В номере стояла такая холодрыга, что ребятам пришлось спать в одежде. Улицы Москвы замело снегом, а отопительный сезон должен был начаться только через две недели— еще один маразм, уходивший своими корнями в недавнее совковое прошлое.
— Пошел он к чертовой матери... — продолжал недовольно бурчать Венька, бросая в стакан щепотку чая. — Незаменимых людей нет. Сами справимся, без сопливых...
— Не справимся. Кто будет с аквалангом нырять? Ты?
- А хотя бы!
— Ну да, ты и в космос готов без ракеты полететь, лишь бы Митяя рядом не было, — усмехнулся Андрей. — Тоже мне, ныряльщик... Му-му по сравнению с тобой олимпийская чемпионка.
— Делай что хочешь, — махнул рукой Сотников. — Но учти, я за себя не ручаюсь.
Василий в разговор не вмешивался.
Вскипел чай. Ребята неторопливо позавтракали бутербродами с маслом, Идиотское состояние, когда до самолета целые сутки, а занять себя нечем.
— В картишки? — предложил Кирюха, вынимая из кармана потертую колоду.
Расписали пулечку. В проигрыше оказался сам Кирюха, ему и надавали щелбанов, но как-то вяло, без удовольствия.
— Ладно, кто со мной? — Андрей натянул на себя куртку. — Может, соседи знают, где найти Митяя. А может, у него просто телефон сломан.
— Я с тобой пойду, — вызвался Гладий. — Не возражаешь?
...Митяя угораздило жить в Северном Бутове, есть такой райончик в Москве, не доедешь.
Всю дорогу Андрей пытался разговорить Васю, но тот оказался молчуном, каких поискать, словно с гор спустился.
—Родители есть у тебя?
— Нема...
— А родственники?
— Не...
— А друзья?
— Петька...
— И все?
— Друзей не должно быть много... Один друг — уже счастье.
Это был новый микрорайон с домами-близнецами. Пока отыскали нужный номер, семь потов сошло. В один момент хотелось даже плюнуть и повернуть обратно.
У самого подъезда стоял серебристый «мерседес». В нем сидели четверо жлобов с постными квадратными мордами. Дикие всхлипы рейва, вырывавшиеся из стереоколонок, гулким эхом разносились по всему двору.
— Паскуды... — прорычал Гладий. — Ненавижу... Трусы поганые...
Вероятно, у него были какие-то личные счеты с «братвой». Еще не хватало, чтобы он сейчас начал выяснять отношения с этими. Андрей теперь поставил себе задачу — оградить ребят от каких бы то ни было инцидентов. Хватит уже, и так все повязаны...
— Пойдем, пойдем, — подтолкнул Андрей. — Не отвлекайся.
Они поднялись на шестой этаж.
— Вот забаррикадировался... — Придирчиво осмотрев бронированную дверь, Чесноков вдавил кружок электрического звонка и прислушался: — Вроде ходит кто-то...
— Пошел вон, подонок! — вдруг закричали из квартиры. — И передай своим, что шиш они от меня получат! Ты понял? Я считаю до трех! Уноси ноги, если жизнь дорога! Пристрелю, как паршивую собаку! Мне терять нечего, на все наплевать!
— Ни себе фига... — присвистнул Вася. — Кажется, он не шутит... А ты уверен, шо адрес правильный?
— Уверен... Да и голос его... Митька, открой, здесь свои!
— С каких это пор ты, сука, стал мне своим? Раз! Два!
— Это же я, Андрей!
— На счет три я выпущу из тебя все кишки! У меня дробовик! Что, не веришь?
— Верю, верю!
— Тогда проваливай!
— Черт бы тебя побрал! — рассвирепел Андрей. — Ты что, уже не узнаешь меня? Посмотри в глазок!
Но на лестничной площадке было темно, смотри не смотри, все равно ничего не разобрать. Впрочем, за дверью притихли.
— Увидим, услышим, диагноз поставим... Ну!
— Андрей? - через большую паузу осторожно переспросил Козлов — Ты?
— Наконец-то! — облегченно вздохнул Чесноков. — Открой!
Щелкнул замок, дверь распахнулась. В проёме высветилась бледная, заросшая густой щетиной Митькина физиономия. В руках Козлов держал взведенный карабин...
— Входите, быстро! — скомандовал он. — Дверь! Дверь за собой закройте! Видели кого-нибудь? Кто-нибудь внизу есть, я вас спрашиваю?!
— Четверо, в «мерседесе», — растерянно ответил Андрей. Он смотрел на Митяя и не узнавал его, будто человека подменили плохо сделанным двойником.
— Поджидают, суки...— зарычал Козлов. — Измором решили взять. Думают, что я не выдержу, сдамся. А вот херушки им! Херушки! — тут его взгляд остановился на Васе. — А это еще что за хрен с бугра? Ты откуда такой взялся, а? Андрей, ты его знаешь? Это ты его привел?
— Ну-ка дай сюда пушку, — потребовал Чесноков. — Еще, чего доброго, пальнешь... Дай сюда!
Митяй набычился, но спустя мгновение безропотно расстался с карабином, съехал по стене на пол, обхватил голову руками, закачался в разные стороны; как метроном.
— Устал я, Андрей... Устал... Сил никаких нет...
— Что случилось?
— Вляпался... Взял в долг, а отдавать нечем.
— Много?
— Шестьдесят штук... Хотел навариться по-быстрому, связался с дутыми коммерсантами из Мурманска... Понимаешь, я с прошлых денег себе шиномонтажную мастерскую откупил. Дело пошло классно — я ж спец, сам знаешь. Ну, решил расширяться. Туда-сюда, кредитик взял под залог шиномонтажки своей у «братвы». А тут эти мурманчане — мы тебе вернем под двести процентов. Я мастерскую загнал, все продал... — Дмитрий застонал, как от страшной зубной боли. — В общем, кинули меня... Но разве «братве» что докажешь?.. Верни — и дело с концами...
— И давно ты так?
— Три недели... Ни света, ни телефона, все отрубили... Даже в ментуру позвонить не могу. Пожрать чего-нибудь принесли?
— Нет, мы же не знали...
— Не зна-а-али! — взвыл Митяй. — Три недели на воде. Еще хорошо — крахмал нашел. Крахмал жру, представляешь?
— Так мы сейчас в магазин сбегаем, — сказал Вася.
— Стоять! — Козлов бросился к двери, закрыл ее своим исхудавшим телом. — Они уже здесь, только и ждут, чтобы я нос высунул!
— И что ты предлагаешь? — Андрей, щелкая затвором, разряжал дробовик. Огромные патроны вылетали из карабина и с противным бряцаньем прыгали по полу.
— Будем теперь вместе сидеть, — скорбно произнес Митяй. — Вот так... Дверь крепкая... Выдержит, если даже гранату подложат...
— Боишься?
— Боюсь, Андрей... — стыдливо опустил глаза Козлов. — Сильно боюсь... Это же «отморозки»... Им мало убить... Им еще поглумиться, надо. Они же член отрежут и мне же в рот засунут. Нет, не хочу так... Лучше с голоду подохнуть... Погоди-погоди... А чего вы приперлись? Не просто же так, чтобы повидаться?
