Он опустил трубку, закончив «содержательный разговор», и с улыбкой взглянул на изумленную Дарью, которая ожидала, видимо, любой помощи, но никак уж не такой. И когда она, даже с некоторым страхом, спросила: «Зачем же вы так?» — ответил:
— Не берите в голову, Дарья Петровна, все уже согласовано. И под жестким контролем. А этого вашего начальничка мы давно знаем. Он же к вам из торговой сети пришел, а там за ним длинный хвост до сих пор тянется. Но, как известно, не вечно веревочке... Разберемся. А вы пока отдыхайте себе. Только напоминаю еще раз: захотите куда позвонить — предупреждайте. Если же сюда станут звонить, трубку поднимайте, но молчите, пока я не дам сигнала, что можно разговаривать, ладно? Это тоже для контроля.
— И что, так теперь долго будет? —ужаснулась она.
— Пока оперативная надобность не отпадет, — просто сказал он и подмигнул.
Его предупреждение оказалось не лишним.
Не прошло и часа, как раздался первый звонок. Повинуясь жесту Седова, Дарья подняла трубку одновременно с ним и стала слушать. Но звонивший молчал. Молчала и она. Седов показал рукой, и она положила трубку на место.
— Кто это был? — спросила шепотом.
Он пожал плечами. И вскоре звонок прозвенел снова. Повторилась и та же игра.
— Дарья, ты? — спросил томный женский голос.
Теперь на вопросительный взгляд Седова пожала
плечами Даша. И он показал ей: можно говорить.
— Я... А это кто? — хриплым от волнения голосом спросила она.
— Ты одна?
Дарья беспомощно посмотрела на Седова, и тот поощрительно кивнул.
— Да, а что? Кто звонит-то, не узнаю?
— Ладно, Дашунь, мы тебя скоро навестить забежим. Тут, в театре, переполох! Лена я, ты что, уже своих не узнаешь?
— Ах, Лена! Здравствуй, болею я, уши заложило... — А сама испуганными глазами смотрела на Седова и отрицательно мотала головой. Потом зажала микрофон ладонью и прошептала: — Никакая это не Лена, я же знаю... — И, убрав ладонь, сказала уже в трубку: — Ладно, забегай, так и быть, расскажешь, что у нас там случилось.
Положила трубку и стала ладонью вытирать обильный пот на лбу.
— Все сделано правильно, — сказал ей Седов. — Это они вас проверяли.
— Кто — они?
— Нехорошие люди, Дарья Петровна. Ну а теперь и мы проведем небольшую подготовку к вашей встрече с подругой Леной. Кстати, кто она?
— Да есть у нас. В гримерке работает... Только звонила не Лена, уж мне ли не знать ее голос! Не говорит, а лает, а эта... Знакомая, вроде слышала... Нет, не Лена.
—Тем лучше. Значит, я пойду на кухню, посижу там, переговорю с начальством, а вы помните инструкцию и ничего без меня не предпринимайте.
И он ушел на кухню, устроился за занавеской у окна, выходившего во двор, где и был выход из подъезда, после чего набрал на мобильнике номер Виктора Петровича и долго с ним разговаривал, поглядывая сквозь занавеску...
Звонков больше не было, но Федор Седов, договорившись обо всем с начальством, теперь сосредоточил свое внимание на дворе.
Вот из подъезда пятиэтажного дома напротив вышли двое сантехников. Тот, что постарше, нес чемоданчик с инструментом, второй — помоложе — лестницу-стремянку. Присели возле столика, на котором обычно «забивают козла» по выходным местные доминошники, достали по пакету молока, по булочке и принялись перекусывать.
А вот во двор не спеша вкатил черный, приземистый «БМВ», «беха», как называют уголовники. Постоял минут десять. Потом из него вылез невысокий, но плечистый парень спортивного телосложения и направился к сантехникам. Присел рядом с ними и о чем-то заговорил, кивками показывая на подъезд напротив.
У Седова пискнул мобильник.
— Слушаю... — отозвался Федор. — Понял...
Плечистый парень вразвалочку подошел к обедающим сантехникам — их профессию ему подсказал характерный инструмент, который находился в приоткрытом чемоданчике, где лежала также еще пара молочных пакетиков. Спросил по-приятельски дружелюбным тоном, подсев к ним на лавочку:
— Ну что, мужики, отдыхаем или работаем?
— Всего понемногу, — усмехнулся тот, кто постарше. — А что, у тебя проблемы? Подсос не качает?
— Ха! Скажешь! — Парень повертел головой от удовольствия. — Не, эта, — он большим пальцем указал за спину, на машину, — качает лучше некуда. С дверью, блин, непорядок.
— Так тебе что, инструмент нужен? — это уже совсем молодой спросил. — Имеем и молоток, и топор, и гвоздодер для особой надобности.
— О! Самое то! — снова засмеялся парень. — Не, мужики, если правда поможете, «зелени» отстегну. Дело есть небольшое, минут на десять, как?
— Как, Петь, поможем хорошему человеку? — спросил старший сантехник у младшего.
— А сколько даст? — поинтересовался теперь младший у старшего.
— «Франклин», мужики, я считаю тип-топ!
— Это за что ж такие пирожки? Слышь, может, ты кого пришить собираешься? Так мы не по этой части.
— Да не базлайте вы попусту, — поморщился парень. — Простое дело. Телка у меня вон там проживает, на четвертом этаже. А чего мне надо, скажу. Я знаю, она приболела, но трубку почему-то не берет. И на звонки в дверь не отвечает. А сама — дома. Ну надо, чтоб хотя бы ответила, сечете?
— Это что ты предлагаешь, дверь ее вскрыть, что ли? Ты уж лучше в «ментовку» иди, они слесаря найдут, вскроют, все чин чином, никакой уголовщины. Не, парень, это не по нашей части, извини.
— Да не надо ничего вскрывать! — рассердился парень, все же сдерживая свое раздражение. — Ну подойди к двери, скажи, что залила она соседей на третьем этаже, пусть посмотрит, что там. Ответит — и достаточно. Я хоть знать буду, что дома и жива. А дальше сам разберусь. Ну а если откроет, да вот хоть ты, Петя, загляни и посмотри, одна она в квартире или, может, мужика какого уже пригрела? И все дела. А то меня уже жаба давит, зараза... Не могу, мужики, когда моя телка с другим.
Видно было, что говорит он искренне, переживает. И что из блатных, тоже за версту заметно, вон и фикса золотая справа во рту поблескивает. С другой стороны, блатные ведь тоже люди, и когда есть возможность, отчего не помочь? Тем более если дело с криминалом не связано, да еще маленько заработать можно.
— Ну чего? — спросил напарника старший сантехник. — Поможем?
— Поможем, Егорыч, — согласился тот. — Лады, парень, давай сюда своего «Франклина» и говори номер квартиры. А ты тут пока инструмент постереги. Да, и чего ей сказать, говори, когда отзовется. Про протечку — это мы уже знаем. А еще чего?
— Да ничего больше не надо, мне бы только знать, одна или с кем.
— А ты тут потом крутую разборку не учинишь?
