– Как вы думаете, товарищ Жуков, а могут ли быть полезными спаренные установки авиационных пулеметов винтовочного калибра? – спрашиваю, а сам наблюдаю за реакцией Комарицкого. Он же как раз конструктор авиационного вооружения. Должен высказать свое мнение, «за» или «против». В принципе, я и сам знаю, что в полевых условиях те же ШКАСы особо не постреляют – все же это не аэродром и не самолет, да и обслуживание в пехоте от авиационного… гм… сильно отличается. Но ведь зерно здравое в этом есть. Было же где-то, что использовали какие-то авиационные пулеметы в ПВО.
– Разрешите мне, товарищ Сталин, – вот молодец, не побоялся. Ну, давай, предлагай.
– Да, товарищ Комарицкий, говорите.
– Лично я полагаю нецелесообразным использование всех имеющихся типов авиационных пулеметов в противосамолетной обороне войск. Но в ней вполне можно использовать такие типы, как ДА-2 и ПВ-1, снимаемые с вооружения ввиду малой скорострельности. Поскольку они конструктивно не отличаются от армейских образцов, полагаю, что они будут нормально работать и в полевых условиях. Имеющиеся же пулеметы ШКАС нужны для вооружения самолетов.
– Неужели у нас нет запаса таких пулеметов? Нельзя ли, если он есть, использовать эти пулеметы для обороны аэродромов? – я и не знал, что дело настолько запущено. Начинаю хмуриться, вижу, что директор «восьмерки» сидит еле дыша и принуждаю себя успокоиться. Чтобы присутствующие тоже успокоились, подхожу к столу, неторопливо набиваю и раскуриваю трубку.
– Полагаю, возможно, товарищ Сталин, – отвечает конструктор, а Тимошенко подтверждает, что небольшой запас пулеметов есть.
– Вот и хорошо. Вам и товарищу Чарнко надо будет продумать конструкцию зенитных станков для авиационных пулеметов и, по возможности, пушек ШВАК. А теперь давайте обсудим положение с зенитными пушками. Товарищ Авцин, объясните товарищам, как получилось, что, имея готовую конструкцию тридцатисемимиллиметровых орудий особой доставки, ваш завод так и не смог выпустить их в достаточном количестве. А вы, товарищ Кулик, пока подумайте и потом доложите, чем мог помочь ГАУ этому заводу и почему этого не произошло.
Пока директор довольно-таки бодро оправдывается, приводя множество объективных причин провала программы производства зениток, Кулик сидит с видом человека, нечаянно проглотившего жабу. Что, не ожидал? Конечно, кое в чем ты, товарищ маршал, прав, но в целом твои идеи завиральные. Не помогают они улучшить оборону, скорее наоборот, отрицательно действуют. Тем более, что ты так и не нашел времени подписать приказ об изъятии некачественных бронебойных снарядов для «сорокапяток». И не подумал ничего делать по решению этого вопроса. Поэтому придется тебя отправить куда-нибудь на другую должность. Главное Артиллерийское Управление и без тебя обойдется.
– Ви законьчили, товарищ Авцин? Типер доложите нам, что ви сделали для решения этих проблэм?
«Из опыта мировой войны можно сделать два основных вывода в части производства орудий и боеприпасов.
Запасы мирного времени должны быть достаточны, во избежание кризиса, пока не будет полностью развернута производственная мощь мобилизованной промышленности.
Питание войны не может быть построено на запасах мирного времени, сколь бы не были велики эти запасы; война будет вестись в основном за счет продукции военного времени; подготовка промышленности в мирное время должна обеспечивать быстрое развертывание ее для массового производства во время войны».
«Артиллерия в основных видах боя»
[8]
. М.: Госвоениздат, 1940.
24 мая 1941 г. Москва. Кремль.
Кабинет Сталина.
Тов. Сталин
Суббота получается весьма напряженной. Собираю сегодня большое военное совещание у меня в кабинете. Немцы в первой половине мая так и не напали, поэтому у многих появилось расслабленное настроение. Пошли разговоры, что и не нападут совсем, пока с Англией не покончат. Голиков недавно эту гипотезу у меня в кабинете целых полчаса защищал. Расслабляются военные. Это плохо, совсем плохо.
Зато наша попытка тайного приведения войск в боеготовность (одно утешает, что мы подстраховались и Деканозов после начала подъема войск оповестил Риббентропа о больших учениях Красной Армии) оказалась весьма поучительной, но в целом – провальной. Как ни странно, лучше всех справился товарищ Павлов – у Западного Особого приведение в боевую готовность получилось намного лучше, чем у остальных четырех особых округов. Да и новинок у него в частях побольше внедрили, чем у других. Например, летчиков вместо строевых занятий начали обучать навыкам выживания во вражеском тылу. Во всех ли частях – не знаю, но в дивизии Захарова, где проверяющие были, точно занятия проводились. Нашли даже инструкторов из НКВД, а также энтузиастов – самбистов и туристов. Так что занятия очень полезными должны были получиться. Эх, съездить бы, самому посмотреть. Но некогда, некогда, время поджимает.
Недавно, сисхли гашра, второпях пару промашек допустил. Оказывается, Королев уже давно в Москве, в шарашке ЦКБ-29, у Туполева работает. А я Лаврентию уже приказал при необходимости самолетом его доставить. Обидно, да.
Тут еще выяснилось, что наземные пусковые установки, те самые «катюши», сейчас есть только в паре опытных экземпляров. Причем военные вообще не торопились их заказывать! Всего на весь год сорок штук планировали, с началом производства со второй половины года и то только для испытаний! Татрэбис набичврэби! Щербаков мне доложил, так я чуть было не сорвался и не приказал Кулика арестовать и расстрелять. Чатлахо! Услужливый дурак опаснее врага оказался. Сейчас срочно конструкторскую документацию готовят, так что за месяц как раз должны штук сорок-пятьдесят успеть сделать. Для диверсантов тоже «заплечную артиллерию» разрабатывают – упрощенные сдвоенные пусковые для восьмидесятидвухмиллиметровых эрэсов. Такой ящик своеобразный, носимый на ремнях за спиной. Прибегает отделение десантников, человек десять, к складу в тылу врага, выставляет где-нибудь неподалеку своеобразную батарею и пускает двадцать снарядов разом. Если еще и с помощью какого-нибудь временного устройства, чтобы запуск после их ухода произошел – совсем замечательно. Задача выполнена и ловить некого. Вот такие вот дела…
Вот и Поскребышев. Пора начинать.
Все поздоровались и расселись. Поднимаюсь, прохожу за спиной собравшихся и, повернувшись, еще раз осматриваю замерших командующих особых округов, членов военных советов и командующих авиацией. Все смотрят в мою сторону, так что я хорошо вижу подсвеченные солнечными лучами лица сидящих. Кузнецов, Павлов, Кирпонос, Черевиченко, Захаров, Дубровина, а этот – молодой, подтянутый, смотрящий с обожанием – Копец. Герои Испании, просто хорошие, по мнению нашего военного ведомства, военачальники, опытные «инженеры человеческих душ» в рангах корпусных комиссаров, как же так получилось, что ТАМ вы не смогли сдержать первый натиск нацистских войск и сдали почти треть страны?
Смотрю на Павлова и говорю неожиданно севшим, отчего приходится прокашляться, голосом. Все делают вид, что ничего не замечают.
