— Да, конечно, — хмуро подтвердил Деменок. — Они есть и в оперативном, и в следственном деле.
— Хорошо, — сказал я. — Как насчет «Макарова»? Деменок посмотрел на меня вопросительно.
— Что — насчет «Макарова»?
— Мы приехали к вам по следу этого самого «Макарова», — пояснил я. — Этот ствол в Москве всплыл, в ряде случаев неочевидных преступлений. Выяснилось, что он и у вас тут пострелял немало.
— Простите, — сказал Деменок. — Мне про это мало известно. Это точно наш «Макаров»?
— Точно, — подтвердил я.
— Хотелось бы знать, какая же сволочь им пользуется? — произнес Деменок. — Может, кто из нашего списка?
— А вы покажите список, — предложил Дроздов. Деменок пожал плечами, взял заранее приготовленную папку с оперативным делом об убийстве капитана Ратникова, раскрыл ее и полистал.
— Вот наш список. Зачитать?
— Будьте любезны. Он стал читать:
— Юхнович Виктор, кличка Щербатый, Овчинников Андрей, кличка Пепел, Райзман Владимир, Савельев Николай, Черкасов Петр, Волкодав…
— Петечка, — сказал я, вдруг вспомнив эту кличку.
— Да, Петечка, — сказал Деменок. — А вы откуда знаете?
— Вы сказали, Райзман Владимир. Гляньте-ка, не Владимир ли Михайлович?
Даже не глянув, Деменок ответил:
— Точно, Михайлович. Вы его знаете?
— А нет ли там Ашота Маркаряна? — спросил я. Деменок медленно закрыл папку и ответил:
— Есть.
— Так, — сказал я. — Очень интересно… Что скажешь, Вася?
— Готов спорить, — сказал Дроздов, — что гражданин Щербатый, или как его там, был застрелен из пистолета системы «Макаров», доступного к идентификации по факту пропажи.
— Вы хотите сказать, что его тоже убили из ратниковского пистолета? — спросил Деменок.
— Во всяком случае, Райзмана, Петечку и Маркаряна грохнули именно из него, — сказал я. — Это вам ни о чем не говорит, господин майор?
Тот пожал плечами.
— О чем это мне должно говорить?
Тут Дроздов противно захихикал, играя при этом под группенфюрера Мюллера из легендарного фильма «Семнадцать мгновений весны».
— Это должно говорить, товарищ майор, о том, что пистолет этот мог быть и не похищен. Что кто-то из друзей капитана Ратникова шмаляет из этого пистолета весь предоставленный вами списочный состав. Так вы говорите, много у него друзей было, да?
— Много, — сказал Деменок. — Все городское управление.
— Значит, есть из кого выбрать, — сказал Дроздов.
— Спокойно, — сказал я. — Вы меня простите, майор, но мне непонятно, почему никому из вас не пришла в голову эта самая простая версия. Если Щербатый был прикрыт гэбэшниками, то кто же, как не оперативный розыск, мог на него выйти? И потом, мне что-то не очень верится, что вы ничего не знаете о выстрелах из этого «Макарова»; Не томите, майор, расскажите.
Он тяжело вздохнул и долго выпускал воздух, надув щеки.
— Разумеется, такая версия есть, — сказал он. — Три убийства из этого пистолета совершены в Ростовской, Волгоградской областях и в Ставропольском крае. Все трое убитых входят в список, но, поскольку дела эти расследовались местными органами, обобщений не делали.
— Но вы об этом знаете, — отметил я. — Почему же вы сами не подняли шум? Вы понимаете, что тем самым навлекаете на себя подозрение в соучастии?
— Вы субъективно рассматриваете эту связь, — сказал Деменок, на глазах краснея. — Почему бы не предположить, что идут разборки внутри преступных структур? Следствием установлено, что пистолет похищен преступниками, у нас нет причины отходить от этой версии.
— И один из них так расчувствовался, что решил замочить всех остальных, — сказал я. — Хорошая версия.
— Во всяком случае, что-то их напугало, — сказал упрямый Деменок. — Даже после того, как дело было официально прекращено после смерти Щербатого, они не осмелились вернуться.
— Сколько их там всего? — спросил я, кивнув на папку с делом. — Успеем мы хоть кого-нибудь застать в живых?
— По нашим расчетам, там было десять человек, — сказал Деменок. — Восемь из них установлены, двое неизвестны. Из этих восьми получается, что семеро убиты. В живых остался известный аферист Григорий Люсин, кличка, соответственно, Люся.
— О, — обрадовался Дроздов. — На зоне такие клички особенно любят.
— Местонахождение неизвестно, — сказал Деменок. Я поднялся, разминая затекшие мышцы.
— Ясно, — сказал я. — Дело я возьму с собой, может, еще чего почерпну. Сейчас напишу постановление и расписку. Кстати, надо будет взять в прокуратуре и следственное дело. А вы, господа, займитесь анализом личного состава. Уточните, кто из близких друзей капитана Ратникова за это время выбыл из состава управления, кто мог участвовать в серии убийств, и вообще, поищите надежных свидетелей.
— Эти подозрения оскорбительны для личного состава нашего управления, — проговорил майор Деменок, не поднимая глаз.
— Вы так считаете? — переспросил я. — А вот если начистоту, майор? Вы сами смогли бы заняться этим, я имею в виду определить подозреваемых среди коллег Ратникова, будь у вас такая возможность?
Он посмотрел на меня изумленно.
— Вы меня что, на пушку берете, товарищ следователь по особо важным делам?
— Какая там еще пушка, — вздохнул я. — Я бы смог.
12
Утром в субботу депутат Кислевский проснулся от кукареканья будильника. Девица, спавшая рядом, недовольно проворчала:
— Господи, петух-то откуда?
— Разговорчики, — пробормотал Кислевский, поднимаясь. — Даю тебе пять минут на все про все, иначе выставлю в коридор в чем есть. Действуй!..
Он жил в ритме, заданном временем. Чтобы преуспеть в этой жизни, надо было не просто крутиться, а крутиться в темпе. Слабые отпадали, а он не считал себя слабым. Жизнь его была посвящена делу, а на маленькие удовольствия оставались лишь крохи свободного времени. Взять хотя бы эту девицу, ведь не шлюха профессиональная, сотрудница родственной фирмы, сидит на клавишах, соображает, что к чему. Он снял ее после того, как встретился с нею в курилке. Две-три реплики глаза в глаза, и взаимопонимание достигнуто.
Конечно, ведь она жила в том же ритме. Когда он через пять минут вышел из ванной, она действительно была уже готова.
— Даже не умылась, — сказала она смущенно.
— Дома умоешься, — сказал Кислевский.
— Мы сегодня увидимся? — спросила она.
Приятно было сознавать, что она приходит к нему не за деньгами, а за лаской и вниманием. Кислевский пользовался платными услугами, но одновременно презирал этих женщин.
