– А почему ты вообще вообразил, что этот Поляков выведет нас на убийство Малахова? – поморщился Трофимов. – А всех нас именно оно больше всего интересует. Да и тебя, собственно, из-за него просили к нам приехать и раскрыть это убийство. Мало ли чем кому нравится заниматься! На мне самом вон, может, до сих пор, еще с советских времен одно абхазское дело висит, так оно мне нравится.
– Не спорю, – неохотно отозвался Турецкий. – Поэтому сейчас мне нужны все данные по поездкам Малахова в Москву. Как часто, когда последний раз, сам ездил или нет, к кому именно, кто его московские друзья, а главное – женщины. Женщины, женщины и женщины. Их хочу.
– Женщины? – с удивлением переспросил Трофимов.
– Вот именно. Жизнь прекрасна и удивительна, – объяснил Турецкий. – И запросите в министерстве внутренних дел Эстонии о месте нахождения Полякова.
– Я уже сделал туда такой запрос, -сказал капитан.
Турецкий с Трофимовым вопросительно уставились на него.
– Вячеслав Георгиевич Поляков исчез из Таллина несколько дней назад.
Очередной сочинский день подошел к концу. Что-то принесет теперь ночь?
Вася Симонов стоял в карауле. Вернее, он пытался ходить, увязая сапогами в мокрой траве, мхе, и чем там еще – было непонятно. Вася сторожил вверенную ему территорию не за страх и не за совесть, а за ефрейтора Василенко. Свой срок он уже отстоял давно. Вася чувствовал, что рядом море, и от этого почему-то хотелось плакать. Комары жрали Васю с наслаждением. Невидимые лешие подбирались к нему со всех сторон. Вася проклинал все на свете и вспоминал нереализованные возможности закосить от армии.
Вдруг послышался хруст. Вася вздрогнул и притаился. Вдоль болота вышагивал невысокий человек.
Выждав некоторое время, Вася сделал несколько шагов к нему навстречу и неуверенно крикнул:
– Стой! Кто идет!
Человек попятился и пару секунд помолчал, но затем заговорил:
– Назовите свою фамилию, воинское звание и непосредственного начальника.
Вася даже онемел от такой наглости. И, осмелев, передернул затвор. Штатский, услышав этот звук, отступил назад и упал в болото, благо там было неглубоко.
– Солдат, – надрывался штатский, – ну хоть имя назови, как твое имя, солдат?!
«Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен», – мелькнула у Васи безумная мысль. Воодушевленный ею, он неожиданно для себя скомандовал:
– А ну назови пароль!
– Какой пароль, солдат? – выл штатский, стоя в болоте на четвереньках. – Я же твой командир!
– Врешь, не возьмешь, – отвечал Вася военно-революционными фразами. – Мой командир расчета – ефрейтор Василенко! – И, направив автомат на злоумышленника, Вася заставил его лечь до прихода вышеторчащих товарищей.
– Я твой комполка, солдат, – задыхался штатский, но – тщетно.
Вася, уже не слушая подобную ересь, сделал сигнальный выстрел, на который должно было сбежаться подкрепление. Вася мстил сейчас военкому на призывном пункте, комбату, поставившему его в этот идиотский караул, ефрейтору Василенко, комарам и невидимым лешим. А еще тому ублюдку, который успел за прошедшие полгода увезти Васину невесту с его родины, города Краснодзержинска, на свою – в город Чаадаевск.
Примерно через три часа приехавший наконец командир батареи разрешил поднять потерявшего к тому времени сознание в холодном болоте нарушителя охраняемой зоны. Который, к ужасу, оказался его собственным командиром полка. Комполка, инкогнито вернувшийся из отпуска, решил проверить, на свою голову, как ведут себя его подчиненные при выполнении боевого задания.
Грязнов больше не смог получить в свое распоряжение ни одного военнослужащего срочной службы. А рядовой Вася Симонов общим собранием «дедов» и «дембелей» полка за выдающиеся заслуги был немедленно переведен в «черпаки» и еще неделю не мог безболезненно сидеть.
«В МОСКВУ, В МОСКВУ…»
Грязнов уже практически в одиночку продолжал заниматься лесными поисками, и пока что безрезультатно.
Любовницу Малахова искать пришлось недолго. К середине этого же дня в номер к Турецкому, изучающему на диване собранное Малаховым досье на мэра города, постучали.
– Да-да.
Вошла небольшого роста миловидная кареглазая шатенка лет тридцати, в мини-юбке и яркой ветровке, с профессиональным фотоаппаратом на плече, но в общем и целом – ничего особенного, так бегло оценил женщину Турецкий. Хотя было, пожалуй, в этих стандартных, примелькавшихся чертах нечто запоминающееся.
Она негромко произнесла свою фамилию, и Турецкий чуть не подпрыгнул на диване. Ну конечно! Это была ведущая популярной московской телевизионной передачи.
– Вы ведь Александр Борисович Турецкий? Слава Богу, вся прямо издергалась, думала, найду вас здесь или нет? Кажется, вы ищете именно меня. Можно присесть?
– Только в том случае, если вы тесно общались с одним полковником милиции, – без обиняков заявил Турецкий.
Женщина упала в кресло и зарыдала, смывая с себя почти всю косметику.
«Она, – понял Турецкий. – Или нет? На розыгрыш не похоже. Не подставка ли?»
– Давайте так, – осторожно начал он. – Меня не интересует ваша связь, мне нужна только некоторая информация, а именно – даты и часы. Но сперва объясните, как вы узнали о случившемся, хотя, конечно, – он махнул рукой, – журналисты, все понятно. Информация расходится мгновенно.
– Нет-нет, – встрепенулась она, – мои журналистские каналы тут ни при чем. О гибели Вани мне рассказал брат. Отметьте, пожалуйста, это важный момент.
«О Господи, – подумал Турецкий, – еще один новый персонаж. Сколько же их всего в этой истории?»
– Он работает в пресс-центре московского УВД. И он был здесь со мной, приезжал в Сочи, я имею в виду. Он у меня страстный охотник.
– Вот как.
– Да-да! И здесь мы с ним были вместе. То есть он тут отдыхал в «Лазурном», знаете, а я, я же сейчас работаю, выборы там, перевыборы, в общем, самая горячка. Так что к Ване буквально на пять дней заскочила. И перед отъездом, – она тяжело вздохнула, – пошли в этот проклятый лес.
– Подождите, я ничего не понимаю. Как же ваш брат, такой страстный охотник, охотился? Он что, в Сочи отдыхать с ружьем приехал?
– Да нет же! Он охотился с Ваниным ружьем. Иван ему дал свой «Мосберг». А мы в это время…
– А вы?
– Ну мы, естественно, нет, мы все время, пока брат там где-то палил, провели в егерской сторожке. Знаете, есть там такая?…
– Да уж знаю. Так что, Малахов в лесу вообще не стрелял?
– При мне – нет. Мы же заняты были, сами понимаете, неужели никогда с женщиной вдвоем в лесу не бывали?
– А как ваш брат?
– Да как, в белый свет как в копеечку. Приволок пару каких-то куропаток, но Ваня посмотрел и сказал, что это дрянь, мы их и оставили… И самое главное, – засуетилась вдруг она, копаясь в сумочке, – я же вам документы привезла!
