Завидев лейтенанта, портье тоже замахал рукой, но, в отличие от пингвинов, энергично и весело, словно подгоняя к себе рой комаров.
О. неприлично резвым аллюром достиг стойки и был вознаграждён. Оказалось, что делегация России прибыла не в полном составе, сеньор русский майор оказался очень любезен и согласился приютить у себя гостя, так что сеньор О. может отправляться в номер 216. Лейтенант от радости собирался уже дать на чай портье, но тот светился таким искренним радушием, что О. не решился. Это было всё равно, что совать чаевые родному брату.
Когда коридорный уволок чемоданы лейтенанта, портье задушевно шепнул:
— Может быть, вам всё-таки нужен дубликат от номера сеньориты? Она так очаровательно краснеет…
Лейтенант не нашёлся, что ответить.
«Не брат ты мне», — сурово подумал он и сунул портье десять долларов.
— О! Благодарю сеньора!
— И перестаньте звать меня сеньором!
— Конечно, сэр! Если что-то будет нужно, сэр, обращайтесь прямо ко мне, сэр! Добро пожаловать в «Пресиденте Едуардо Фреи Монталва, Антарктида», сэр!
* * *
В номере 216 лейтенанта О. ждал русский майор. Точнее, не ждал, но по крайней мере и гнать не стал. Только помахал перед носом гостя прутиком и принялся ходить вокруг стола.
На пятом круге О. решился спросить:
— Вы что-то ищете?
— Нечисть! — ответил майор.
Он как раз стоял на коленях перед холодильником. Прутик в его руках бессильно висел, как древко флага разбитой армии.
— В смысле… кошмары?
— Их.
— Этим прутиком?
— Это лоза. Дёшево и сердито.
— Но здесь нет кошмаров, — сказал лейтенант. — Вы документы оргкомитета читали?
— Языков не знаю! — отрезал русский майор на весьма сносном английском.
О. тоже не знал языков. Точнее — языка, на котором была составлена программа конференции. Это был эсперанто. Но ещё раньше он прочитал в интернете перевод официальных (и строго конфиденциальных) документов конференции.
— В Антарктиде нет кошмаров, — сказал О. — Именно поэтому здесь и проводят конференцию кошмарных полицейских.
— Логично, — сказал майор.
Ирония в голосе русского обидела лейтенанта.
— Конечно, логично! — воскликнул он. — Там так и написано. Ничто не будет отвлекать от лекций и семинаров, полицейские смогут отдохнуть от службы, расслабиться…
— Вот-вот, — сказал майор. — На это они и рассчитывают: чтобы русские расслабились.
О. со всей возможной убедительностью замотал головой.
— Да нет, что вы! Нашей делегации тоже сказали, что никаких кошмаров нет. И правда, я пока ни одного не видел.
— А ты откуда? — подозрительно спросил русский.
О. сказал. Майор наморщил лоб, что-то припоминая.
— В НАТО уже вступили? — строго спросил он.
— Нет. Мы нейтральная страна.
— Вот поэтому и вам правды не сказали! — наставительно сказал майор и протянул руку. — Образцов. Леонид.
— О., — представился О., пожимая мозолистую ладонь майора.
— А по имени?
— О., — смущённо признался О.
— Бывает, — майор задумался. — Только это как-то… не душевно… Как твоего отца зовут?
— Питер.
— Значит, будешь Петрович!
С этого момента майор к лейтенанту стал относиться с доверием и слегка покровительственно.
— Хорошо, что ты пришёл, — сказал Образцов. — А то я тут один остался.
— А где второй?
Образцов посуровел:
— Второй не долетел.
«Упал, что ли?» — чуть не пошутил О., но глянул на строгое лицо соседа и удержался от дальнейших вопросов.
Майор продолжил сам:
— Не прошёл таможню.
— Почему?
— Упал.
«Я всё-таки угадал!» — похвалил себя лейтенант за догадливость. Попытался заодно угадать и причину:
— Эпилепсия?
Образцов стал суровым, как суровая ткань:
— Дьюти-фри.
Лейтенант понял, что многого не знал о загадочной русской душе и о воздействии на неё беспошлинной торговли.
— Я-то уже калач тертый, а вот напарник мой впервые до этой провокации дорвался. Вот и остался там, — русский майор скорбно склонил голову.
— Где? — испугался лейтенант.
— На Родине. Его в «Шереметьеве» ссадили.
На такую откровенность следовало ответить чем-то не менее откровенным. О. подумал и сказал:
— А я не один. Я с Мари сюда прилетел.
— И как она? — спросил Образцов.
— Она лучший полицейский! С любым кошмаром договориться может…
В глазах майора вспыхнула хроническая паранойя:
— Двойной агент?
— Да нет! Просто… она психолог.
— Психо-о-олог… — протянул майор.
По тону было понятно, что психологию он считает лженаукой вроде астрологии.
— Она не по диплому психолог, — заторопился О. — Она по жизни… ну понимает всё, умная потому что…
— У тебя с твоей психологиней отношения? — тоже всё понял русский.
— Нет. У меня с её сестрой отношения, с Ирэн. Но она сейчас где-то на юге… То есть на севере. А с Мари мы коллеги.
— Одна сестра коллега, а с другой отношения, — с сомнением произнёс русский, открывая холодильник.
— На самом деле у нас с Ирэн не совсем отношения, — попробовал ещё больше объяснить лейтенант. — То есть у меня к ней отношение, а у неё ко мне — нет.
— А Мари? — спросил майор.
— А Мари — сестра, — твёрдо сказал лейтенант.
— Бывает, — согласился майор и достал из холодильника шахматы. — Ты же всё равно к своей… сестре-коллеге не пойдёшь?
— Не пойду, — согласился О. — Сегодня ей лучше побыть одной.
* * *
Сегодня Мари было лучше побыть одной. Если бы она оказалась в номере ещё с кем-нибудь, то вскоре снова осталась бы одна, потому что этого кого-нибудь придушила бы!
А ведь она честно пыталась наладить отношения с непутёвой сестрой. На наглую эсэмэску Ирэн: «Ну что, довольна?» Мари ответила коротко и максимально корректно: «У меня всё в порядке. Как ты?»
Ирэн долго думала над ответом. Если бы в нём были хотя бы смайлики… Она пыталась читать по-разному: с ударением на «меня», «всё», «порядке», «как», «ты» и даже «у». Применяла разные интонации. Делала паузы в самых неожиданных местах, например перед вопросительным знаком.
