— А тебе… это… не померещилось? — озадаченно спросил Грязнов, мгновенно покрывшись испариной.
— Не померещилось, — обиделся Турецкий.
28
Денис позвонил вечером. И не по телефону, а в дверь.
— Что-то стряслось? — заволновался Турецкий, впуская его в прихожую.
— Почему обязательно — стряслось?
Действительно, подумал Турецкий, почему? Как бы это объяснить?
— Ритуал не соблюден.
— Ритуал — ничто, жажда — все, — энергично ответил Денис и передал хозяину изрядное количество баночного «Туборга».
Вот так рушатся устои, уныло подумал Турецкий и потащился на кухню укладывать пиво в холодильник.
Денис сел за стол, заняв законное место своего дяди, а в обычное время — Ирины Генриховны. Турецкий вытер пот со лба кухонным полотенцем, достал из морозилки кусок льда и повозил по шее.
— Когда эта жара кончится? — спросил он у Дениса требовательно, как будто тот был как минимум директор Гидрометцентра. Интересно, а как максимум?
— Какая жара?
Турецкий вопросительно на него уставился. Издевается?!
— У вас, Александр Борисович, случайно не жар? Может, крупозное воспаление легких начинается? По статистике, первый признак СПИДа. — Денис, поймал раздраженный взгляд Турецкого и убрал улыбку. — Я вот анализы сдал на всякий случай. Бред, конечно, но так, для очистки совести и за компанию.
— Что там с Вовиком?
— Тоже анализы сдал. Прямо в частной наркологической клинике Дименштейна на Соколиной Горе. Дядя Слава поспособствовал.
— Ну и как?
— Я проверил, достаточно надежно. Не как за кремлевской стеной, конечно, но вполне на уровне. Охрана — четыре человека, омоновцы, при полной выкладке, сигнализация современная, повсюду видеокамеры. За центральным пультом у них свой сотрудник, не из милиции.
— И свою систему охраны они, значит, демонстрируют каждому интересующемуся?
— Не каждому.
— А что, только понимающим?
— Нет. Я же говорю: дядя Слава поспособствовал.
— Ладно, я, собственно, не о том с самого начала спрашивал. Как выглядит этот тест на СПИД?
— Да обыкновенно. Сдаете кровь, через несколько дней они сообщают результат. Я предупредил, что вы придете проведать Вовика и тоже сдадите анализы, вы же и в первый раз руку в кровь ободрали, и во второй по морде ему съездили.
При упоминании о крови Турецкому опять стало не по себе, хотя он вроде уже давно и железно убедил себя, что все это чушь собачья.
— Нарочно старших подкалываешь? — пробурчал он недовольно. — Откуда, кстати, знаешь про второй раз? Вовик настучал?
— Вовик, Вовик. Он меня всю дорогу развлекал голубыми байками и строил глазки.
Турецкий несколько раз перебросил банку пива из одной руки в другую, в конце концов спрятал в холодильник и достал оттуда коньяк.
— Давай за то, чтобы с нами было все нормально. — Он налил по полной.
— Жарко же, Александр Борисович! — взмолился незакаленный Денис.
— Сам говорил, какая жара! Давай пей теперь!
Выпили. Турецкий сразу почувствовал себя лучше, Денис скривился.
— Слушай, — сказал Турецкий, — а ты мою фамилию не называл? Как-то… Сдали им спидоносного гомика — и сами тут же проверяться. Нехорошо получается. Тебе-то по фигу, а я государственный служащий. И так про Генпрокуратуру в последнее время много чего говорят. И показывают.
— Я сказал им ваше имя и отчество, чтобы они вам никаких дурацких вопросов не задавали, а сразу сделали все, что нужно. Фамилию не называл. Да бросьте вы, Александр Борисович, там же наверняка свои люди. Поговорите с дядей Славой, он же не от балды меня туда сосватал.
Ладно, решил Турецкий, разберемся как-нибудь. Не хватало еще такие вопросы с Денисом обсуждать и выслушивать его поучения.
— Знаешь, Денис, что меня в этом деле больше всего раздражает?
— Знаю, жара. Меня тоже.
— Правильно, между прочим, но жара — это во-вторых. А во-первых, наша тотальная неосведомленность. Каждого свидетеля приходится по сто раз допрашивать, пока что-нибудь стоящее вытянешь. Не обвиняемых, заметь, а свидетелей! А посему принимаю единственно верное в данной ситуации решение: на главных свидетелей — Дмитрия Коржевского и Божену Долгову — собрать максимально подробное досье, в самый кратчайший срок, лучше бы, конечно, за сутки, но в крайнем случае за двое. И второе: обеспечить прослушивание главной подозреваемой.
— А кто у нас главная подозреваемая? — приятно удивился Денис такой определенности.
— Клиника покойного профессора Сахнова. — Турецкому стало жарко после коньяка, и он снова полез в холодильник. — Ну что, пиво пить будем?
29
Рубил ее он над ручьем,
еще не замерз поток,
и теплая кровь текла
за голенища сапог.
Вся снежной кровью сочась,
от пня, от нутра корней,
упала в объятья отца —
и сросся навек он с ней.
В отцовом-ольховом стволе —
и сукровица, и сок,
и талый пульсирует снег,
и крови с водой шепоток.
О смерть, не бери меня в рай,
оставь с топором на земле
на долугую зиму зим,
оставь лежать, как отца,
приваленного к кресту
ольхой, подрубленной им.
…Папа был бледный как смерть.
С дрожащими руками.
Я его таким раньше никогда не видела. Он сказал, чтобы мы с Мамой и Ожугом отправлялись искать Деда вдоль берега, а он закачает воздух в баллоны и будет еще раз нырять. Мама не хотела оставлять его, но и посылать меня одну на поиски тоже не хотела. Я ответила, что буду не одна, со мной верный толстый Ожуг. Папа не стал вмешиваться в наш спор, только махнул рукой и побежал накачивать баллоны. Мама несколько секунд поколебалась и заспешила ему на помощь.
Я приказала Ожугу искать, но он только жалобно скулил и крутился на одном месте. Пришлось самой выбирать наудачу, в какую сторону вдоль берега идти. Мы отошли от нашего лагеря не меньше чем на километр. Дед ведь мог потерять ориентацию под водой и выплыть где угодно, он сам часто рассказывал мне подобные истории. Если погрузиться слишком глубоко, меняется газовый состав крови и наступает водородное опьянение. Человек перестает понимать, где верх, где низ, не говоря уже про право-лево. Малодушный в такой ситуации может запаниковать и в итоге пойти ко дну. Но Дед у меня старый подводный волк, я не представляю себе, что с ним могло что-нибудь случиться. Наверное, он нашел что-то очень интересное и отклонился от заранее намеченного маршрута и сам отцепил страховочный трос. А теперь сидит где-нибудь на берегу и изучает свою подводную находку. Я попыталась представить себе, что бы это могло быть. Может, кто-то до меня спрятал в этих местах клад, но не закопал, а для большей надежности опустил под воду?
