— Ты нам что, информацию излагаешь или за свое опоздание оправдываешься? — непоследовательно буркнул Турецкий и требовательно добавил: — Дальше!
— А дальше, пока я добудился, пока привел в чувство этого… персонажа… — И, обнаружив характерный блеск в очах своего шефа, поспешно замотал головой: — Все-все-все, дальше по сути! Словом, по предъявленным мною агенту снимкам тот опознал в Викторе Александровиче Банникове сводного братца упомянутого Кисса, а на Кабула указал как на такого же, как и он сам, завсегдатая «Эдема»… Это все. Хотя нет, еще не все: якобы уехавшего хозяина клуба мой агент видел там где-то через час после того, как наша оперативно-следственная бригада в полном составе покинула район этого злачного местечка… Так что он либо никуда не уезжал, либо внезапно приехал. Вот теперь точно все!
И Валерий, с видом победителя оглядев присутствующих, тут же скромненько опустил глаза.
Вячеслав Иванович при этом хмыкнул и скептически поинтересовался:
— Ну и что это дает для следствия? Конечно, за исключением того факта, что склонность к бизнесу у этих братцев наследуется по материнской линии?
— Почему по материнской? — не понял Саша.
— Потому что сведения по биографиям фигурантов мне предоставили сегодня утром, как ты и просил, но до совещания, судя по всему, просмотреть не успел. А там насчет этого Кисса, второго супруга мамаши Банникова, есть… Они, Валерий, чтоб ты знал, как говорят в Одессе, не сводные братья, а единоутробные! Это значит — отцы разные, так же, как и отчества и фамилии, а мать одна…
— Мы здесь что, проблемами генетики занимаемся? — ядовито поинтересовался Турецкий. — Лучше продолжи относительно следствия, если не трудно!
— Зря ты так, — обиженно покачал головой генерал. — Насчет того, что Кабул вчера был в «Эдеме», Володя мне уже сказал. И насчет визита Померанцева — тоже. Капитана Романову он, получается, не видел. Но, поскольку Кабул действительно любитель этого ночного клуба, ничего удивительного, что он туда наведался. Я, кстати, звонил начальнику тамошнего УВД, знал его когда-то… Так у них большие подозрения, что в клубе господина Кисса, помимо всего прочего, имеется подпольный катран.
[4]
Не исключено, что оба наши фигуранта затем туда и ездят, а к делу все это никакого отношения вообще не имеет! Кроме того, мало ли какой разговор в качестве срочной необходимости возник у брата к брату? Общаются они, по моим сведениям, довольно часто…
— Позвольте с вами не согласиться, — возразил с места Померанцев. — Оба фигуранта прибыли в «Эдем» почти одновременно и почти одновременно оттуда убыли. Это — во-первых. Во-вторых, за то время, что они там провели, игру в картишки не провернешь, разве что сдать их игрокам на руки успеешь.
— Да мало ли какие дела и разговоры были у тех же Банникова с Киссом! — Вячеслав Иванович даже не посмотрел в сторону Валерия. — Единственное, с чем можно согласиться, с тем, что клуб — как раз то место, где эти двое могли снюхаться. Опять же вместе их там никто и никогда вроде бы не видел…
— Тоже верно, — кивнул Валерий. — Я у своего агента этим специально интересовался. Думал он и припоминал долго, но такого, чтоб обоих в одной компании приметить, так и не вспомнил. Что, однако, не говорит о том, что они не могли, как вы выразились, снюхаться, например, в кабинете Кис-са, подальше от чужих глаз. С целью преступного сговора. А если это так, вряд ли бы они стали светиться перед публикой!
— Вы оба правы, — прервал легкую перепалку внимательно слушавший Александр Борисович. — Давайте послушаем Володю… Что с твоим фигурантом?
— Если иметь в виду вчерашнюю ночь, вы уже почти все знаете. — Володя слегка улыбнулся: — Я почти уверен, что в «Эдеме» вчера Кабул с Банниковым не пересекались.
— Почему «почти»? — прищурился Саша.
— Потому что из поля зрения я Клабукова выпускал всего минуты на три, пока разговаривал с Валерой… Так ведь, Валер?
— Думаю, чуть больше, — не согласился тот. — Мы около бара топтались минуты три, это правда, а потом, пока ты пробирался к выходу, я там еще постоял. Не у стойки, а так, в толпе…
— Так я о себе и говорю! Потому что, когда я вошел в кафе, Кабул преспокойненько сидел там с каким-то типом, толковали о чем-то, и довольно мирно. Пока я прокладывал себе дорогу в их сторону, упомянутый тип поднялся и ушел куда-то за эстраду. Мой объект посидел еще немного, допил свою порцию, на мой взгляд, бренди, после чего, никуда не торопясь, отправился, как вскоре выяснилось, домой. Вывод: в «Эдем» он приезжал действительно ради встречи, но не с нашим фигурантом, а с упомянутым господином.
— Опиши-ка нам его, Володя, — прищурился Турецкий. — Я имею в виду господина собеседника Кабула, а не фигуранта…
Яковлев на секунду задумался, потом кивнул:
— Хорошо, попробую… Рост где-то метр семьдесят два-семьдесят три, широкоплечий, темноглазый и темноволосый, смуглый либо загоревший. Лицо — круглое, глаза посажены глубоко, темные… Совершенно не идущая ему «испанская» бородка и тонкие усики… Брюхо такое… я бы сказал, среднеобъемное… Одет в дорогой темно-синий…
— Стоп! Достаточно… Слава? — Турецкий посмотрел на Грязнова, и тот задумчиво кивнул:
— Похоже… — И, повернувшись к Померанцеву, поинтересовался: — А ты у своего агента насчет внешности Кисса не догадался спросить?
— Вы, Вячеслав Иванович, все время так и норовите меня обидеть, — сверкнул глазами Валерий. — Разумеется, я попросил его описать этого типа. Как мог, он описал — с учетом своего младенческого интеллекта. Смею вас уверить, у Яковлева это получилось куда лучше. Никаких сомнений, встречался Кабул там с самим хозяином заведения. Насчет бородки, круглой хари и смуглой кожи мой агент, правда, в других терминах более ему свойственной лексики тоже говорил. Он его, кстати, терпеть не может.
— Почему? — полюбопытствовал Турецкий.
— Думаю, прежде всего потому, что тот категорически запретил своим барменам поить моего подопечного в долг.
— Ну и какое это имеет отношение к делу? — вновь не утерпел Грязнов-старший.
Ответить Померанцеву не дал Саша.
— Что-то мы сегодня до дела действительно никак не доберемся, — остановил он уже открывшего рот Валерия. — Посему, уж извините, однако микрофон я у вас конфискую. Вначале выводы из всего ныне услышанного нами всеми. Я имею в виду сегодняшнюю ночь… Итак, сосредоточимся исключительно на фактах! Два фигуранта по делу Баканина, а возможно, и исчезнувшего бесследно Белецкого, в одно и то же время посетили один и тот же клуб «Эдем», хозяин которого является родственником одного из «наших», а именно бизнесмена Банникова Виктора Александровича. Вместе их в клубешнике не видел никто и, как выясняется, никогда. При этом господин Кисс открыто встречается с Кабулом, а господин Банников растворяется в воздухе… Позволю себе высказать предположение, что на самом деле наш Виктор Александрович, войдя в клуб, пока ты, Галина Михайловна, носилась кругами вокруг «Эдема», помирая от желания туда проникнуть, не заходя ни в один из залов, прямиком поднялся в кабинет своего братца… И сразу же после этого, заметим, братец якобы куда-то уехал… А на самом деле спокойненько вел беседу с Кабулом на глазах публики. Где был в это время Банников? Скорее всего, уже переговорив о чем-то срочном с родичем, покинул клуб и отбыл на свою дачу, выехав с другой стороны. Заметим еще раз: та дорога, которой он убыл из «Эдема», менее удобна и слегка длиннее для него, если иметь в виду путь в Новопеределкино.
