— Что-нибудь болгарское, — гулко отозвались стены лестничной площадки.
Когда Турецкий влетел в кабинет Грязнова, там уже сидел Дима Чиртков.
— Что, встретил? Можешь не отвечать, по физиономии вижу, что все в порядке, — усмехнулся Слава. — Что ж, тогда продолжим. Если господин старший советник юстиции могут.
— Могем, могем, — одернул друга Турецкий.
— Дима, — обратился Грязнов к Чирткову, — докладывай, что у тебя?
— Вот результаты судмедэкспертиз по трупам с места происшествия по Череповецкой улице. По делу об убийствах Евгении Сапожниковой, Петра Трифонова и Даниила Карповича. — Чиртков протянул сшитые, заполненные машинописным текстом листки Турецкому. Тот принялся их просматривать. — Здесь, собственно, все ясно. По показаниям Левченко, все трое — барыги. Прошу прощения, — смутился Чиртков, глянув на Турецкого. — Я хотел сказать, лица, занимающиеся распространением наркотиков.
«При судебно-медицинском исследовании трупа Сапожниковой Е. А. установлено, что на теле Сапожниковой имеются следующие повреждения: в области головы — множественные ссадины… — Турецкий перевернул страницу, — на туловище: колото-резаная рана на передней поверхности груди в области 5 межреберья слева по окологрудинной линии. Рана проникает в левую плевральную полость, полость сердечной сорочки, полость левого желудочка, нисходящую часть грудного отдела аорты», — читал Александр.
— Ловко сделано — одним ударом, — прокомментировал он.
— Что ты хочешь? Выжига — бывший спецназовец! — ответил Грязнов. — Вот третьему потерпевшему, Даниилу Карповичу по кличке Доктор, повезло меньше: на его теле не менее десяти ножевых ранений. Его истязали, как мы знаем, совсем иные люди. А что в казино, Дима?
— В обменнике, на шприце, на поверхности стола, сейфа, на коробках с ампулами обнаружены только следы пальцев Горностаевой. Никаких других отпечатков не обнаружено. Впечатление такое, что Горностаева сама ввела себе наркотик.
— Свои впечатления пока оставь при себе, — грубовато перебил подчиненного Грязнов. — Что еще, Дима? — уже мягче спросил он, желая сгладить невольную грубость.
— Интересны результаты баллистической экспертизы, — с готовностью ответил необидчивый Чиртков. — И Володя Фрязин, и Гнездин, представитель банка «Эллис», застрелены из малокалиберного оружия, что подтверждается извлечением из тел убитых свинцовых малокалиберных пуль. И в том и в другом случае пуля прошла сквозь глазницу правого глаза убитых и застряла в тканях мозга.
— Вот как? — Турецкий с Грязновым переглянулись. — Это что-то новенькое в сегодняшнем криминальном мире.
— Эксперты ЭКУ считают, что в обоих случаях использован малокалиберный пистолет, а не винтовка. Поскольку габариты винтовок достаточно внушительны — один-полтора метра. Вряд ли преступник перемещался по городу с таким оружием. Эксперты полагают, что оружием убийства мог быть пистолет Марголина. Это спортивный пистолет, применяющийся в соответствующем виде спорта — пулевая стрельба из пистолета.
— М-да, это — материал для размышлений, — заметил Турецкий. — Почему бы ему не использовать было обычный ПМ или ТТ?
— Судя по меткости выстрела, мы имеем дело со спортсменом. А почему он избрал именно такой вид оружия, пока непонятно.
— Действительно, может быть, стрелок-спортсмен. Или бывший спортсмен, — согласился Турецкий. — А может, ему не получить разрешение на ношение оружия? Может, он уже был судим?
— Как будто они только с разрешением оружие носят, — проворчал Грязнов. — Ладно, Дмитрий Андреевич, покажи нам теперь фотографии женщины-оборотня, — приказал он.
Тяжело вздохнув в предчувствии разноса, Чиртков вынул из папки и положил перед начальником несколько фотографий. Тот передал их Турецкому. Саша стал рассматривать фото и вынужден был признать, что опознать в изображенных на них женщинах одно и то же лицо было весьма затруднительно. Разный цвет волос и глаз, даже разный овал лица и форма носа, не говоря уже об одежде, которая тоже может существенно изменить человека. Фотографии были сделаны на улице, видимо из автомобилей службы наружного наблюдения, и не все были достаточно четки. На одной из них невысокая девушка, почти подросток, с темными косичками, в сопровождении двух парней выходила с территории Птичьего рынка. Вывеска была хорошо видна на фото. На другой пожилая женщина тяжело опиралась на руку высокого, черноволосого парня. На третьей — вообще была снята группа мужчин. Но в одном из лиц, обведенном в кружок рукой опера, при пристальном рассмотрении можно было угадать женские черты. И так далее…
— Да, актриса! — вынужден был признать Турецкий. — А вы ее по московским театрам не разыскивали?
— Разыскивали, — вздохнул Чиртков. — Безуспешно.
— Как же ты мог, Дима, отдать Фрязину фотографию Тото. Да еще, как сам говоришь, самую лучшую? Ведь это же вещдок?
— Тут все совпало, Вячеслав Иванович, — оправдывался Чиртков. — Парня этого, Андрея Левченко, который с повинной пришел, привезли к нам незадолго до начала операции Володи в казино. Фрязин как увидел фото, выпросил. Он ведь несколько месяцев эти дела отслеживал по «китайскому белку», и все безрезультатно. Сами знаете, как тяжело работать, когда время все идет, а толку никакого. Не смог я ему отказать. Начальник моего отделения все же. Он надеялся, что при помощи фотографии прижмет хоть как-то Свимонишвили эту.
— Прижал… — тяжело вздохнул Грязнов. — Ну ты выговор-то уже получил?
— Получил, — опустил глаза Чиртков.
— Александр Борисович, у вас вопросы есть? — обратился Грязнов к приятелю.
— А что дали допросы посетителей и служащих казино?
— Ничего конкретного, — ответил Чиртков. — Задержанные с наркотиками все, как один, купили отраву у покойной Горностаевой. В первый раз. И больше никогда не будут. У большинства «китайский белок» изъят. Но есть и героин, и гашиш. Что касается возможной причастности кого-либо из служащих казино или свиты Свимонишвили к убийствам Фрязина и Гнездина, тоже пока ничего нет. Все служащие были на местах, все друг друга видели. Так, по крайней мере, они утверждают. Работа слишком выгодная, боятся потерять. Поэтому будут молчать, даже если что и знают.
— Что ж, спасибо. Отпустим молодую поросль? — спросил Грязнов Турецкого.
Тот кивнул. Оставшись вдвоем, мужчины закурили.
— Ну что, мастер версий? С чего начнем думу думать? — поинтересовался Слава.
— Вот именно — с чего? Собственно, перед нами два основных вопроса: выявление лаборатории этого преступного логова, производящего триметилфентонил, — раз и пути его распространения — два. Ну и, конечно, поимка убийцы Фрязина. И других убийц, естественно. Простенькие такие задачки… Я, доложу тебе, тоже времени сегодня зря не терял. Можно сказать, в Гонконг съездил. Вернее, теперь уже в Китай.
Грязнов удивленно поднял кустистые брови.
— Электронная почта, друг мой! Короче, связался я сегодня с кем бы ты думал? С господином Би Иань, бывшим шефом спецслужбы Гонконга. Помнишь такого?
