Она незамужняя женщина. Имеются. И где тут криминал?
Лиля, ты вначале нас заинтриговала, а теперь повернула на все сто восемьдесят градусов. Как понимать? — нахмурился Турецкий.
Кроме документов, неплохо изученных мною, можно кое-что прочесть и по глазам того или иного человека, о многом догадаться по его поведению, невзначай брошенным словам, особенно когда обстановка располагает...
Судя по семейным фотографиям, обстановка располагала, — обронил Слава.
Располагала, — подтвердила Лиля. — Я говорила вам, Александр Борисович, что Лариса Ивановна человек толковый. Возможно, я вызвала у нее какие- то подозрения. Потому она, вероятно, так облегченно н вздохнула, когда я уходила от нее.
И помогла устроиться в нашу следственную часть, ко мне в помощники? Неувязочка!
Но разве она могла предполагать, что убьют Кузьминского, что дело поведете вы и тут же возникнет Саргачев? А Валерий — это уж совсем близко от нее. Ближний, как говорится, круг.
Госпожу Стрельникову никто ни в чем не подозревает – нет оснований, —возразил Турецкий. — Но согласись, она не очень-то разборчива в связях, друзья вице – премьера, мягко говоря, не шибко подходят к роду ее деятельности. Редактор издательства, он же сотрудник ФСБ, спецкор телевидения и по совместительству «король казино»... А откуда взялось это ее прозвища — Мата Хари?
Однажды она заказала в Белых Столбах кинокартину с Гретой Гарбо в главной роли и пригласила на просмотр всех сотрудников...
Понятно, — сказал Турецкий и обернулся к Грязнову. — Ты подумал, по какой причине «король» стал особо приближенным?
Госпожа Стрельникова создает «королю» имидж спецкора телевидения, но на более высоком уровне.
Для чего?
Время покажет, — уклончиво ответил Слава.
Я свободна? — спросила Лиля.
Иди, Лиля, иди.
Да переоденься! — как бы шутя крикнул ей вслед Грязнов. — В прокурорской форме ты мне всю «малину» распугаешь!
Отвык ты от баб, Грязнов, — обернулась в дверях Лиля. — А это для здоровья мужчины о-очень вредно!
Чего это она? — глядя на закрывшуюся дверь, спросил Грязнов.
Сам слышал.
Ну баба! — восхитился Слава. — Сквозь землю видит!
Ты тоже шагай, — сказал Турецкий.
Есть у тебя русско-китайский разговорник?
Спасибо. Напомнил. У Кости лежит.
Захвати два экземплярчика.
Ты что, в самом деле летишь?
Послезавтра. Ночным. Я тебе, дружище, мешать не буду, — улыбнулся Слава. — И по-китайски чирикать буду получше, чем твой Саргачев! Лететь долго.
А загранпаспорт? Виза?
Грязнов вытащил из кармана смокинга паспорт, в который была вложена виза, и старшему следователю по особо важным делам пришлось только развести руками.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ - Москва
1
Примерно через месяц после назначения вице-премьером Лариса Ивановна, сидя в кабинете, просматривала список посетителей — был приемный день. В глаза бросилась знакомая фамилия. «Саргачев Валерий Степанович. Полковник внутренней службы».
— Пригласите Саргачева, — нажав кнопку вызова, приказала Лариса.
В кабинет вошел крепкого сложения полковник с орденами и медалями на груди, с бледным лицом, какое бывает у людей, подолгу не бывающих на свежем воздухе.
— Здравствуй, Валера, — поднимаясь из-за стала и подходя к мужчине, сказала Лариса.
— Здравствуй.
У нее вдруг возникло желание обнять друга детства но, глянув в строгие, почти мрачные глаза офицера. Лариса даже несколько смутилась, села за стол, отели задать вопрос. Валера опередил ее.
— Мне нужна работа, — сказал он.
— Ты в отставке? — спросила она, садясь и пригласила его в кресло напротив.
— Нет.
— Знаю, работал в системе МВД, вижу — воевал, — кивнула Лариса на ордена и медали. — Что тебя интересует конкретно?
Конкретно меня интересует Восток. Я владею китайским. Если помнишь.
Я ничего не забыла, Валерий. Хорошо, позвоню кое-кому...
Кое-кому я могу позвонить и сам. Необходим разговор с министром внутренних дел, — перебил Саргачев, глядя прямо в глаза вице-премьера.
Теперь Лариса почувствовала не смущение, а нечто похожее на растерянность, на оцепенение — до того был глубок и всепонимающ взгляд полковника.
У тебя есть предложение? — беря себя в руки, спросила она.
На Огарева, шесть, в управлении международных связей освободилась должность специалиста по Китаю и Гонконгу. Претендентов много. Должность называется: «начальник отдела по странам Азии».
Где твое личное дело? — помолчав, задала вопрос Лариса.
В управлении кадров МВД.
Хорошо, я поговорю с министром, — сказала Стрельникова.
Саргачев поднялся, козырнул, повернулся и пошел к двери.
Валерий Степанович! — окликнула полковника хозяйка кабинета. — Вас не интересует этот разговор и ответ министра?
Адрес тот же, телефон прежний, — ответил Саргачев и вышел.
«Черта тебе лысого, а не ответ!» — в сердцах подумала вице-премьер.
Она закурила, нервно зашагала по кабинету. Такой встречи с другом детства Лариса явно не ожидала. Что это? Самомнение, гордость, своего рода защита от унижения — ведь пришел он все-таки не требовать, а просить. А она тоже: «Я ничего не забыла, Валерий...» И разумеется, он вспомнил Крым, деревянный домик в Коктебеле, куда они махнули вдвоем после студенческой вечеринки, и разумеется, между ними было все, что случается с молодыми, полными энергии людьми. Нет, Саргачев не из тех, кто использует давнее чувство женской слабости, а то, что это была всего лишь слабость, он смог убедиться почти сразу по возвращении в Москву: Лариса вела себя так, словно ничего и не произошло, тут же заведя новый роман с внуком маршала Подгорбунского. Однажды Валерий увидел в вечернем сумраке своего двора целующихся Ларису и этого внука, влепил девушке звонкую оплеуху, подождал ответных действий маршальского отпрыска, не дождался, ушел и уже больше никогда не подходил к ней. А после получения диплома уехал с отцом в Китай. И теперь, припомнив мрачные, глубокие глаза полковника, короткие рубленые фразы, больше похожие на команды, чем на просьбы, Лариса поняла, что перед ней стоял, мужчина, каких она не видывала давно, решительный, много переживший, которому в принципе все равно — позвонит она министру или не позвонит, он не пропадет и без помощи вице-премьера. Женским чутьем она смутно ощутила, что в ее жизнь ворвался человек, на которого можно положиться, который все поймет и, если потребуется, защитит, хотя бы и ценой своей жизни...
