— …Антарктида, — подтвердили динамики. — Температура воздуха за бортом — минус 50 градусов по Цельсию. Добро пожаловать в Антарктиду! На этом наш экипаж прощается с вами…
* * *
— Добро пожаловать в Антарктиду… — тоскливо перевела Ирэн двадцатое с начала симпозиума обращение организаторов, покосилась на свою делегацию и перестала переводить.
Видные отечественные ученые спали.
Хотя чего там видного, ботаники престарелые…
С другой стороны, не такие уж и ботаники. Как ловко они первыми вбежали в зал заседаний и заняли самые выгодные места. В чём выгодность мест сзади сбоку за колонной, Ирэн поняла к третьему часу пленарного заседания.
Первое серьёзное задание Международного центра перевода оказалось тоской зелёной. Точнее, белой, как паста «Жемчуг». Юг, о котором как бы невзначай обмолвился начальник, окажется слишком южным, но Ирэн узнала об этом, уже пролетая над Австралией.
Хотя на самом деле, положа руку на сердце (Ирэн положила руку на грудь и удовлетворённо кивнула), сама виновата. Мари бы первым делом изучила маршрут…
Но кто виноват, что она сама виновата? Мари, конечно! Где она, когда сестре нужна неотложная помощь? Валяется на пляже на каких-нибудь Карибах или где там эти ушлые полицейские проводят свои конференции!
Жутко хотелось поплакаться сестре. Может, помириться уже? А то что они как маленькие! Ирэн достала мобильник, чуть не нажала кнопку вызова, но вовремя спохватилась. Во-первых, рядом спали, во-вторых, спали не все.
«Отправлю эсэмэску, — решила Ирэн. — Только надо правильно начать, чтобы Мари не решила, что я извиняюсь. Но и чтобы не решила, что мы всё ещё в ссоре. Без заискивания, но и не слишком официально. Дружелюбно, но без сантиментов. Спросить, как дела, как проходит конференция, всем ли довольна… Ну что-нибудь такого типа…»
И набрала в телефоне:
«Ну что, довольна?»
* * *
Всю дорогу до отеля Мари играла на телефоне в какой-то кровожадный шутер. Наверняка в шутер. Звуков лейтенант не слышал, но хорошо видел, как сержант давила кнопки — как мелких, но вредных насекомых. В «Тетрис» с таким лицом не играют. С таким лицом стреляют на поражение.
Лейтенант вытянул шею назад и влево и с удивлением обнаружил, что шутер текстовый. Похоже, в нём нужно было побеждать врагов силой слова.
О. понял, что поговорить о важном сейчас не получится. Да и небезопасно.
«Ничего, — утешил он себя, — сейчас заселимся, она примет душ, выйдет из него вся такая размякшая…» Лейтенант торопливо наступил каблуком правого ботинка на носок левого, чтобы остановить поток сознания, который терял управление.
В отеле услужливый портье-аргентинец, услышав фамилии, тут же протянул Мари ключ.
— Спасибо, — хмуро сказала девушка, глянула на экран телефона и сунула его в карман.
— Кхм, — добавил лейтенант.
— Что-нибудь ещё? — слегка наклонил голову портье.
— А ключ? — спросил О.
Портье внимательно посмотрел на ключ с присобаченной к нему здоровенной бляхой «213», который Мари всё ещё держала в руках, на секунду сморщил лоб, но тут же просиял:
— О! Сеньор желает дубликат! Через пару часов будет готов, хотя обычно мы не…
— Нет-нет, — перебил его О. — Мне не нужен дубликат от комнаты… э-э-э сеньоры.
— Кхм… — повторил портье только что подслушанное у иностранца словечко. — А где будет ночевать сеньор?
Мари, которая до этого была просто хмурой, вдруг начала заливаться румянцем.
— У сеньора! — твёрдо ответил лейтенант.
Лицо портье приняло выражение толерантности к любым способам взаимоотношений сеньоров. Даже к таким, когда один сеньор ночует у другого сеньора, в то время как в его номере ждёт весьма симпатичная сеньора.
— В смысле… — рассердился то ли на портье, то ли на себя О. — Я буду ночевать в своём номере! А сеньора — в своём!
— И кстати, — решила поучаствовать в разговоре Мари, — сеньора — сеньорита!
Портье метнул взгляд в паспорта постояльцев, которые лежали перед ним, и доверительно перегнулся через стойку:
— У нас свободный континент! Вы можете совершенно безопасно ночевать в одном номере…
Лейтенант набрал в грудь воздуха, но ничего так и не произнёс, потому что закашлялся. Мари подобралась и принялась говорить рублеными фразами, как на занятиях по боевой риторике:
— Не муж и жена. Не любовники. Просто одна делегация. Разнополая. Не один номер. Два номера. По одному на каждого. Будьте любезны!
Каждую точку в тираде сеньориты портье отбивал понимающим кивком. На восклицательный знак поклонился всем телом.
— Очень жаль, — сказал он проникновенно. — Но на вас забронирован один номер. На двоих. Больше нет. Все заняты. Добро пожаловать!
Лейтенант посмотрел на багровую Мари и почувствовал, что часть краски с её щёк непостижимым образом по воздуху переносится на его лицо.
— Подселите меня к кому-нибудь! — взмолился он. — Я не могу спать с сеньоритой в одном номере! Я… я помолвлен с её близнецом… то есть близняшкой.
На лицо портье опустилась благодать и даже, кажется, побежали титры какого-то сериала. Только что постоялец сообщил ему потрясающий поворот романтического сюжета. Даже Мари покосилась на эксперта-стажёра с некоторым интересом.
— О! — выдохнул портье. Лейтенант подобрался. — Пока ещё не все делегации заселились… Если появится место, я попытаюсь договориться, сеньор.
* * *
Лейтенант сидел в кресле возле своего чемодана и снова представлял себе, как Мари принимает душ, выходит вся такая расслабленная, опускается на кровать… На сей раз он не наступал себе на ноги. Ему и без того было плохо. О. чувствовал только чёрную зависть.
Делегации периодически прибывали, но каждый раз на просительный взгляд лейтенанта портье сокрушенно качал головой.
О. решил пройтись. Он прикинул, куда сунуть чемоданы, чтобы их не прихватил какой-нибудь современный воришка на роликах, но потом представил, как воришка вкатывается в холл, хватает чемодан, несётся к выходу и скрывается в бесконечной антарктической пустыне…
Лейтенант бросил чемоданы у кресла и отправился обследовать отель. В нём не оказалось ничего примечательного, кроме пары баров, магазинчика сувениров (магниты на холодильник в виде пингвинов)… и нескольких сотен номеров, в которые О. не пускали.
Тогда он поднял меховой воротник куртки и решил обойти вокруг отеля.
Снаружи не оказалось ничего даже непримечательного, если не считать жуткого холода и странной таблички. О. разобрал только слово «pingüino», в котором заподозрил слово «пингвин».
Он вгляделся в вечернюю Антарктиду. На горизонте вроде бы шли пингвины. О. показалось, что один из них помахал лейтенанту крылом. О. помахал в ответ и вернулся в отель.
