Очнувшись от грез, счастливый любовник достал мобильный телефон и набрал номер офиса…
Когда наконец Чхве Иль Сон тихонько приоткрыл дверь в актовый зал корпорации, совещание подходило к концу. На подиуме у большого экрана с лазерной указкой в руке стоял сам председатель совета директоров фирмы господин Ким Ин Сэн, низенький и круглый, словно колобок. Он уже закончил доклад и теперь подтверждал некоторые положения своей речи схемами и цифрами, а также отвечал на вопросы.
В помещение менеджер постарался войти незаметно, просочился тише июльского ветерка, но его тайное проникновение не ускользнуло от внимания директора по персоналу господина Пака Чжона Э, стоявшего часовым у стены. Тот слегка приподнял руку ладонью вниз и помахал всеми пальцами, подзывая опоздавшего. Чхве приблизился, нарочитой сутулостью стараясь уменьшить свой непомерно высокий для корейца рост, и почтительно склонил голову.
— Что случилось, достопочтимый господин Чхве? — едва слышно спросил Пак, вынужденный все равно задирать голову. Говорил он обычно на современном деловом хангуго, но порой в речи его все же проскальзывали архаизмы, свойственные диалекту уроженца острова Чеждудо.
— Попал в пробку на мосту, господин директор. Я звонил… — шепотом сообщил провинившийся.
— Двадцать баллов — с вашего позволения, любезный господин Чхве. — Начальник вытащил электронный блокнот, тыкая тоненькой палочкой в едва заметные кнопки с иероглифическими графемами, снял с не умеющего рассчитывать время сотрудника двадцать баллов за разгильдяйство и больше не обращал внимания на Иль Сона.
Менеджер по интеграционным информационно-техническим решениям, руководитель одного из крупных проектов компании, Чхве Иль Сон стоически воспринял и эту неизбежность. Ничего. Он не упустит возможности вернуть и утраченные баллы, и приплюсовать еще немалые бонусы до того времени, как будут выписывать заработную плату. Пока же внимание наказанного обратилось к схеме, высвеченной на экране. Именно его усилиями она оказалась там. И Чхве Иль Сон с гордостью и чувством сопричастности слушал речь первого человека фирмы.
— Итак, господа, можно подвести предварительные итоги. Во-первых, русские интенсивно ведут разработки в области радиотелефонной связи третьего поколения…
— Для кого это секрет? — негромко произнес кто-то из сидевших в первых рядах.
И эта выходка не осталось незамеченной местным цербером. Он быстренько снял в своем электронном кондуите десять баллов спросившему. Не потому, что спрашивать нельзя — как раз вопросы задавать уже было позволено, но обращаться к старшему надлежит с требуемым пиететом.
— Это не секрет, господин Ли Сун Син, — живо откликнулся генеральный директор. — Как не секрет и то, что многие полагают русских таежными медведями…
На этот раз Ли, к которому напрямую обратился Ким Ин Сэн, поднялся из кресла и поклонился:
— Я так не считаю. Но, уважаемый господин Ким, не можете ли вы уточнить, какие именно характеристики этого чудо-телефона делают его интересным на нашем рынке?
— Видите ли, господин Ли, данная модель хороша именно тем, что в ней объединены все лучшие характеристики конкурентов. Особый интерес представляет также идея разделения цифровых видеокамер: отдельно для записи видео, отдельно — для внутрисетевой видеосвязи. Но главное, господин Ли, скорость обмена данными…
— В рамках их древнего стандарта GSM? — одними губами усмехнулся оппонент.
— Нет. — Директор раздраженно щелкнул пальцами и подошел к экрану, схема на котором сменилась таблицей, и по ней резво забегало красное лазерное пятнышко указки. — Аппарат предназначен для работы в UMTS, с использованием наших принципов передачи данных. И может без адаптации использоваться в Корее уже сейчас. Зато объемы информации… Благодаря схемным решениям и прекрасной операционной системе по одному каналу связи можно предавать два полноценных источника видео в реальном времени с полным разрешением и приемлемым качеством…
В зале раздались аплодисменты.
— И теперь, — директор торжественно повысил голос, — обладая этой информацией, мы уже через месяц выйдем с предложениями к производителям. Начнем с «Самсона», разумеется. Но если нас не будет устраивать цена, мы оставляем за собой право обратиться и к нашим японским партнерам!..
Позже, когда совещание закончилось, в кулуарах сотрудники оживленно обменивались мнениями.
— Я опоздал и начало прослушал, — объяснил приятелю Иль Сон. — Что они про цену сказали?
— У наших боссов про финансы спрашивать — что Кима в Сеуле искать. Не называли, конечно. Но из бухгалтерии просочились слухи, что нам русские схемы достались за исключительно смешные деньги. Сумма не превысила шести миллионов долларов…
Умевший ничему не удивляться Чхве и на этот раз остался спокоен. Лишь промелькнула мысль: неплохо. Неплохо кладут в карманы их любимые боссы, если — а он знал это абсолютно точно, поскольку сам налаживал деловые контакты с Егоровым, — русские из «Вертикали» просили за эту разработку четыре миллиона. Но сошлись стороны на трех с половиной. Через месяц «Seoul-78» выпустит опытную партию телефонов и продаст проект не меньше чем за пятьдесят. А «Самсон», «Сони» или «Панасоник» спустя еще полгода поимеют на продажах новой модели сотни и сотни миллионов долларов.
Большое-пребольшое спасибо русским товарищам…
5
Турецкий потягивал «Грольш» в уютном полуподвальчике в Брюсовом переулке. Они здесь бывали несколько раз с Грязновыми, что позволило называть эту забегаловку «наш бар». До прихода Дениса время еще было. И следовало поразмыслить.
На этот раз кое-что существенное на встрече в кабинете у Меркулова прозвучало. Константин Дмитриевич выглядел озабоченным. И не сильно старался это скрыть.
— Садись, где удобно, — буркнул заместитель генпрокурора. — И без лишних слов. Утром отшутили. Сейчас времени уже нет.
— Так серьезно? — прищурился Турецкий.
— Более чем. Сначала меня вызывал генеральный. А потом позвонил лично.
— Сам?
— Сам. Сказал, что речь идет о возможности похищения не только выдающегося ученого, но и стратегически важных для безопасности России сведений. Что, скорее всего, здесь замешаны спецслужбы Запада. Просил быть предельно осторожными и собранными. Не рекомендовал информировать средства массовой информации. Короче, дело на полном контроле. Я даже предложений высказать не успел. Мне все расписали. Кстати, ты что планировал делать?
— То, что ты, Костя, и сказал. Возглавить следственную группу. Ведь это уже решено?
Меркулов кивнул.
— Ну, а дальше, как обычно. Отработаем все связи академика, в том числе и давние. Это я на своих орлов взвалю, хоть у них и своих дел сейчас по самые уши. Но Елагин поскрипит, да вытянет оба воза, а дела Володи Поремского я, Костя, попрошу тебя передать кому-нибудь другому. Позвони начальнику следственного управления — пусть разгрузит парня. Он мне нужнее сейчас. Ребятам много работы предстоит. Нужно осмотреть кабинет Дубовика, квартиру его, дачу — глядишь, среди вещей какая-нибудь зацепка обнаружится. Потом прошерстят коллег академика. Друзей. Родственников. Может, что-то и всплывет среди личного, чего на люди не выносят. Особое внимание — делегации в Ганновер. Не может быть, чтобы никто ничего не видел. Я сам свяжусь с нашим посольством в Германии, ведь посол лично был на выставке. Консульство в Ганновере запрошу. Проверим все авиарейсы на Москву. И в Германию готов слетать, если понадобится. С ганноверской полицией связаться сможешь, чтобы содействие оказали? Кстати, загляну заодно в «пятерку» — Питера повидаю. Может, у него информация промелькнула, хоть это и вряд ли дело рук террористов. Ну а Слава займется пока вернувшимися делегатами. Все ли вернулись. Насколько были связаны с Дубовиком. Общался ли он с кем-то. Было ли что-то не вписывающееся в рамки обычного визита. С Мирошкиным состыкуюсь — у него наверняка что-то да есть по всем возможным фигурантам околокомпьютерных дел. Дальше — по обстоятельствам. Сейчас вот вернусь к себе — и сразу же раздам всем сестрам по серьгам. Всякий штык будет знать свой маневр. Бездельничать ни один не станет…
