Глава девятая НОРМАН КЛАРК
Приходилось заниматься не только Кларком, а и историей США, которую, как оказалось, мы совершенно не знаем.
К середине тридцатых годов, когда Кларк был уже не мальчиком, а вполне дееспособным молодым человеком, Соединенные Штаты начали оправляться от последствий чудовищного экономического кризиса, обрушившегося на страну между двадцать девятым и тридцать третьим годами. Страх вновь лишиться всех своих сбережений уже перестал висеть дамокловым мечом над каждым американцем. Частная инициатива не только приветствовалась, но и получала посильную государственную поддержку. Знаменитый «новый курс» Франклина Делано Рузвельта давал свои первые плоды.
Букет принятых за несколько лет законов был хорошим подарком гражданам страны, которая, по сути дела, вступила в новый этап своего развития. Это был уже не «дикий капитализм» периода первоначального накопления, а вполне организованная, в определенной мере справедливая система общественных отношений.
Все это произошло, естественно, не только под влиянием кризиса, но в огромной степени потому, что весь мир вступил в новую эру. Положение Советского Союза, которому прежде все предрекали скорую гибель, настолько упрочилось, что наиболее прагматичные политики во главе с Рузвельтом поняли: с СССР гораздо выгоднее быть если не в дружественных, то хотя бы в пристойных отношениях.
Свое правление Ф. Д. Рузвельт начал с установления дипломатических отношений с СССР. В тридцать пятом году было подписано первое торговое соглашение между СССР и США.
На этом фоне не следует преувеличивать «дружественность» американского правительства к большевистской идеологической доктрине. За фасадом внешней благопристойности именно в это время развернулся почти во всю свою мощь фронт тайной войны между разведслужбами великих держав.
НКВД создал мощнейшую разведовательно-диверсионную структуру. Главное направление ее деятельности было ориентировано в первую очередь на США. Это «главное направление» состояло из трех основных видов активности: легальной, полулегальной и тайной.
В рамках легальной активности через коммунистов и сочувствующих шла пропаганда достижений советского государства, его успехов в создании идеальных условий жизни для рядовых граждан, небывалого подъема науки и искусства, спорта и так далее. Полулегальная активность заключалась в поддержке профсоюзного движения США со стороны СССР и Интернационала, а также в материальной помощи Компартии США, профсоюзам под видом международной солидарности трудящихся. Последствия экономического кризиса усилили ряды сторонников «советского образа жизни». Конечно, людям с пределом мечтаний в виде гарантированной пенсии утопические социальные гарантии большевиков казались раем.
Тайная активность на то и была тайной, чтобы не быть заметной не только рядовому гражданину, но и многим политикам. НКВД внедрял своих агентов, как засланных из СССР, так и завербованных среди придерживающихся левых взглядов или падких на кажущиеся легкими деньги американцев, во все сколько-нибудь значимые государственные, частные и общественные организации. Не гнушаясь ничем. Разумеется, разница между мелким агентом, работающим в порту, и, например, конгрессменом, очевидна, но агентурная система была организована таким образам, что информация собиралась по крупицам, в самых разных сферах. Каждому находилось дело.
Одни занимались сбором разведывательных данных — от объема грузовых перевозок крупнейших портов США до совершенно секретных сведений о разработках новейшего оружия. Другие выполняли роль профессиональных провокаторов, активизируя забастовочное движение и массовое недовольство политикой правительства. К непосредственным террористическим актам прибегали не столь часто, но все же чаще, чем это было вызвано оперативной необходимостью. Вряд ли оправданным был знаменитый взрыв в морском порту Провиденса, штат Род-Айленд, когда агенты НКВД при операции по ликвидации бывшего сотрудника НКВД, сбежавшего на Запад Семена Фридмана, заодно ликвидировали почти полторы сотни мирных граждан и вывели из строя мексиканский сухогруз «Элизабет».
Именно в недрах НКВД созрела концепция «правдоподобного отрицания», которая в США получила конкретные очертания лишь в 1948 году в секретной директиве Совета национальной безопасности. По этой директиве любые действия разведывательных служб США должны были планироваться и проводиться таким образом, чтобы у правительства всегда была возможность убедительно отречься от тех или иных действий разведки. Вся политика Сталина была построена на этой концепции начиная с тридцатых годов. Американцы оказались всего лишь примерными учениками.
Первоначальный период заигрывания правительства Рузвельта с большевиками быстро кончился. Трезвые головы, казалось, вовремя спохватились. Не случайно Федеральное бюро расследований, ведущее свое происхождение от созданного в 1908 году в министерстве юстиции достаточно скромного Бюро расследований, занимавшегося лишь координацией уголовно-следственных усилий различных ведомств, именно в 1935 году получило новое, ставшее классическим название — ФБР. Вместе с названием оно получило и новые полномочия. Именно в его недрах проходили первый «обжиг» будущие основатели и столпы ЦРУ.
Но если с терроризмом и мелкими агентами можно было как-то бороться, как, впрочем, и с общественным мнением (внешне к нему прислушиваясь, но делая по-своему), то с «агентами влияния» дело обстояло гораздо сложнее. В подобном грехе можно было заподозрить кого угодно, вплоть до самого президента. До сих пор неясно, сколько пользы, а сколько вреда принесла Америке комиссия по расследованию антиамериканской деятельности. Сколько голов даром полетело тогда, сосчитать трудно. Кстати, тогда, в тридцатые годы, этого термина, «агент влияния», практически не существовало или, во всяком случае, он еще не стал расхожим клише бульварных газет, которые позже присуждали этот почетный и высокий статус кому ни попадя.
Народ Америки между тем жил обычной жизнью, в поте лица зарабатывая на кусок хлеба с джемом. Большая политика была уделом больших политиков...
В тридцать седьмом году Норман Кларк поселился в Ньюарке, штат Нью-Джерси. В том же году он основал свою первую в жизни газету «Ньюарк уикли». Ему едва исполнилось двадцать лет. Газета довольно быстро приобрела широкий круг читателей и подписчиков. Прежде всего ее отличало то, что она совсем не писала о политике. Однако она не была и чисто бульварной, то есть не рылась в грязном белье местных жителей, не отказывая, правда, себе в удовольствии узнать об интимной жизни знаменитостей если не мирового, то по крайней мере континентального масштаба.
Хотя Ньюарк и был созвучен Нью-Йорку, да и находился совсем недалеко от неофициальной столицы, но городом был провинциальным и отчасти пуританским. Газета Кларка удачно вписалась в общий настрой жизни города.
В ней освещались проблемы пригородного животноводства (какая-нибудь статья Гарри Смита о способах повышения рождаемости у свиней могла вызвать в городе многочисленные пересуды, а номер с такого рода статьей зачитывался в местной библиотеке до дыр, пока не исчезал, унесенный излишне предприимчивым свинофермером), погрузочно-разгрузочных работ (виртуозом пера неожиданно оказался заместитель управляющего Ньюаркским портом Дерк Бауэр, который вскоре сменил профессию) и так далее. Норман Кларк был человеком, умеющим удивительно хорошо подбирать команду людей, делающих одно дело. Биографы Кларка охотно описывают этот период деятельности молодого предпринимателя, благо свидетелей его предостаточно. Эти люди оказались почему-то гораздо более жизнеспособными, нежели те, кто сопровождал детство и юность Кларка.
