"Изображение отснято портативной камерой, имеющей угол обзора порядка 140 градусов (вероятнее всего – 132,68 градуса), что позволяет точно указать единственно возможную для такой съемки ширину апертуры – 9,857 мм.
На стыках третьего, восьмого и десятого планов наблюдается микширование с захлестом в один, два и один кадр, соответственно. Видеоряд записан единым массивом, либо смонтирован линейным способом.
Материал представлен на видеокассете «Konica super SR E180» в формате VHS. Учитывая характерный данному типу пленки диапазон видеошумов (см. таблицу) и также предполагая, что исследуемый видеоряд является не более чем второй копией оригинала, представляется возможным заключить следующее:
1. Задний план, а также все остальные объекты окружения отсняты совместно с действующими лицами.
2. Вероятность искусственного вкрапления фона существует. Однако следует учесть активные движения персонажей и отсутствие характерной пикселизации контуров объектов, что позволяет исключить съемку в рир-проекции.
3. Оставшийся способ наложения возможно искусственного фона на первоначальный оригинал требует условий профессиональной студии и, безусловно, включает такие погрешности в исполнении, как нарушение фоновой тени контура объекта, дисбаланс температур цветов и т. д.
4. Применение фильтров, аналогичных размытию по Гауссу, может скрыть вышеописанные недостатки, однако способно ухудшить качество основного изображения. Скорее всего, к данному видеоряду подобные фильтры не применялись.
5. Более точные выводы возможны при наличии оригинала".
– Понятно в целом, а теперь я бы хотел услышать комментарий и по-русски, если можно, – сказал Турецкий, не обращаясь ни к кому конкретно.
Группа экспертов была явно составной, помимо сотрудников НИИ ФСБ, в нее были включены другие эксперты-криминалисты. Но за время совместной работы общего языка они не нашли, поэтому каждый держался особняком, да еще эти двухметровые мальчики с автоматами усугубляли и без того нервозную обстановку. А руководитель отдела НИИ, который, по идее, должен был давать пояснения Турецкому, по причине своей ведомственной принадлежности, кажется, имел глубоко в виду сотрудников Генпрокуратуры и вообще всех собравшихся, что в открытую и демонстрировал.
В конце концов, один из более или менее знакомых Турецкому эксперт из Минюста оторвался от стула и обратился к руководителю группы:
– Позвольте мне, если нет возражений. Моя часть уже готова. – Не дождавшись ответа, он повернулся к Турецкому: – Давайте выйдем в коридор, покурим.
– Значит, пленка подлинная, но это не оригинал, – сказал Турецкий, – я правильно понял?
– Да, – эксперт жадно затянулся, – представляете, с пяти часов не курил! В помещении запрещено, а выйти некогда было.
– Если это копия, то в какой мере можно быть уверенным, что оригинал не скомпилирован каким-то образом из фрагментов или не нарисован от начала до конца на компьютере?
– От начала до конца на компьютере?! – Эксперт усмехнулся. – Вы, как я гляжу, любитель современной русской литературы.
– Это что, принципиально невозможно? – Турецкий начал понемногу злиться. – Речь же идет не о проделках шаловливых школьников!
– Нет, конечно, не школьников. Но компьютерная графика здесь ни при чем, это мы установили совершенно определенно. Я сам, правда, специалист немного в другой области. В общем, не вдаваясь в подробности – слишком сложный фон. Компьютеру пришлось бы наряду с главными действующими лицами отрисовывать еще и каждую пальму с каждым листиком, все это на сквозняке, все колышется, отбрасывает сложные тени, поскольку источников света несколько. Неделю нужно обсчитывать на самом современном компьютере, и это только чтобы на глаз ничего не было заметно! А нарисовать так, чтобы аппаратное исследование обмануть, – исключено абсолютно.
– Хорошо, – кивнул Турецкий, – не совсем понятно, но убедительно. А как быть, например, с наложением фигур на фон?
– Наложение мы уже с вами отбросили – это все из области компьютерной графики. Те же проблемы: несовпадение с фоном по освещенности, затенению и так далее, при специальном исследовании сразу бросается в глаза. Даже если сделано самым тщательным образом – все равно имеются расчетные методики, они сразу выявляют подделку.
– Ну существуют же и другие виды монтажа, – упрямо продолжал настаивать Турецкий.
– Давайте так: если хотите знать все подробности, дождитесь официального заключения. А если просто, не залезая в дебри, как вы просили, тогда результаты можно свести к двум-трем фразам: представленная пленка является высококачественной, вероятнее всего первой копией оригинала. Оригинал был записан подряд без применения монтажа. Запись производилась стационарной миниатюрной широкоугольной камерой, установленной на высоте два с половиной метра и охватывающей помещение практически целиком. Такие камеры, как правило, не содержат записывающего устройства, они передают радиосигнал на небольшое расстояние, а он в свою очередь принимается стационарным приемником, снабженным необходимым оборудованием. То есть хозяин оранжереи мог и не знать, что его гостей снимают на видео. А мог и знать, это уже вам разбираться. Вот, собственно, все.
– А личность главного героя вы установили? Это Замятин?
– Тут уж я пас! – Эксперт вскинул руки вверх, стряхнув на Турецкого пепел с сигареты. – Простите!
– Как это вы пас?! – взвился Турецкий. – Вы что, этого не выясняли?!
– Почему не выясняли? Выясняли. Но его лицо крупным планом ни разу в кадр не попало. Так что достоверно ничего сказать нельзя. Может, у Замятина есть шрам от ягодицы до ягодицы, который, к счастью, невозможно скрыть? Тогда на пленке точно не он.
– Не знаю! -Турецкий не удержался и сорвался на крик: – Я ему задницу не разглядывал!
– Последний анекдот хотите? – спросил эксперт спокойно, не реагируя на крик Турецкого. – Сегодня в Кремле состоялась встреча человека, похожего на президента, с человеком, похожим на премьера.
– Не смешно. Где и когда производилась съемка, конечно, не установлено?!
– В стеклянной оранжерее в ночное время. Это, по-моему, и без экспертизы было ясно.
На телефонные переговоры с государственной службой охраны у Турецкого ушло более двух часов. Зная по опыту, что без предварительной договоренности на самом высшем уровне и без дюжины бумаг за подписью генпрокурора в конторы такого ранга лучше не соваться – для сбережения нервов, он никуда и не пошел. Окопался в собственном кабинете и методично долбил противника телефонными звонками: кто охранял генпрокурора Замятина? Вы не можете дать мне необходимую информацию? А кто может? И на этот вопрос у вас нет полномочий отвечать? А кто может их вам предоставить? И так далее до бесконечности. Периодически, когда ему надоедали пустые препирательства, он названивал Меркулову, но тщетно – Меркулова на месте не было, не было и вновь назначенного и. о. генпрокурора. Последний сегодня вообще до своего рабочего места пока не добрался, и в приемной ничего вразумительного Турецкому объяснить не смогли, а секретарша Меркулова, по-видимому, взяла отгул или больничный.
