По– спортивному ловко Сергей Николаевич взобрался на крышу «Джекпота», стараясь не шуметь, проскользнул к следующей лестнице и через короткое время устроился за бортиком крыши вокзального помещения. Еще несколько минут занял процесс сборки оружия.
В прицел была отлично видна площадь перед входом в гостиницу. Чуть в стороне – будка охраны, за ней место для парковки автомобилей тех, кто останавливался в «Славянской». Левее – другая стоянка, эта для гостей, а не постояльцев. Из дверей гостиницы вышел человек в темном, остановился на ступенях, закурил. Огонек его сигареты сделал, как бы невзначай, два круга – маленький и побольше. Значит, Миша на месте, а объект еще не прибыл.
Сергей Николаевич устроился поудобней и весь превратился в слух: любое движение на крыше означало бы для него опасность. Глаза же не отрывались от сигаретного огонька.
Внезапно он почувствовал посторонний взгляд. И не взгляд даже, а непонятное, необъяснимое внимание к своей особе, что-то определенно давящее и очень неуютное. Медленно он скосил глаза влево, чуть повернул голову по направлению к источнику опасности и… едва не рассмеялся. В нескольких десятках метров от него, над головой, распластал крылья огромный орел – один из четырех, украшающих квадратную башню главного павильона вокзала.
«Ну что, брат, пора? – пронеслось в голове. – Мы вольные птицы, да?…»
Орел, естественно, не отвечал, но хищно нависал над ним, определенно имея намерение сорваться со своего насеста и рухнуть всей огромной темной массой на затаившегося убийцу. Что-то неприятное будто шелохнулось под рубашкой на спине, как холодком потянуло. Сергей Николаевич набрал полную грудь воздуха, медленно, контролируя себя, проделал упражнение йога, задерживая воздух в груди, и, уже полностью успокоившись, снова прильнул к глазку окуляра прицела ночного видения.
Черт знает что почудится, укорил сам себя…
Миша переместился на площади перед гостиницей и закурил новую сигарету. Приближалось контрольное время.
Сергей Николаевич старался вообще избавиться за время ожидания от любых посторонних мыслей о предстоящем деле. Слушал, как равномерными толчками сердце гонит кровь, шевелил пальцами, подобно пианисту, перед тем как он кинет их на клавиши, наблюдал за бессмысленным передвижением человеческих фигур перед гостиничным входом. Таким оно представлялось отсюда, с высоты, почти от растопыренных лап взмахнувшего крыльями орла.
Сигнал появился, как всегда, неожиданно, хотя исполнитель был готов к нему в любой момент, Миша взмахнул рукой с сигаретой и тут же начал, поплевывая на огонек, гасить ее. Другая рука его, словно нечаянно, откинулась в сторону. Глядя по направлению, указанному рукой, Сергей Николаевич увидел въезжающий за ограду «мерседес». Миша ошибиться не мог, и поэтому машина немедленно приковала к себе все внимание сидящего на крыше.
«Мерседес» сделал по площади полукруг и остановился напротив ступеней, ведущих к двери. Вышел шофер и, обойдя машину, открыл правую заднюю дверцу. Ишь ты, европейский шик! Двери-то должны открываться автоматически. Значит, особо ценят все эти «новые» и «новейшие русские» почтительное отношение к собственной персоне. А вот гостиница, похоже, еще не доросла, нет, не тянет! Ведь эту работу обязан был бы совершить швейцар, приглашая гостя, а уж тем более – постояльца.
Но и эти мысли промелькнули посторонне, не отрывая внимания от главной цели.
Из салона появилась нога в блестящем ботинке. Затем, согнувшись, выбрался крупный мужчина с квадратными плечами и короткой стрижкой.
Перед внутренним взором сидящего на крыше исполнителя немедленно возникла фотография господина Каждана, где тот был очень похож на кого-то из римских патрициев. Да, господин из «мерседеса» и был тем самым лицом. Что тут же подтвердил Миша, демонстративно сложивший руки на груди крестом.
Каждан повернулся лицом ко входу в гостиницу. Он что-то говорил шоферу, будто не торопился уйти. Его почти квадратный затылок был огромным в окуляре прицела.
Исполнитель дважды согнул и разогнул указательный палец и положил его на крючок.
Каждан не захотел повернуться лицом к своей судьбе. И не надо. Так ничего, вероятно, и не поняв, он вдруг всей массой тела рухнул, навалился на шофера. Который тоже ничего не сообразил, даже на шаг отступить не успел и потому рухнул и сам, стукнувшись затылком о каменную плиту ступени, погребенный под массивной тушей своего шефа.
Короткое время на площади у гостиницы творилось нечто непонятное: кричали невесть откуда появившиеся женщины, бежала, топоча шнурованными ботинками охрана, появилось множество посторонних людей. И все это колыхалось бессмысленной массой, передвигалось, размахивало руками.
Киллер аккуратно снял с оружия прицел и сунул его в сумку. Само оружие заткнул поглубже в кучу досок и листов железа. А сам, стараясь не делать лишних движений, будто кошка, скользнул вверх по крыше, после чего так же ловко спустился на другую сторону. Он успел оглянуться на орла, прежде чем шагнуть на ступеньку лестницы, ведущей с крыши «Джекпота» на землю. Нет, никому орел не угрожал. Просто вид делал, что страшный, а на самом деле наверняка давно устал изображать царя птиц, да и выглядел-то как один из тех, что в массовом порядке производили в былые веселые деньки на всех кавказских курортах в качестве сувениров для отдыхающих на целительных минеральных водах…
Он немного постоял в темном закутке возле лестницы и потом спокойным шагом направился вдоль вокзала в сторону гостиницы «Киевской», где был припаркован микроавтобус и куда должен был в ближайшие полчаса подойти Миша. С известием, что заказ выполнен и что теперь можно произвести расчет. Со своими «подсобниками» Сергей Николаевич никогда не торговался, более того, каждый раз добавлял тысчонку-другую за якобы отличную работу. «Подсобники» ценили такое к себе отношение и не зарывались, так как отлично понимали, что столь высоко оплачиваемую работу для себя они вряд ли когда найдут. И риска, если по большому счету, можно сказать, никакого…
Завершив все свои дела на сегодня и получив подтверждение непосредственного свидетеля проведенной акции, что выстрел достиг цели, Сергей Николаевич вручил Мише конверт с суммой на двоих плюс премию, переоделся и покинул микроавтобус. До следующей работы. Следующего заказа. И соответственно следующего телефонного звонка «подсобникам».
Метро уже закрылось, но на площади повсюду светились зеленые фонарики такси, а также было навалом частников, готовых за приличную сумму увезти тебя да хоть на край света.
Он подумал, что, конечно, мог бы блестяще завершить рабочий день в объятьях Алены, но вспомнил о своем решении. Как бы там ни было, а собственных решений, принятых однажды пусть даже по случайному наитию или из упрямства, он еще ни разу не менял. Может статься, в этом заключался его постоянный успех? Хотелось бы думать…
Завтра надо будет подъехать на Белорусский вокзал и там, из автоматической камеры хранения, забрать кейс со второй половиной заработанной суммы. Возможно, что и с конвертом, в котором окажется новый заказ. Но этого не хотелось бы. Два исполнения подряд – это много даже для него, опытного киллера. Надо сделать небольшой перерыв. Махнуть куда-нибудь на юга, ненадолго, на парочку неделек. С хорошей, послушной девочкой. Отрешиться, пожариться на раннем солнышке. Попить легкого вина. Покуролесить, показать девочке, что есть настоящая беззаботная жизнь.
