– Мудрёно… как говаривали у нас на Алтае, – заметил Грязнов. – Но, наверное, правда. И чем же тогда эта программа так опасна, что вопросы снимают киллеры?
– Опасность не в программе, – улыбнулся Олег. – Хотя и она не по душе большинству наших олигархов. Опасность тут в другом. Мне заявлено, что функционерами партии подготовлен довольно обширный списочек конкретных физических лиц, хранящих свои миллиарды на Кипре. А в нем есть и москвичи, и питерцы, и из других регионов. Указаны и расчетные счета многих из них. И этот список – сразу предупреждаю вопрос: нет, мне его не показали, – готовили или принимали участие в его подготовке как раз Варавва и Каждан.
– А почему они его не опубликуют? – спросил Турецкий. – Как нынче делают газетчики? Напечатают криминальный материал на какого-нибудь того же олигарха, а в конце припишут: считаем нашу публикацию официальным запросом в Генеральную прокуратуру. Или в Министерство внутренних дел. Или еще куда-нибудь.
– Я не получил четкого ответа на этот вопрос. Скорее всего, они рассматривают этот материал пока в качестве серьезного, даже ударного, компромата в предвыборной борьбе. И как аргумент для президента и правительства, которым и будет представлена программа. До победы или после, сказать не могу.
– Мудрят господа демократы… – вздохнул неугомонный Грязнов. – Все пытаются левой ногой чесать правое ухо.
– Они не столько демократы, – возразил Олег, – сколько нормальные бизнесмены, которые хотят от государства одного – ясности.
– А темнят они, Слава, – нравоучительно заметил Турецкий, – потому что их отстреливают. И вероятнее всего, именно те, кто проходит по их списку. А то, что в списке фигуры далеко не рядовые, я могу себе представить. Вряд ли того же Саблина стал бы заказывать хозяин булочной на его улице. Нет, тут надо брать выше. Много выше. Искать на самом верху. Так чего ты намекал, Вячеслав Иванович, про какие-то московские дела, которые из-за твоего отъезда остановились? Плохи твои дела, значит, руководить не умеешь.
– Эт-то бабка надвое сказала! – торжественно произнес Грязнов. – Ладно, раз подошла и моя очередь, открывайте ваши глаза и уши.
– Во дает, Хоттабыч! – хмыкнул Гоголев, но Грязнов уже не обратил на него внимания.
– Я тоже не стану растекаться мыслью по древу. Однако слушайте…
…Убывая в командировку, Вячеслав связал Алексея Кротова со своим хорошим товарищем – Володей Кондратьевым, начальником оперативного отдела подмосковного РУБОПа. Конкретные задания получили и сотрудники «Глории». Операцию нужно было провернуть оперативно, но, главное, почти незаметно. Задействовать своих муровцев Грязнов не решился. Раз уж завязаны крупные фигуры, что они с Турецким постоянно обсуждали в кабинете Меркулова, то сохранить готовящуюся операцию в тайне практически невозможно. МУР и без того наводнен криминальной агентурой. Вмиг донесут – и операм перекроют дыхалку.
Итак, прикрывшись родной «Глорией» от происков вражеских агентов, количество которых, как с ними ни борись, только увеличивалось, ибо в наше время деньги решают все, Вячеслав Иванович четко распределил роли и последовательность действий.
Первыми пошли Голованов со товарищи. Они разделились. Филя с Самохой отправились в Кратово на поиски соседей покойной бабки Матрены, которой «принадлежал» мобильник Светличного.
Хозяева готовили свои помещения к сдаче на летний сезон. Но, как правило, клиентура менялась редко, поскольку москвичи привыкли и к дачам, и к их хозяевам и снимали загодя, часто на два-три сезона подряд. Нормальные москвичи, а не те, что предпочитают отдыхать в Греции или Турции. Поэтому даже дачников соседи знали.
Нужный дом отыскали сразу. И решили сильно не мудрить, чтобы не вызвать у хозяев, народа в основном пожилого, ненужных подозрений. С собой имелись удостоверения участников афганской войны, из-под расстегнутых на верхние пуговки сорочек традиционно выглядывали уголки голубых десантных тельняшек. В общем, свои парни, которые ищут сослуживца, своего бывшего командира Серегу Светличного. Как он выглядит? Да есть одна фотография, но старая, где он моложе…
А у фотографии своя история.
Когда балашихинский Майор, снедаемый нетерпением и собственной уверенностью, поторопился и практически назвал фамилию своего заказчика – из той же конторы, что и Алексей Петрович Кротов, стало ясно, где искать концы киллера. Конечно, сам Алексей проникнуть в святая святых отдела кадров не мог, но вот у Меркулова всегда в нужный момент находились возможности достижения почти невозможных целей.
Нашелся нужный человек и на этот раз. Его хорошо знал и сам Константин Дмитриевич, и Турецкий не раз встречался с ним. Служил этот человек в службе собственной безопасности ФСБ. Ну а уж агентуру имел, кажется, везде, где только требовалось.
Словом, суток, как говорится, не прошло, легла на стол Константина Дмитриевича фотография, переснятая из личного дела Светличного. Только оказался он вовсе не Светличным, а Соболевым. Правда, Сергеем, но Леонидовичем. А помог установить истину фоторобот, усовершенствованный уже в Москве. Фотографию подретушировали, наложили на интерьер квартиры и получилось нормальное любительское фото, которое не стыдно показать и знакомым – вот, мол, какими мы были сравнительно недавно. Этак с десяток лет назад.
Эту фотографию и предъявляли Филя с Самохой жителям Кратова. Говорили, что, по словам Сереги, обосновался он где-то в этих местах – то ли купил что-то, то ли полдачи снял. А адреса не оставил. Вернее, потерялся он как-то…
В третьем или четвертом доме от того, где два года назад еще проживала бабка Матрена, признали человека по фотографии. Ну не так чтоб уж точно он, но сильно похож. А проживает он у соседей, стариков Страховых. Самого Иваном Ивановичем зовут, а хозяйку – Дарьей Матвеевной.
Дальше уже пошла чистая техника.
Хозяева обрадовались, что могут сделать приятное своему постояльцу. Правда, живет он здесь, в дачной глуши, неподолгу, больше наездами, но отдыхает всей душой. Работа у него трудная, все время в разъездах. Он, оказывается, в банке работает, – чему удивился Филя, – и ездит по разным своим филиалам, проверяет их, стало быть, деятельность. Вот и недавно приезжал, разок переночевал, гостинцы привез и укатил по новой. А к нему уже и его помощник прикатывал, Игорек. Что ж это он – помощник, а не знает, где его начальник находится? Нет, возразил Иван Иванович, Игорек сказал, что Сергей Николаевич убыл в командировку, а тут вдруг надобность в нем обнаружилась. Словом, если появится, пусть сразу в банк звонит, на работу. А когда Сергей должен появиться, не сказал.
– Как он устроился, поглядеть-то можно? – поинтересовался общительный Филя, сумевший быстро завоевать доверие хозяев.
– А ты открой им, пущай поглядят, – посоветовала Дарья Матвеевна. – Я чай, не убудет от Сережи-то…
Жилье было почти спартанским. Естественно, устраивать сейчас капитальный обыск было бы неверным – хозяева нужны как союзники, а не испуганные жертвы обмана, узнай они всю правду. Просто, проходя мимо одного из окон, Самоха незаметно поднял шпингалеты. Но если киллер что-то здесь и хранил, то, скорее всего, не в доме, куда может зайти каждый, а где-то в более укромном месте, например в сарае – помещение крепкое, там, видать, помимо дров, которыми топили большую печь, выходящую на обе половины дома, можно было спрятать все что угодно.
