— Позволю и я задать вам вопрос. Как следователь вы во многом преуспели?
— Не очень, если честно.
— Вот вам и мой ответ. Мне скоро сорок, а я все еще капитан. Самый старый капитан, возможно, в нашей системе. Уходить на пенсию старшим лейтенантом мне бы не хотелось.
— Я вас прекрасно понял. Но ведь можно поставить вопрос и таким образом, что истина в конечном счете восторжествует, а вот афишировать свое участие в этом процессе не будет никакой нужды. Как вам такой подход к делу?
— Я бы, говорю честно, не возражал. Потому, как вы понимаете, и охотно согласился с вами встретиться. Но чтоб вы были полностью в курсе местных дел, скажу, что здесь, в области, сложилась крайне нездоровая атмосфера, истоком которой является фактически сама администрация. Ну и по нисходящей все проблемы спускаются, как это часто происходит. Так что причины искать надо наверху.
— Меня сейчас не столько «верх» интересует, сколько нижняя часть пирамиды, на которую эта верхняя часть рассчитывает. В частности, окружение Васильчикова — я имею в виду исполнителей его воли. Тот же неожиданный свидетель по фамилии Тёртов, взявшийся неизвестно откуда, но поразительно вовремя. Тут уже и в меня разок стреляли — припугнуть хотели, поэтому я ходу делу сразу не дал, а теперь думаю, что надо бы и им заняться. И в этом смысле я очень бы рассчитывал на вашу посильную помощь. Скажем так, на вашу подсказку, которая нигде официально фигурировать не будет, но мне сильно поможет.
— Ну, с Тёртовым, я боюсь, у вас ничего не получится. Я по собственной инициативе интересовался этим человеком. Нужны чрезвычайные обстоятельства, чтобы он раскололся, так мне кажется.
— А если создать эти обстоятельства?
— Вы можете? — с сомнением спросил Плат.
— Постараться-то всегда можно, знать бы только его слабые точки.
— Это, не волнуйтесь, подскажу. А вот со стрельбой — не знаю… Когда это случилось?
И Юрий решил рассказать капитану всю правду — и о выстреле в телефонную будку, и о навязчивом «хвосте», и о небольшой вчерашней разборке в холле гостиницы, в результате которой у Гордеева появился трофей. Вот его бы, этот пистолет, сказал он, неплохо было бы прикинуть на ту пулю, что наверняка до сих пор сидит в стене, за телефонной будкой. Сославшись на свою поездку к Зотову в Холмск и на имена немногих честных людей, названных ему следователем, среди которых было также имя Плата, Гордеев спросил, как бы, тоже без всякого афиширования, попросить эксперта-криминалиста Лапина заняться данным вопросом.
Плат знал Семена Трофимовича и ответил, что эту проблему он мог бы взять на себя.
Гордеев тут же вынул из кармана завернутый в целлофан пистолет и положил его на стол перед капитаном. Плат осмотрел его, покачал головой, хмыкнул и сказал:
— Знаете что, Юрий Петрович, напишите-ка вы мне на всякий случай заявление. О том, что приставали, угрожали там. Что произошла спровоцированная ими драка, в результате которой вы завладели оружием одного из них. Что свидетелей тому, кроме администратора гостиницы, не было, а она испугалась и спряталась за стойкой. Ну, в общем, чтобы стало ясно, откуда у вас оружие. А заодно добавьте, что вы уже подозревали этих двоих, неизвестных вам…
— Почему же? Я видел обоих в окружении Журавлева, в один из первых дней своего приезда в город, когда меня пригласил в ресторан для беседы адвокат Мокшанцев, чтобы уговорить бросить это дело и взять приличные отступные. Вот там, с ним, и был этот ваш главный бандит.
— Правда? — улыбнулся Плат. — Так это же еще лучше. И это напишите. Вот только на чье имя, надо подумать. Давайте об этом позже. Да, и про пулю надо тоже — указать время и место. А я заранее отправлю туда Лапина — пусть поработает. Может, действительно это тот самый ствол. Ну давайте, а я пока подумаю…
Он достал из ящика стола несколько листов писчей бумаги, ручка у Гордеева была своя, и Юрий уселся поудобнее, чтобы изложить неизвестному пока начальнику свою короткую одиссею с пистолетом. Капитан, чтобы не мешать думать, отсел в сторону и стал смотреть в окно, за которым не было ничего, что могло бы привлечь внимание.
А когда Гордеев закончил свое описание, уложив текст на трех страницах — с обеих сторон, Плат, пробежав написанное глазами, сказал с усмешкой:
— Вам бы романы сочинять, — и, увидев, что Юрий нахмурился, поспешно добавил: — Нет, я к тому, что складно получается, читать интересно. А теперь напишите наверху: «Начальнику ГУВД Новоградской области, генерал-майору милиции Полтавину Григорию Петровичу». А я подкину ему. Чем черт не шутит? Да и верно говорится, двум смертям не бывать, одной не миновать! Рискнем!..
Синяя «девятка» стояла на противоположной стороне улицы. Когда Юрий подошел к своему «форду», из той машины выбрался и вразвалочку направился к нему один из молодых людей. Не вынимая рук из кармана брюк, он сказал хрипловатым голосом:
— Не хочешь иметь на свою голову неприятностей, отдай пушку.
— А, это ты? — узнал Юрий того, что имел на пальцах наколки. Не исключено, что именно он и стрелял в девушку. Но Гордеев пересилил вспыхнувшую ненависть и спокойно ответил: — Раньше надо было думать. В милиции получите, если сильно постараетесь.
— Ну ты — падла!
— Еще раз услышу, — так же спокойно внешне отреагировал Гордеев, который был заметно крупнее своего собеседника, и почувствовал, как у него у самого невольно напряглись кулаки, — в морду дам. Не хочешь — иди отсюда.
Парень постоял, покачиваясь с носков на пятки, потом повернулся и пошел к своей машине. Видно, не получил от Журы конкретных указаний на этот случай.
— Эй! — заставил Юрий обернуться парня. — И перестаньте бегать за мной, надоели! Еще раз увижу, клянусь, машины не пожалею, — он похлопал «форд» по крыше, — а вас уделаю так, что никакая медицина не поможет.
Он сел за руль и поехал в автомастерскую, чтобы снова проверить, нет ли под днищем его автомобиля «лишних деталей». Это теперь было особенно важно, так как сотрудники «Глории», вероятно, были уже в пути, а встречать их следовало чистым и уверенным в отсутствии слежки. Оглянулся, синей машины за спиной не было видно, но это ничего не значит, они могли приспособить не «прослушку», а обыкновенный «маячок» и с его помощью наблюдать за всеми перемещениями автомобиля. Что ж, может, так оно и лучше? И если «маячок» есть, то и снимать его пока еще рано? Пусть поторчит, успокоит братву. Им же теперь обдумать надо свое дальнейшее поведение с адвокатом. Жура будет определенно недоволен.
Ну а с пистолетом — для них наверняка не проблема, найдутся люди, которые узнают, кому и зачем отдал его Юрий. Но когда они об этом узнают, для них, возможно, уже будет поздно, поезд уйдет. А факт применения оружия останется. И нужно будет постараться, чтобы он был заранее озвучен. Стал, так сказать, достоянием широкой общественности. Можно даже попытаться в прессу пролезть, в местной газетке тиснуть материальчик. Какая-никакая, а все же сенсация, криминальная тема, читатель такое любит…
