— От моей неприкосновенности никому ни холодно ни жарко…
— Это как посмотреть, — хмыкнул Игорь. — Вы хотя бы знаете, что я живу не один? И ваш звонок мог кого-то потревожить… Что за срочность, не понимаю! Что хоть случилось?
— Так вот, только что застрелили моего партнера по бизнесу Серегу Артемова, когда он выходил из ночного клуба. А ты о нем только что напечатал статью…
— Соболезную, — протянул Игорь. — Это уже который? Второй, по-моему, за полгода.
— Третий! — воскликнул Кольчугин. — И все трое из винтовки! Причем ночью. И еще одного, Гену Афанасьева, посадили! И тоже после твоей статьи, а значит, по твоей вине! Так что, считай, это уже четвертый.
— Петр Авдеевич, и вы всерьез связываете мои публикации?..
— Ты что, ничего не понимаешь или придуряешься? — не сдержался Кольчугин. — Совпадения, хочешь сказать? Ну раз совпало, два… Ты помнишь, написал о моем однокашнике и партнере Коле Звягинцеве? И тот на другой день от пули! А районная прокуратура сначала все замяла. А городская потом не потянула. А время-то идет! Только сейчас я подключил Генпрокуратуру, ты меня понял? А тебе я так скажу: или ты прекратишь писать свою пачкотню…
— Я пишу статьи, а не приговоры, — озадаченно пробормотал Игорь.
Черт… Действительно, так все и было. Звягинцев погиб сразу после публикации о делах их концерна. Кстати, этот Сергей Артемов был руководителем избирательной кампании Кольчугина после странной гибели прежнего депутата Сорокина.
— Непонятно другое, — вздохнул Игорь. — Вокруг вас все гибнут, а вам хоть бы что. Хотя я о вас столько раз уже писал.
— И все — мимо! — рассмеялся Кольчугин. — До сих пор живой. Но кольцо-то сужается. Может, я следующий? Говори что хочешь, но так оно и есть. Нет, скажешь?
Непохоже, чтобы он очень уж переживал, подумал Игорь. Смеется… И, кажется, сильно подшофе. Что, впрочем, импонирует его электорату — свой мужик, в доску.
— Петр Авдеевич, вы сейчас где? — спросил он вслух.
— А вот здесь, на месте преступления, возле ночного казино, над неостывшим телом моего соратника! — с вызовом сказал Кольчугин, и Игорь понял, откуда доносится негромкий говор, показавшийся ему посторонним. — Здесь наша славная милиция, следователи из Генпрокуратуры только что подкатили, секьюрити эти, мать их так… — продолжал Кольчугин. — Раньше, когда они назывались по-русски, телохранителями, то и охраняли получше! Так что ждем-с, господин репортер! Приезжай, это здесь, на Беговой, недалеко от тебя. Вот и поговорим… Бывал здесь, поди? Своих конкурентов опередишь, еще спасибо мне скажешь за свежак!
Игорь опустил трубку на рычаг, взглянул на жену.
— Тебе нужно куда-то ехать? — спросила она.
— Читаешь мои мысли, — кивнул Игорь и лег на спину, подложив руки под голову. — Действительно, черт знает что… Представляешь, только что писал об Артемове, сподвижнике Кольчугина…
— Слыхала, бывший уголовник, ныне бизнесмен, — перебила она. — Не один он такой. И что, его тоже?
— Угадала. Замочили. Черт, даже не по себе становится… — сказал Игорь. — И это не в первый раз. Будто кто моей команды ждет, когда скажу: фас! Хотя… Возможно, кто-то внимательно следит за моими публикациями, чтобы понять, кого раскололи или раскрыли и от кого следует срочно избавиться, пока не допросили. Уж не сам ли Кольчугин?
— Значит, пишешь правду. — Она обняла его. — Сиди дома. Ты ж у нас теперь обозреватель как-никак. Ценный и незаменимый. У вас в редакции репортеров полно. Сделай милость, не отбивай хлеб у ваших мальчишек.
— Он меня только что пригласил, — сказал Игорь. — Я говорю о депутате Кольчугине. Сама знаешь, таким лучше не отказывать. Да и главный не простит.
Помедлив, он взглянул на часы. Без двадцати четыре, скоро утро. Время киллеров, их заказчиков, депутатов Думы, из тех, у кого рыльце в пуху, и журналистов, кто пишет о тех, других и третьих. Вставать и куда-то бежать — не хотелось. Но все равно поднялся, стал одеваться.
— Наде ничего не говори, — сказал он Люсе, кивнув в сторону комнаты дочери. — Постараюсь не задерживаться.
— Будь там осторожнее, — сказала она, проводив Игоря до двери. — Почаще оглядывайся. Не помешает. Мало у тебя врагов?
— Мой статус сейчас таков, что больше будет шума от моей насильственной смерти, чем от моих статей, — усмехнулся он и поцеловал ее в теплую щеку.
Он вышел из подъезда, невольно оглянулся. Осмотрел машину, потом заглянул под днище, открыл капот, все осмотрел. Черт знает что, подумал он, включив зажигание, так можно чокнуться. Значит, не надо было за это браться…
Машина медленно двинулась с места, он выехал со двора. Снова оглянулся. Уже на всякий случай… Итак, настала очередь Артемова? Справедливо, вообще говоря, поскольку все к этому шло. Давно напрашивался. Можно удивляться лишь тому, что этого не случилось раньше, столько он умудрился нажить себе врагов. Артемов одно время тоже пробовал свои силы на выборах, был конкурентом покойного Сорокина, но оказался на последнем месте. Чуть ли не меньше всех набрал голосов, возможно, своих родственников и собутыльников.
Игорь усмехнулся, дисциплинированно остановившись на красный свет, хотя проезжая часть Беговой, по которой он сейчас ехал, была пуста и мимо с ревом пронесся «навороченный» джип. Ночью с гаишниками лучше не связываться. Ночью они особенно злы и наглы.
Однажды, по согласованию с главным, он поставил на себе эксперимент. Написал заявление в ГАИ, мол, угнали его «хонду» белого цвета, порядком подержанную, 87-го года. Самым подробным образом описал ее внешний вид и особенности. Данные занесли в компьютер. После этого ночью, как раз в это время, когда машин на улицах почти нет, он выехал на Тверскую. Не торопясь, чтобы привлечь к себе внимание, он проезжал мимо дежурных гаишников, стоящих на перекрестках, сидящих в «стаканах» или в засаде, где они обычно стерегут нарушителей. Он колесил так почти до самого утра, все надеясь, что хоть кто-то из них обратит внимание на «угнанную машину». И даже представлял, с чего начнет статью: с покаяния, что плохо думал о тех, кто охраняет наш покой.
Но, похоже, все они были озабочены совсем другим. Лохи, разъезжающие в «жигулях» или в подержанных иномарках, их не интересовали. Другое дело крутые тачки, где клиенты отстегивали сразу, не торгуясь, не ссылаясь на финансовые трудности. Наконец, не выдержав, Игорь остановился возле «стакана» у Никитских Ворот, показал полусонному дежурному, краснолицему и добродушному, журналистское удостоверение, сказал, что пишет статью о том, как милиция ищет угнанные машины. Тот охотно рассказал про существующие методики и оперативные данные, которые есть на его мониторе. «Нельзя ли взглянуть?» — спросил Игорь. Данные на свою машину он увидел почти сразу. После чего перевел взгляд на сидельца в «стакане». Но провокация не прошла: тот равнодушно посмотрел на его «хонду», стоявшую внизу, не собираясь сопоставлять ее с аналогом на экране. Ну да, он же видел: журналюга на ней только что приехал, на угонщика он не похож, а те к тому же сами на рожон не лезут…
