимы пути Господни.
Пути путями, а задуматься полковнику госбезопасности Павлову пришлось крепко. Он никак не мог уяснить себе мотивы поведения вице-премьера. Прошло несколько недель со времени его прилета, а от Ларисы Ивановны не было ни ответа ни привета. Ведь это он, Павлов, собственными руками поднял ее на пьедестал! Правда, он же и подсказал, а точнее, приказал оборвать все прежние связи с разными попами, фишкиными и прочими, прозрачно намекнув, что их ждут еще более великие дела, на что Лариса Ивановна ничего не ответила, лишь повела глазами, в которых на миг плеснулась холодная насмешливость. «Мата Хари! — ахнул про себя Павлов. — Да. Она вторая Мата Хари». Тут бы и вспомнить полковнику, как совсем в недалекие времена нахрапом, совсем нагло заставлял он женщину переспать с лидерами демократических движений, как взахлеб, истерически рыдала она и как сухо ответила «нет» на глупейший вопрос о любви. Нет, ничего не припомнил полковник, а жаль: женщины подобного не прощают.
Павлов предполагал, что Лариса могла кое-что рассказать Саргачеву, но, разумеется, кое-что, а не все. Не в ее интересах выкладываться полностью. Да и для чего? Кто такой Саргачев и что он может? Без поддержки могущественных сил, стоявших за Павловым, Лариса Ивановна ничто, была рядовым юрисконсультом и снова будет юрисконсультом или адвокатом, если понадобится.
«А что, если все дела идут помимо меня? — подумалось Павлову. — Напрямую, через генерала? Лариса может. Вице-премьер... Встретились, переговорили и нашли «стрелочника»?»
При этой мысли Павлова прошиб пот. Как попрощалась Лариса Ивановна после официальной беседы в кабинете? Она сказала «до свидания», но смотрела-то лишь на Андрея! Так, может быть, они виделись?
Анатолий поднялся с дивана, прошелся по комнате, подошел к окну и долго смотрел на огромный багровый закат. И странно, чем дольше он смотрел на угасающее светило, спокойное и вечное, тем все сильнее и сильнее входило в его душу тихое, умиротворяющее спокойствие. Теперь он видел свое положение как бы со стороны: четко представляя все последствия и даже угадывая их. В голове сама собой сложилась схема. Существует организация, курирующая индустрию развлечений, и в этой организации Павлов играет не последнюю роль. Крыша такая, какой и пожелать нельзя лучше, — ФСБ. Все сотрудники, без исключения, связаны тайной круговой порукой, о которой вслух не говорят. Если кому-то очень захочется разрушить эту связь, то он или обломает зубы, или верха сделают все по-тихому — не в их интересах бросать тень на службу безопасности. Имеется и другой выход: в любой момент фээсбэшники могут переарестовать, пересажать, а то и перестрелять людишек Вани Бурята. Взвоет печать, заталдычит телевидение, все пре- поднесется как решительный, небывалый удар по организованной преступности, возрадуется обыватель. Если предположить, что вице-премьер начала свою игру, то и здесь положение небезвыходное, в дело пойдет последний вариант по уничтожению преступных группировок, связанных с наркотиками. А если подставят его, Павлова, остается единственное — уйти за кордон.
