Галина спросила:
— То же самое вы рассказали Поливанову?
— Один к одному.
— Вы можете описать внешность того мужчины?
— И это меня следователь спрашивал. А я не могу. Не помню, какой он из себя. Помню, что высокий, молодой — лет под сорок, в кожаной куртке. По виду культурный. А лица не помню. Обычное лицо, таких на каждом перекрестке навалом. Я его через минуту забыл. Через три месяца спрашивать меня о нем тем более бесполезно.
— Если бы вы его сейчас встретили, узнали бы?
— Вот если бы увидел, пожалуй, узнал. А может, и не узнал бы.
— Ваш город сравнительно небольшой, а с тем человеком вы ни раньше, ни потом не сталкивались?
Овсянкин беззлобно рассмеялся:
— Неужели все следователи говорят одинаковыми словами?! Поливанов точно так же сказал.
Вячеслав Петрович был очень любезен с Галиной, предложил ей перекусить, напоить чаем, а если согласна, коньяком или вином. Но она уже торопилась и оставила сторожу номера своих телефонов, попросив звонить, если вспомнит что-нибудь существенное или вдруг встретит мужчину, продавшего ему фальшивую валюту.
— Уж тогда точно позвоню, — пообещал Овсянкин.
— Сейчас я пойду ко второму потерпевшему по этому делу. Вы с ним знакомы?
— Заочно, только фамилию слышал. Он где живет?
— На улице Дмитрия Донского.
— Это вам на автобусе нужно ехать.
— Неужели так далеко отсюда?
— Три остановки. Я вас провожу.
Как все-таки относительны понятия о расстоянии у жителей разных городов. Для москвичей три автобусные остановки являются синонимом слова «рядом». Галина, сама живущая в трех остановках от метро, очень часто ходит пешком. Так же поступают и многие знакомые. Автобус ждать — дольше получится. Да и здесь они вряд ли балуют пассажиров частым появлением. Вдобавок из-за давки нервы истреплешь. Поэтому, когда они вышли на улицу, Романова попросила Вячеслава Петровича объяснить, как дойти до нужного дома (дорога оказалась предельно простой — все время прямо, потом свернуть налево), после чего они распрощались.
Малопродуктивная на первый взгляд беседа с Овсянкиным навела Галину на определенные мысли. Она надеялась, что после второй встречи ее пока робкие предположения подтвердятся. Тут имелось только одно «но»: если все легко укладывается в стройную, логическую конструкцию, значит, Поливанов скорей рассуждал точно так же и пришел к таким же выводам. Однако что-то ему помешало довести дело до конца, иначе бы его у следователя не отобрали. Видимо, перед ней тоже возникнет препятствие, о котором она пока не подозревает.
Пухленький, улыбающийся Михаил Григорьевич встретил ее как долгожданного гостя. Он был при полном параде — в свежевыглаженной рубашке и черном кожаном пиджаке, что для теплой квартиры, пожалуй, чрезмерно. В комнате уже был накрыт стол. Как пылко Галина ни объясняла жене Казовского, что предстоит отнюдь не конфиденциальный разговор, хозяйка предпочла оставить их вдвоем. Проголодавшейся оперативнице трудно было отказаться от угощения, тем более что стол был сервирован с большим вкусом. Галине, придававшей эстетике пищи большое значение, это пришлось по душе.
Собственно говоря, все показания Казовского в деле имелись. Галине оставалось уточнить некоторые мелкие детали. Самым важным оказалось то, что он покупал доллары в обменнике на улице Даргомыжского, находящемся рядом с рестораном «Пир горой». Он-то и был закрыт, когда туда приходил Овсянкин. Нет ли тут хитрой игры? Например, сотрудница, по договоренности с сообщниками, закрывает на время пункт, способствуя таким образом купле-продаже долларов с рук. Перед закрытой дверью ее напарник сбывал фальшивые доллары. Кто станет проверять на улице подлинность купюр?! Особенно если он, как выразился Овсянкин, по виду культурный.
Так произошло с Вячеславом Петровичем. С Казовским же другая история.
— Сколько долларов вы там купили?
— Пятьсот. Я купил их, чтобы открыть в Сбербанке валютный счет. Попалось на глаза объявление в газете про рождественский вклад, шесть процентов годовых. Вот я и решил положить доллары туда. Дома держать деньги боязно. Бывает, все уходим, трясемся — а вдруг ограбят.
— Всю сумму вы получили стодолларовыми бумажками?
— Да. И буквально на следующий день отнес их в сберкассу, то бишь Сбербанк по-нынешнему.
— Не сомневаюсь, Поливанов заходил в этот пункт обмена. Вам что-нибудь известно об этом?
— Нет. Я Юрия Павловича после нашей единственной встречи больше не видел, даже по телефону не разговаривал. Если бы надо было, он позвонил.
— Михаил Григорьевич, объясните, как отсюда добраться до этого пункта обмена.
Вместо ответа Казовский подвел Галину к окну, откуда просматривалась нужная ей площадь.
— За тем серым домом увидите ресторан «Пир горой», а по соседству с ним находится пункт обмена.
Через десять минут Романова была на месте. За двойным стеклом сидела изящная черноволосая девушка. Операции производились при помощи выдвижного металлического ящика. Галина положила туда свое удостоверение. Прочитав его, девушка вся обратилась в слух.
— Скажите, к вам обращался следователь по поводу фальшивых стодолларовых купюр?
— Нет. Мне фальшивые ни разу не попадались.
— Значит, у вас есть сменщица?
— Нет. Мы принадлежим банку, поэтому работаем только днем. По нескольку операторов только в тех пунктах, которые круглосуточно.
— Может, я спутала. Здесь поблизости есть еще один пункт?
— Нет. Ближайший отсюда очень далеко, на набережной.
Однотипные отрицательные ответы несколько ошарашили Романову. Девушка привела ее в чувство, спросив:
— Когда, вы говорите, приходил следователь?
— В октябре.
— Значит, до меня. Я работаю здесь с конца ноября.
Ну конечно, как это она сама не догадалась. Была другая сотрудница, которая, после того как с ней поговорил Поливанов, уволилась.
— Разумеется, мне нужна сотрудница, работавшая здесь в октябре. Как ее найти?
— Понятия не имею. Это нужно спросить в отделе кадров банка, мы работаем от банка «Зеленодольск трейдинг». Только сегодня там никого нет, звоните в понедельник.
Глава 7 Под звон стаканов
Возможно, в другое время жена Крашенинникова иначе реагировала бы на появление мужа. Сейчас же, увидев с ним незнакомого человека, она сначала вообще хотела отложить выяснение отношений до лучших времен. Совсем промолчать было, конечно, выше ее сил. Но все-таки она взяла себя в руки и лишь кротко поинтересовалась:
— Где тебя носило так долго?
— Скажи спасибо, что вообще пришел! — загоготал Андрей. — Да еще с ковром. Володя меня выручил.
