До этого Перова видела Валентину Олеговну один раз, на похоронах вице-мэра, и сейчас не сразу узнала ее. Решила, дверь открыла ее родственница или знакомая. Тогда вдова почему-то показалась ей худенькой. Нет, женщина все-таки плотного телосложения, однако сильно похудела, причем произошло это так быстро, и складывается впечатление, будто из воздушного шара выпустили воздух.
В квартире все напоминало об отце и сыне Поливановых. В первую очередь фотографии, живописный портрет Павла Игнатьевича, политические и хозяйственные справочники, книги по юриспруденции — это из Юриной вотчины, так же как и географические карты в рамках, ведь он любил путешествовать.
В ответ на приглашение пить чай Светлана предложила расположиться на кухне. Однако Валентина Олеговна была неумолима — сервировала стол в комнате. Она предполагала, наверное, еще кто-нибудь зайдет — и на кухне будет тесновато.
— Уж сколько я своего Павла пилила — обменяй эту квартиру на другую, чтобы кухня была побольше. Но он же, упрямец, из породы таких старых партийцев, которым вечно неудобно перед окружающими. Что люди скажут? Вдруг они посчитают, что он пользуется своим служебным положением? Для себя пальцем о палец не ударил бы. Таких фанатиков сейчас мало осталось. Вся остальная власть здесь каждый год себе квартиры меняет, а то и к прежним новые прибавляет. Тот же Владимирцев. Я даже удивляюсь, когда он успевает вещи распаковывать. То и дело слышишь, как переезжает с одной квартиры на другую.
— Я только что была у Евгения Афанасьевича, — сказала Светлана. — Теперь хотела познакомить с содержанием беседы вас. Возможно, вы сделаете какие-нибудь уточнения, во всяком случае как-то прокомментируете. Иначе, боюсь, получится однобокая картина.
— Уж это точно, — насупившись, произнесла хозяйка. Чувствовалось, что она остра на язычок и не собирается держать его за зубами. Однако и возводить напраслину на людей не в ее правилах, что стало сразу ясно, когда Перова задала свой первый вопрос. — Павел Игнатьевич старался дома не распространяться о служебных делах. Поэтому вряд ли мне известны многие достоверные факты.
— Нет так нет, — покорно согласилась Светлана. — Я на большие подробности и не рассчитываю. Но вдруг и вы на что-то раскроете нам глаза. Вот Евгений Афанасьевич утверждает, что всячески старается поддерживать местных предпринимателей и отдает им предпочтение перед коммерсантами со стороны.
Об этих взглядах мэра Валентина Олеговна ничего не знала. Не могла она оценить и положение Балясникова в Зеленодольске, ничего не слышала про кооператив младшего Гордиенко. А вот утверждение Владимирцева о том, что он не общается с начальником ГУВД, повергло ее в изумление.
— Они же все свободное время проводят вместе, и это несмотря на солидную разницу в возрасте. Гордиенко — шестьдесят, а Владимирцев лет на пятнадцать моложе. Однако дружат так — водой не разольешь. Все семейные торжества, все праздники, каждый уик-энд проводили то дома, то на даче, то у одного, то у другого. Толя Гордиенко недавно — это в тридцать семь-то лет! — надумал креститься, так Евгений Афанасьевич был у него крестным отцом. Фанатичной религиозностью мой Павел тоже возмущался. До перестройки никто в верующих не ходил, все были завзятыми атеистами. А теперь как с цепи сорвались. Кстати, Евгений Афанасьевич сам крестился поздно, перед выборами мэра. Уже за сорок было. Потом Анатолия уговорил.
Раздался звонок в дверь. Хозяйка, извинившись, вышла и вскоре вернулась с эффектной темноволосой кареглазой женщиной. Это была Кристина Лазаревская, ее Светлана тоже видела на похоронах вице-мэра.
Она представилась как помощник прокурора, сказала, что была в курсе некоторых дел Юрия Поливанова и уже рассказала об этом Турецкому.
— За что и пострадала, — вставила Валентина Олеговна. — После того случая квартиру Кристины взломали и устроили там обыск. Наверное, искали Юрины документы.
— Александр Борисович знает об этом?
Кристина ответила утвердительно. Странно, Турецкий не рассказывал про такой случай следственной бригаде. Очевидно, боится напугать здешними страстями.
Скрывать что-либо от помощника прокурора было бессмысленно, тем более что Лазаревская — союзник следователей. Поэтому Светлана повторила вкратце содержание беседы с мэром.
— Можно только догадываться, почему он не рассказал о своей тесной дружбе с начальником ГУВД, все равно это рано или поздно выявится, — сказала Кристина. — Я вам пока ничего не говорю, не хочу использовать непроверенные факты. Хотя все слухи об их отношениях, скорей всего, подтвердятся. Они конечно же ведут двойную игру, остается только схватить их за руку. А это сложно.
— Вот о прокуроре Кристиночка знает больше, — предположила Валентина Олеговна.
— Нет-нет, — запротестовала та. — Селихов, наш прокурор, очень скрытный человек.
— Значит, есть причины, — заметила Перова. — В принципе Виктор Николаевич нас тоже интересует. Следователь из нашей бригады, Романова, разговаривала с сотрудницей, которая работала в пункте обмена валюты до Оксаны. Хотела выяснить, при каких обстоятельствах та перешла на другую работу в один московский банк. Та сказала, что в этом ей помог прокурор Селихов. Однако не совсем ясно, какие между ними отношения. У нас есть версия, что какие-то жулики предлагали Земцовой сбывать фальшивые доллары, но она не согласилась. Им захотелось посадить туда своего человека, но, естественно, сначала нужно было освободить место. Это было сделано с помощью прокурора. Хотелось бы узнать, почему он смог на нее повлиять. Тогда удастся выяснить, кто влиял на него. Мне кажется, такая версия весьма реальна, хотя некоторые наши сотрудники сомневаются.
Некоторое время Кристина сидела задумавшись, потом сказала:
— Как-то я смотрела французский фильм про двоих следователей. Они гонялись за бандой налетчиков. При этом шеф полиции поставил им условие: кто сумеет обнаружить банду, получит большое повышение по службе. Между ними развернулась настоящая борьба. Мне кажется, подобный конфликт нам не грозит. Поэтому, если вы не против, я постараюсь узнать про Земцову. Во-первых, у меня здесь больше знакомых. Во-вторых, работаю рядом с Селиховым. Могу иногда наблюдать странности в его действиях. Однако в данном случае, думаю, важнее пройти по следам Земцовой.
— Сама она сейчас работает и живет в Москве, сюда приезжает на выходные к родителям.
Перова дала Кристине адрес и телефон родителей.
— Вы передайте Александру Борисовичу, что я буду действовать предельно осторожно. Пусть не беспокоится.
— Об этом просить бесполезно, — вздохнула Валентина Олеговна. — Ему нравы нашего города уже знакомы. Вот вы, Светлана, как поедете в Москву?
— На электричке.
— Тогда я попрошу одного молодого человека из нашего подъезда, чтобы он вас проводил до станции. Нормальный парень — компьютерщик, программист. И пожалуйста, не спорьте! — повысила она голос, увидев протестующий жест Перовой. — Как выяснилось хотя бы из инцидента с Кристиночкой, слежка тут поставлена на широкую ногу.
