И вдруг поняла, что ей просто необходимо с кем-то поговорить, выговориться. Ей нужно было сказать кому-нибудь: «Я верю — он жив!» Каждый раз после очередного сообщения по телевидению она повторяла эту фразу. Будто бы ее могли услышать. Но телеведущие переходили к освещению других новостей, оставляя ее заявление без внимания.
И вот сейчас придет человек, который должен был ее выслушать. Она представляла себе его приход, как приход врача по вызову: «На что жалобы?..»
Раздался звонок в дверь. Кузька, заливаясь воинственным лаем, бросился в прихожую.
Когда Лена открыла дверь, то улыбнулась, не только отдавая дань приличию. Женщина, стоящая на пороге, действительно была очень похожа на участкового врача: скромный плащик, сумка-саквояж, косынка, прикрывающая от дождя, зонтика нет.
— Здравствуйте, экстрасенса вызывали?
— Здравствуйте, проходите, пожалуйста.
Кузька вертелся у ее ног, вилял хвостом, и лай его уже был требовательным — «Посмотри, какой я веселый и милый! Ну погладь меня!» И, будто поняв его желание, женщина наклонилась и ласково потеребила собачью голову.
— Как зовут этого «волкодава»?
— Кузьма, Кузька, — в замешательстве ответила Лена, вешая плащ экстрасенса. — Проходите в комнату, пожалуйста.
— Ну веди, Кузька. — Женщина прошла в комнату.
Лена с любопытством разглядывала ее: небольшого роста; неопределенного возраста; белые волосы, рассыпанные по плечам; узкие брючки; сиреневый мягкий свитер; на шее висят украшения, на первый взгляд несовместимые: крестик на цепочке, хрустальный шарик на шелковом шнурке и кожаный с серебром кулон.
— Давайте знакомиться. Меня зовут Тамара Николаевна, — открыто улыбаясь, протянула руку гостья.
— Елена Игнатьевна, — ответила мягким рукопожатием хозяйка. — Как странно, вы сейчас Кузьку назвали «волкодавом», так его называет мой муж.
— Ничего странного, видимо, у нас с вашим мужем степень чувства юмора совпадает. Скажите, собаку выбирали вы или муж?
— Я, он хотел...
— Собаку крупной породы, — не дала договорить Тамара Николаевна.
-Да.
— Но когда вы захотели взять пуделя, он не возражал.
— Да.
— Ваш муж, наверное, очень высокий, крупный мужчина.
— Да! — Все больше удивляясь проницательности собеседницы, ответила Лена.
— Очень вас любит. Но называет вас не уменьшительно-ласкательными именами, как, например, Киса. А именем, скорее подходящим мужчине, но делает это с мягкой иронией, не обидно, — продолжала Тамара Николаевна.
— Да, он называет меня Боцманом. Тамара Николаевна, вы меня поражаете, теперь я верю, что вы ясновидящая, — искренне восхитилась Лена.
— Это не ясновидение, это наблюдательность и мое давнее увлечение «методом дедукции» Шерлока Холмса: вы высокая, значит, муж ваш тоже скорее высокий. Ни в чем вам не может отказать, даже в выборе собаки, — это указывает на добродушие, которым обладают люди крупной комплекции. Отношение к окружающим у таких людей ироничное, но доброе. Карьера их складывается благополучно. Перед начальством они не лебезят, чем вызывают уважение. К подчиненным относятся по-отечески заботливо, чем вызывают их любовь и преданность.
— Да, действительно, его часто переводят с места на место, но у него никогда не возникает серьезных проблем в общении с людьми, его уважают и любят.
— Вот видите, как много рассказал мне ваш Кузька, — опять погладила ласкающуюся собаку Тамара Николаевна. — Хотя мои догадки могли вовсе не совпасть с действительностью. Но раз они совпали, значит, у меня уже есть кое-какое представление о вашем муже. А у вас я, насколько мне известно, по поводу его пропажи. Так что приступим.
Тамара Николаевна открыла свой саквояж. Через минуту между ней и Леной стоял столик, уставленный горящими церковными свечами, иконками, большим стеклянным шаром и фотографией Игоря Степановича Немого. Вся эта атрибутика не настораживала и не пугала Елену Игнатьевну, она верила сидящей перед ней женщине. И поэтому отвечала на ее вопросы не задумываясь, искренне.
Затем Тамара Николаевна, достав и раскрыв перед собой карту мира, стала водить над ней хрустальным шариком, снятым с шеи. При этом она то закрывала глаза, то открывала, внимательно вглядываясь в стеклянный шар.
В комнате воцарилась тишина, даже Кузька, растянувшись на полу, застыл в безмятежном сне. Лена следила за происходящим, сдерживая дыхание, как будто боясь спугнуть «что-то».
— Ваш муж жив. Он не в воде, а на земле. Он не болен, но ему грозит какая-то опасность, и он о ней знает. Может быть, поэтому не дает о себе известий. И знаете, я не могу сказать как, но вы каким-то образом поможете отвести удар от мужа. А впрочем, может быть, ваша вера в него настолько сильна, что способна на расстоянии преобразоваться в конкретно-ощутимую помощь. Увидите вы его не скоро.
Уходя, Тамара Николаевна оставила Лене свой домашний телефон.
— Звоните, не стесняйтесь. Даже если захочется просто поговорить. И вот что, Елена Игнатьевна, вы взрослый человек и не нуждаетесь в советах, но мне бы хотелось вам посоветовать. Сходите в церковь.
Лена провожала Тамару Николаевну уже не как чужого ей человека.
А поздно ночью раздался телефонный звонок.
— Здравствуйте, вас беспокоит Нателла Вениаминовна Полуян...
Глава одиннадцатая ВЗЛЕТ
Сначала они услышали, как за дверью упало, чиркнув по стене, тело, затем ключ повернулся в замке и дверь открылась.
На пороге стоял бледный капитан Немой с автоматом в руках.
— Тихо, ребята! Все вопросы потом! Бегом на выход! У нас на все про все — три минуты. По трапу наверх. Сразу к вертолету. Турецкий, заводишь. Гладий и Козлов — охрана! Сотников со мной за Кирюхой.
— Кирюха живой? Он здесь?! — чуть не заорал Вениамин.
Александр какое-то время обалдело смотрел на капитана, а потом выговорил наболевший вопрос:
— Ты зачем это сделал. Немой?
— Я думал, хоть ты сразу понял, Александр. Просто я вывез вас из Японии. Разве нет?
«Вывезти-то вывез, но... — подумал Турецкий. — А, ладно, потом! Сейчас главное — вырваться».
Выскочив из каюты, они разбежались в разные, стороны, как и было приказано капитаном.
Турецкий взлетел в кабину вертолета и, ощутив непривычную дрожь в руках, запустил двигатель.
Увидел, как Венька появился из какого-то люка с... Кирюхой на руках. Следом вылез Немой. Они подбежали к вертолету и забрались в него.
— Здрасте-мордасте! Вы что, без меня смыться хотели?
Вот и называй вас после этого друзьями! — Кирюха улыбался сквозь гримасу боли.
