— Софья Эдуардовна, — мягко произнес помощник, — будет лучше, если вы ответите на вопрос сами. Поверьте, при нынешнем развитии компьютерной системы и Интернета рано или поздно мы найдем следы этих денег. Вы нам очень поможете, если не станете сейчас молчать. Да и себе, смею вас уверить, тоже. Так сколько, по мнению Мирослава Дубко, прикарманил тогда его друг Кла-буков Владимир Иванович, он же Кабул?
— Почти миллион, — прошептала Соня. — Девятьсот сорок тысяч долларов…
Турецкий бросил на Валерия Померанцева быстрый взгляд и спокойно кивнул:
— И выяснилось это в тот день, когда Дубко был убит?
— Накануне… — прошептала Соня и расплакалась.
Померанцев глянул на своего шефа и, уловив еле заметный кивок, поднялся и вышел из кабинета. Вернулся он буквально через минуту, неся стакан минеральной воды, позаимствованной им у секретаря Турецкого.
— Спасибо… — Соркина действительно поглядела на Валерия с благодарностью, одним махом выпила полстакана, залезла в свою сумочку и, вынув оттуда носовой платок не первой свежести, шумно высморкалась.
— Вам полегче? — доброжелательно спросил Турецкий. И, дождавшись, когда женщина кивнет, ободряюще ей улыбнулся: — Думаю, вы в состоянии вспомнить и другие детали, верно? Во всяком случае, Софья Эдуардовна, давайте попробуем: расскажите все, что помните, в деталях, начиная с момента, когда Дубко и Клабуков оказались в одной комнате, а вы — в соседней…
Примерно через час, завершив допрос Сорки-ной, Александр Борисович настоятельно порекомендовал Соне ни под каким видом в ближайшие дни не встречаться с Кабулом.
— У вас есть квартира, на которой сейчас живут другие люди, верно?
Женщина обреченно кивнула.
— Придется им потесниться, потерпеть хозяйку рядом. Тем более что хозяин вашего жилища, ваш кузен Славский, вернулся в Москву… Вполне естественно, он предпочтет жить в собственном доме один. Да не волнуйтесь вы так, Софья Эдуардовна! Смею вас заверить, это ненадолго… Возможно, вопрос упирается в считанные дни!
19
— Ну, давай помянем Алешку… С приездом тебя, Ленюшка, не приветствую, поскольку, сам понимаешь, повод…
Славский, прежде чем опрокинуть в рот вслед за генералом небольшую граненую рюмку водки, посмотрел на Сергея Иосифовича с горечью и почтением. Кто-кто, а он-то точно знал, какая тяжесть обрушилась на Баканина-старшего. Лешку он растил после смерти жены, как говорится, «в одни руки», оттого и не женился, что полностью сосредоточился на единственном сыне. Сколько же мужества нужно иметь, чтобы вот так, по-доброму, встретить его, Леонида, скорее всего, оказавшегося хоть и косвенным, но виновником Алешиной смерти!..
— Ты вот что… — Генерал поставил опустевшую рюмку на кухонный стол, за которым они сидели. — Давай сразу расставим некоторые точки над «и»: тех денег, из-за которых вся эта история затеялась, мне лично не вздумай предлагать… Погоди, Лень, помолчи… Алексей и сам бы, скорее всего, не взял, ему эта затея поперек горла была. Пошел на это на все исключительно ради Ромки и Виктора… В основном ради Ромки, конечно. Ты, вероятно, в курсе насчет его сестры?
— Я не только в курсе, Сергей Иосифович. — Славский решительно мотнул головой. — Я был у Марточки и сам себе клятву дал: сразу, как… Как эта история исчерпается, отвезу ее в лучшую швейцарскую клинику, все сделаю для того, чтобы она… Я вытащу ее! Знать бы раньше!..
— Ну тут я тебе сказать ничего не могу, дело твое, Леня… — Генерал немного помолчал. — А вот насчет того, как и когда эта история кончится, от тебя тоже зависит.
— То есть?
— Если ты не в курсе, следствием по обоим делам — и Ромкиному, и Алешиному занимается сейчас Генпрокуратура. А возглавляет весь процесс некто Александр Борисович Турецкий. Тебе его имя ничего не скажет, Леонид, но у нас, в определенных кругах, конечно, человек этот — известный. Почти легенда, «важняк» божьей милостью… Тебе нужно встретиться с ним как можно быстрее. Насколько знаю, у Турецкого к тебе накопились вопросы…
— Ко мне? — Славский посмотрел на Сергея Иосифовича удивленно. — Но… меня ведь не было здесь, когда все это случилось! Скорее, вопросы накопились у меня, ведь для этого я, собственно говоря, и приехал!
Баканин задумчиво покачал головой и посмотрел на Славского.
— Похоже, о том, как работают наши органы, ты и у себя в Штатах наслышан… — И неожиданно сменил тему: — Ты с Виктором уже встречался?
— Не успел, — признался Славский. — Я с ним созвонился, договорились на завтра, на утро, слава богу, хоть он жив…
— За него не волнуйся, сидит, по моим сведениям, на своей даче под охраной… Только, Леня, позволь мне все же попросить тебя об одном одолжении: встреться с Турецким до того, как увидишься с Виктором.
— Сергей Иосифович, — Леонид бросил быстрый взгляд на свои часы, — поймите, мне неудобно во второй раз откладывать встречу с Витькой, а сейчас уже девять вечера… Генпрокуратура, насколько понимаю, давно завершила свой рабочий день.
— Генпрокуратура — возможно, — согласился генерал. — А вот насчет Александра Борисовича совсем не уверен. Ты позволишь мне ему позвонить и, если это возможно, договориться о встрече, пусть и неофициальной?
— А что, такое возможно? — Славский изумленно уставился на Баканина.
— У нас тут тебе не ваша Америка, — еле заметно усмехнулся тот. — В России, Леня, все возможно!
Славский на мгновение задумался, представив свое возвращение в ставшую чужой, запущенную Соней квартиру, суетливую и пустую болтовню сестрицы, основное выяснение отношений с которой у него еще впереди… Не считая того, что она навязала ему более чем странную «охрану». И, больше не колеблясь, кивнул:
— Звоните, Сергей Иосифович, я согласен! Разговор с неведомым Турецким занял у Баканина не больше трех минут. Положив трубку, он вернул аппарат на подоконник кухонного окна, где у того, видимо, было постоянное место, и повернулся к Славскому:
— Значит, так, Леня… Беседа с Турецким тебе предстоит пока что предварительная и, если так понятнее, — неофициальная… Александр Борисович приглашает тебя к себе домой… Адрес сейчас дам, но есть одно условие…
— Да?
— Свою, с позволения сказать, охрану, которую тебе организовала Соня, гони к черту прямо сейчас, до того, как поймаешь такси…
— Откуда вы знаете? — изумлению Славского не было предела.
— Знаю не я — Турецкий… Дальше: если воспротивятся, скажешь, что вообще передумал «охраняться», понял?
— Да, но… Они ж могут поехать за мной и по собственной инициативе? Скажут, например, что нам по пути… Что тогда?
— Не поедут. Но это, как я понял, уже не твоя забота. — Сергей Иосифович тоже поглядел на свои часы и кивнул: — Тебе пора, Леня. Все-таки не стоит злоупотреблять гостеприимством Турецкого, явившись к нему за полночь…
