– Ну хорошо. Я вижу, Владимир Дмитриевич устал. Думаю, ему надо дать время для отдыха.
Я выпрямился, стараясь принять бодрый вид. Видимо, получилось плохо.
– Так вот. Восьмого августа к девяти утра вы, капитан Коробков, поступаете в распоряжение капитана Пушкина. Ему поручено ознакомить вас с городом. В подробностях. Так, чтобы вы потом смогли самостоятельно проводить любые операции на его территории. А сейчас можете идти. – Он встал и протянул мне руку. Уже выходя из кабинета, я услышал за спиной голос Пушкина:
– Втемную работаем, Валентин Иванович?
Ответа я не расслышал, да и не слишком стремился. Больше всего в тот момент хотелось добраться до комнаты и лечь в постель. Впервые после приезда в Штаты…
В солнечный день восьмого августа мы с капитаном Пушкиным сидели в машине перед медленно открывающимися воротами посольства. Я настраивал себя на встречу с новым враждебным миром и был несколько напряжен. Мой спутник Саша Пушкин, напротив, выглядел совершенно спокойным. Я бы даже сказал – расслабленным. Он жевал жвачку и подпевал какому-то певцу, хрипящему о своей бесконечной любви по радио.
Наконец ворота открылись, и мы выехали на улицу. Ничего необычного, пустынно и очень чисто.
– Достань путеводитель, – сказал Саша, настраивая радио на другую волну.
Я вытащил из бардачка карту, и мы покатили по улицам города. Я смотрел и запоминал. Саша знал каждый поворот и давал отличные ориентиры для памяти. Вывески баров, особенности архитектуры, витрины фирменных магазинов – все это сразу складывалось в цельный образ столицы. Скоро я заметил, что мы кружим по одному и тому же району, а Саша то и дело поглядывает в зеркало заднего вида. Я оглянулся, но увидел позади только вереницу автомобилей.
Мы стояли на одной из центральных улиц.
– Сиди спокойно, – тихо сказал мой гид. – Сейчас заедем перекусить.
Я видел, как он включил правый поворот. Но тронувшись с места чуть раньше остальных, на светофоре мы повернули налево. Машина пошла быстрее, мы петляли по знакомым уже улицам и незнакомым переулкам и скоро подъехали к ничем не примечательному кафе.
– Пошли, – Саша вышел из машины, я направился следом. Ноги после двухчасового сидения затекли. Под звон колокольчика над входной дверью мы вошли в помещение с большими, во всю стену, окнами.
– Посмотрим, что едят эти американцы, – сказал Саша почему-то по-французски и, обернувшись, подмигнул мне.
– Посмотрим, – ответил я ему на том же языке.
На ломаном английском Саша заказал нам еду, и мы, несмотря на то что кафе было полупустым, подсели к какой-то супружеской паре. До нашего прихода они, по-моему, ссорились. Саша сел к окну. Он улыбнулся сидящим напротив и объяснил им, что мы туристы из Бельгии, осматриваем достопримечательности великого города.
– Это мой друг, Фирмен, – он показал на меня. – Он не знает английского. – Я понял, что должен молчать или говорить только с ним. То и дело поглядывая в окно, мой наставник принялся болтать с супругами, а я от нечего делать с удовольствием принялся за еду. Честно говоря, все эти гамбургеры мне не понравились. Но голод, как говорится, не тетка – пришлось есть, что дают. Периодически Саша, изображая веселого туриста, ударял меня по плечу и делал вид, что переводит какие-то слова наших собеседников. При этом он цитировал французских поэтов, газетные заголовки и пословицы. Супруги с насмешливо-снобистским видом вслушивались в забавное журчание французской речи, а я радовался, что могу прятать улыбку, пережевывая очередной кусок.
– У нас к вам просьба, – внезапно сменил тему разговора Саша, доставая из кармана запечатанный конверт.
– Что мы можем для вас сделать? – женщина излучала любезность.
Тут краем глаза я увидел, что рядом с нашей машиной припарковалась еще одна. Там сидели двое. Мне показалось что оба смотрели в нашу сторону. Саша, подперев щеку ближней к окну рукой, продолжал:
– Мы сегодня уезжаем. Через сорок минут наш самолет. Мы хотим послать письмо нашим друзьям в Вашингтоне. Мы не успели их посетить. Понимаете?
Супруги согласно закивали, хотя, по-моему, им не слишком улыбалась идея отправлять какие-то письма.
– Вот письмо и двадцать долларов. Этого хватит на марки?
Из машины вышел человек и направился в нашу сторону. Он явно хорошо видел нас через стекло. Саша продвинул конверт по столу, женщина вцепилась в него мертвой хваткой. Мужчина попытался ее остановить.
– Мне кажется, это не та сумма… – начал он.
– В самый раз, Робби, в самый раз, – она быстро спрятала письмо и купюру в сумочку. Улыбнулась нам:
– Мы отправим ваше письмо сегодня же.
Звякнул колокольчик у входа. Мимо нас прошел мужчина из автомобиля. Он мельком взглянул на нас и отправился к телефонному аппарату на стойке. Саша поблагодарил супругов. Мы вышли из кафе и сели в машину.
– Вот жлобы, – рассмеялся Пушкин. – Это им и пяти долларов не будет стоить.
– А зачем же?… – начал было я.
– Со временем все поймешь, капитан. Если будешь внимательно смотреть. Сможешь доехать обратно?
– Наверное, – ответил я. – Только ты следи за мной пока.
Мы поменялись местами, и я повел машину. Я очень старался и, ни разу не сбившись с пути, доехал до посольства.
На следующий день мы повторили такую же «операцию» отправки письма. Только происходило это в другом районе Вашингтона и объектом «розыгрыша» стал молодой клерк, вышедший из своего офиса пообедать. И снова рядом оказался неприметный человек с нарочито-сонным взглядом, который спешил куда-то позвонить.
Следующие два дня мы просто катались по городу. Пушкин показывал мне расположение улиц, транспортные развязки, основные перекрестки.
Я еще не до конца понимал, что происходит, но знал, что все эти манипуляции имеют тайный смысл.
Утром одиннадцатого числа Пушкин пришел ко мне в комнату. Он был одет в спортивный костюм и кроссовки.
– Сегодня запланирована пробежка, – он улыбнулся. – Через сорок минут мы должны дышать свежим воздухом в парке. Одевайся.
Спустя пятнадцать минут мы подъехали к парку на машине. Я заметил, что Саша оставил ключ зажигания в замке. Мы направились в глубь зеленого массива по главной аллее. Спортсменов здесь было много, поэтому никого не удивил вид двух разминающихся мужчин. Я заметил, что Саша был несколько напряжен. Он то и дело оглядывался вокруг, всматривался в пробегающих мимо и в тех, кто прогуливался по дорожкам. Его состояние передалось и мне. Я небрежно проделывал разминочные упражнения, при этом чувствуя естественное в такой ситуации напряжение.
– Разминайся лучше, Володя, – Саша подмигнул мне. – Побегать сегодня придется немало. И очень быстро.
