И еще одним соображением успел поделиться с шефом Филипп. Судя по тому, что похищенный находился в салоне и в сидячем положении, он мог быть просто без сознания, но живым. Труп они. бы наверняка упрятали в багажник. Значит, жертва нужна была им для дальнейших действий. Каких конкретно — такой вопрос был лишним. Речь ведь уже шла об учредительных и прочих документах, без которых никакая собственность не может называться оною. А вымогать — это уже у нас хорошо научились. Значит, везут в свое логово, на которое хорошо бы взглянуть свежим взглядом.
Но тут мысли Филиппа Кузьмича невольно обратились к одной симпатичной и сексуально озабоченной дамочке, из-за которой, судя по всему, и разгорелся сыр-бор. И вопрос возник в следующей плоскости. Кому она могла бы сделать свой «заказ»?
А между прочим, постановка не так уж и случайна.
Кто может входить в круг ее знакомств и интересов? Скорее всего, те, кого может знать и ее супруг. А это люди солидные, им такая бяка ни к чему. Еще похитителями могли бы оказаться люди, с которыми она была знакома прежде, чем стала супругой мелкого, а все же олигарха. А это шпана с торговых точек — охрана на рынках, грузчики, чернорабочие, главным образом приезжие. Вот у них-то и сохранились еще подобные тачки. К серьезным бандитам она обратилась бы вряд ли. Ну, деньги они бы с нее поимели крупные, но и после не отвязались бы, уж это она понять в силах. Значит, в любом случае дело придется иметь, скорее всего, со шпаной, хоть и крупногабаритной. Не бомжи, конечно, но те, что у крутых торгашей на подхвате…
Случай сработал или все-таки Денис успел постараться, Филипп сперва не понял. Но за метро «Юго-Западная», почти у въезда в Тропарево, «Москвича» тормознула «пэпээска». Да и то, надо сказать, время, считай, ночное, а тут тебе несется, понимаешь, какая-то тарахтелка. Вот двое совсем молоденьких сержантов с автоматами — нынче ведь иначе и нельзя, зевнешь, сам на пулю нарвешься! — остановили машину похитителей.
Филя проехал дальше, потом вылез из своей «девятки» и пешочком вернулся к машине патрульно-постовой службы. Как раз успел, чтобы застать самый разгар нравоучительной беседы с ночным нарушителем, в роли которого выступал водитель «Москвича» — крупный и наголо бритый парень, типичный «качок».
Постовому, видимо, уже надоело читать лекцию, и он решил наконец заглянуть в неосвещенный салон. Его страховал напарник, этак ненавязчиво напоминая, что у него в руках боевое оружие. Ночь ведь!
— Эй! — обернулся сержант к водителю. — А чего это они втроем там жмутся? Есть же место спереди? А ну-ка выходите, досмотр производить будем!
— Погоди, старшой, — мягким басом загудел водила, подсовываясь поближе, — приятель наш перебрал малость. Как бы, смотри, тебя тоже с ног до головы не уделал…
— Проверим! — строго отозвался сержант и дернул за ручку дверцы. Но она не открывалась. — Акимов! — резко бросил он напарнику, и тот громко передернул затвор своего автомата.
Эта демонстрация сразу подействовала. Дверца «Москвича» открылась, и изнутри выбрался согнутый в три погибели, такой же крупный, как водитель, «качок».
— Отойти в сторону! Оба! — резко приказал сержант, и двое похитителей послушно отошли от машины.
И тут из машины раздался стон. Даже Филя, ухитрившийся незаметно пристроиться поблизости, услышал, как сидящий в машине человек достаточно громко, хоть и не очень внятно, произнес, прерывая слова стонами:
— Помогите… меня похитили… хотят убить…
Нет, чему-то их все же успели научить, этих милиционеров. Среагировали они, во всяком случае, очень грамотно. А вот бандиты — те растерялись, потому что наверняка думали, что похищенный ими человек ничего не видит и не слышит.
— Руки! — заорал, будто сам себя испугавшись, молоденький сержант Акимов и, уж явно с перепугу, даже выпустил короткую очередь в черное, небо. — Морды на капот!! — продолжал он кричать, взяв на себя инициативу.
Бандиты послушно улеглись лицами на капот «Москвича» и вытянули перед собой руки. Потешная получилась бы картинка, если бы все это не происходило всерьез.
Тот, что теснился в машине справа от похищенного, вдруг рывком распахнул дверцу и, ныряя из стороны в сторону, словно от возможной пули вдогонку, кинулся в кустарник на противоположной стороне дороги. Но никто ему в спину не стрелял и догонять не собирался. Беглец с треском вломился в кусты и исчез.
Пока Акимов орал, подбадривая себя и напарника, второй сержант довольно ловко завернул за спину руку одного бандита, щелкнул браслетом наручников и вторым браслетом приковал руку второго. Теперь оба громилы были у него, как в старом кино, «скованы одной цепью».
Филя усмехнулся — а что, в общем, грамотно, куда они вот так побегут-то?
В милицейской машине раздался громкий сигнал рации. Акимов открыл дверцу своей сине-белой «Лады», выслушал сообщение. И потом доложил, что задержание автомобиля марки «Москвич» с похищенным человеком в салоне уже произведено экипажем… и так далее. Говорил он негромко и неразборчиво, Филя его не слышал, но и объяснять тоже было нечего — все наблюдал собственными глазами. Значит, сработала наконец команда. И если бы не элементарная бдительность сержантов, была бы эта самая тарахтелка уже где-нибудь за Кольцевой автодорогой, а там и захочешь — так хрен обнаружишь…
Ну слава богу, что все закончилось далеко не самым худшим образом. За Юркина можно было теперь уже не беспокоиться. Похитителей отправят на Петровку либо в какой-нибудь милицейский «обезьянник» поблизости, утречком допросят с целью выяснения фамилии «заказчика» ну и станут решать, что делать дальше. Эти проблемы Филиппа Кузьмича Агеева больше не интересовали. И он спокойно отправился к своей «девятке», развернулся и поехал домой.
Если Денис привлек на помощь своего дядьку, начальника МУРа Вячеслава Ивановича Грязнова, естественно, напрашивается вывод, что тот, в свою очередь, «задействовал» дежурного по ГУВД. И теперь все они уже должны были знать, что операция завершилась успешно. Следовательно, будить шефа своим докладом Филипп не видел смысла. Если возникнут вопросы, тот может и сам без особых проблем выйти на связь.
А вот Анатолию Сергеевичу вся эта история должна стать очень серьезным уроком. Слушаться надо старших и опытных товарищей. Ладно, все это теперь сущие пустяки по сравнению с тем, что человек остался жив…
Возвращаясь домой, Филя все никак не мог отделаться от неприятной мысли о том, что Анька-то действительно оказалась преступницей — причем жестокой и расчетливой. А ведь какой роскошной бабой выглядела! Ну, вспоминать теперь можно о чем угодно, но когда видишь, как вполне благополучная женщина, у которой, что называется, все при себе, «заказывает» убийство собственного мужа — и из-за чего? Он что тебя, голой на улицу вышвырнул? Без куска хлеба оставил? Да, тут уж не испытываешь ни малейшего сожаления по поводу ее дальнейшей судьбы. Первое слово было сказано ею самою, вот и пусть получает теперь по делам своим…
Высокопарно оно, конечно, звучит, да куда деваться? А с расплатой, надо понимать, господин Юркин не задержится. Или и это ей простит?.. Да ну их всех, в конце концов! Семейный конфликт, подобно гнойнику, вызрел окончательно для немедленного оперативного вмешательства, как говорят врачи. И пусть этим делом теперь занимаются те, кому законом положено, то есть прокуратура, суд и так далее, включая конвойные войска ГУИН Минюста Российской Федерации. А значит, «Глории» здесь больше делать нечего…
